Мужчина подхватил под руки обморочную женщину и устроил на диван. Про меня все благополучно забыли. Но я не остался в стороне. Старушке плохо, надо бы помочь. Взял со стола графин и налив в стакан воды, протянул женщине, уже понимая, что передо мной хорошая актриса.

– А, это ты бугай с дубиной, – буркнула интриганка, но бокал забрала и осушила. – Ему-то в женской клинике что надо?

Иван Дмитриевич схватился за голову и, сцепив зубы, прошипел своё мнение насчёт внезапных посетителей.

– Так, тёть Зой, я же просил не мешать моей работе! – взвился он и принялся отчитывать посетительницу.

Я устроился снова на стуле и выразительно посмотрел на старушку. Она пыталась прорваться вне очереди, но не на того нарвалась. И так много времени потерял, а ведь должен сейчас быть на выступлении мэра…

– Есть телефон, в конце-то концов. Вы что творите? Вроде женщина в годах, должны понимать, что не просто так я здесь сижу. А если бы у меня на приёме сидела женщина на конечном сроке? Пришлось бы тебе роды принимать!

– Не телефонный разговор у меня! – старушка не прониклась и, нахмурившись, бросила взгляд на меня. Намекает, чтобы я оставил их? – И не для лишних ушей.

Я усмехнулся и сложил руки на груди.

– Есть запись, очередь! – нервно рыкнул Иван Дмитриевич и, вздохнув, ушёл на своё место. – Всё, иди и ожидай своей очереди. Если дело по моей части я тебя приму, а если ты просто поболтать, то до свидания. После работы заеду.

И тут в дверь снова постучали, но уже неуверенно, едва слышно. А Иван Дмитриевич снова нахмурился и зло посмотрел на старушку Зою. Та как-то сдулась и даже виновато опустила взгляд в пол.

– Прости, не углядела, – шепнула она и потянулась за сумочкой, висевшей на плече. Достала платочек и промокнула сухие глаза.

Дверь медленно открылась и к нам присоединилась внучка тёти Зои. Та-ак, это конечно не моё дело, но до чего же, интересно. Мой сегодняшний день просто фонтанирует событиями. И уж я точно не упущу шанс узнать про беременную девственницу. Да, человек я любопытный, да и кого оставит равнодушным два этих слова в одном контексте.

– Прости Миш, – устало выдохнул Иван Дмитриевич переходя на ты.

Он хоть и мой врач, но переход на "ты" иногда случался, когда тема заходила деликатная. А моя деликатнее некуда. Но сейчас, очевидно пришёл и его черёд.

– Ничего, если надо я выйду, – сказал и уже собрался встать, но Иван остановил.

– Нет. Подождут они, – кивнув в сторону старушки, он посмотрел на девчонку. – Вась, ты как себя чувствуешь? Подождёшь полчаса?

– Да, па, – ответила она и вылетела из кабинета. За ней бросилась старушка Зоя, на ходу бормоча под нос что-то о наглых мужиках и безответственных папашах.

Но я с трудом понял её, потому как два брошенных девчонкой слова до сих пор били в голове набатом. И это вовсе не из-за смысла, а из-за самого голоса. Рокочущего, бархатного, вызывающего дрожь в теле.

– Что за? – я поднял руку и, задрав рукав рубашки, посмотрел на вздыбленный волос, а потом на врача.

– Собственно, это одна из причин, из-за которых не все знают, что у меня есть дочь. Голос у неё больно запоминающийся, а девочка она стеснительная и не любит внимания. Поэтому живёт затворницей, – Иван Дмитриевич достал из шкафа стола два бокала и графин. – Работает через интернет, продукты доставкой заказывает, на воздух только на балкон выходит. Забралась на двадцатый этаж, где её никто недостанет, и нос за дверь своей берлоги не показывает, – изливал душу врач, протягивая мне второй бокал. Осушил свой и снова наполнил. – Отправил к тётке в деревню. Там дом отдельный, забор высокий, думал, развеется девчонка. А она…

Мужчина поморщился, словно гниль, какую, проглотил. Понятное дело, какие мысли бродят в его голове. Нервная тётка притащила его дочь, а он гинеколог.

– Она девственница, но беременная, – зачем-то сказал я, немного перефразировав слова старушки. Глаза врача округлились, и он поперхнулся янтарной жидкостью. – Да я встретил их на входе. Столкнулись, а тётка твоя возьми, да буркни девчонке, что-то о беременной целке и шоке врача. Вот я и сложил два плюс два.

Иван, не стесняясь, смачно выругался и со стуком уронил голову на стол.

– Ещё одна! Непорочная. Да как они умудряются?

ГЛАВА 5

О какой такой второй говорил врач, я спросить не успел, в кабинет влетела Жанна. Вся красная с перекошенное юбкой, что всегда сидела идеально на её стройных бёдрах. Грудь в вырезе красной блузки приобрела такой же цвет. А в глазах плескалась злость.

– Столько унижения я ещё ни разу не испытывала. Я обязательно оставлю отзыв о некомпетентности ваших сотрудников. Мало того, что привели не в тот кабинет, так ещё и практиканта криворукого подсунули. Я не давала согласия, я подам на вас в суд!

Жанна носилась по кабинету и изрыгала проклятия на сотрудников клиники. Иван Дмитриевич лениво следил за её передвижениями, положив щёку на ладонь.

Бедный мужик, сегодня у него тоже насыщенный день. А ведь он только начался. Мне и самому уже надоели выходки Жанны. Ведёт себя словно уже моя жена, и ждет, что любой её приказ я брошусь исполнять беспрекословно. А ведь знает, что любви я к ней не испытываю, да и она любит только мой кошелёк.

Схватив за руку и притянув к себе, чтобы ясно видела мои глаза, тихо приказал.

– Выйди!

Жанна вздрогнула, но пререкаться не стала, и молча, вышла. Она когда-то работала бухгалтером в моей фирме, и прекрасно помнит, какой я бываю в гневе. Как-то у нас всё само собой закрутилось, она вещала, что мечтает о детях – топталась по больной мозоли. А я повёлся на сладкие обещания быть нежной, любящей, встречающей дома с ароматами выпечки, девушкой. Но длилось это всего месяц. Постепенно Жанна стала всё чаще выпрашивать подарки, шопинги за границей. Пока я горбатился на стройке, она нежилась под ласковым солнышком.

Я нахмурился. Кажется, начал осознавать одну простую истину – если даже у нас будет полная совместимость, в чём я сомневаюсь, в жёны я её не возьму. Не хочу всю жизнь мучиться и мучить своих детей. Если забеременеет, обеспечу всем, помогу с собственным бизнесом, в общем, сделаю так, чтобы девушка не нуждалась ни в чём.

Да и надоели мне поиски той единственной. Устроить что ли передышку? Отпуск взять и укатить в деревню, в ту, где отстраивали школу? А что? Хорошая идея, сниму домик, по зимнему лесу поброжу, порыбачу.

Иван Дмитриевич заметил, что ушёл я глубоко в себя и, взяв папку со стола, протянул мне.

– Не буду тебя задерживать. Здесь все рекомендации и результаты пройденных вами анализов. В общем, не мне тебя учить.

– Спасибо, – тяжело вздохнув, я забрал документы.

Читать их не собираюсь. Это уже пятая папка, в которой говорилось, что шансы есть, но прошло пять лет, но, ни одна девушка так и не смогла забеременеть от меня. И причина точно была во мне. Сами они уже родили по двое, а кто и трое детишек.

– Не расстраивайся. Шансы есть, надо пробовать, – попробовал подбодрить меня врач.

– Да, есть, – колкая усмешка сорвалась с моих губ, а руки сжались в кулаки, сминая документы.

– Миш, тебе ведь всего тридцать один. Мужчины в этом возрасте даже не задумываются о детях.

– У них нет моих проблем. А я не хочу, чтобы меня считали дедом собственному ребёнку.

– Не говори ерунды. Если это не Жанна, то следующая обязательно будет совместима с тобой. Надо надеяться.

Я горько рассмеялся.

– Уж не предлагаешь ли ты мне осеменять каждую встречную, а потом отмечать в календарике длительность её цикла?

– А что? Если они не против, то это вариант. Не сомневаюсь, что очередь выстроится из желающих родить тебе наследника.

Я представил эту очередь, и глаз мой нервно задёргался.

– Нет уж, как-нибудь обойдусь, – передёрнул плечами и поднялся, расправляю папку в руках. – Я тут подумал, хватит, прекращаю поиски. Пусть всё идёт своим чередом. Я уеду на месяц, отключу все телефоны, так что не теряй если что. Результаты на почту скинь, приеду, посмотрю.