Залпом допив виски и решив на этом закончить, вернулся в спальню. Рита не шелохнулась. Стоя под горячими струями воды вспоминал, каким было на вкус ее тело; каким податливым оно было в моих руках; как взрывалось оргазмами.

– С этим надо что-то делать, – решил я твердо, промокая кожу полотенцем.

Моя девочка спала в той же позе – на боку. Я осторожно нырнул под одеяло и прижался к ней. Она что-то промычала, но не проснулась.

– Что ж, мы сейчас это исправим.

Руки двинулись по телу Риты. Я старался не касаться живота. Губы скользили по ее коже. Она заворочалась. Спросонья голос ее был чуть охрипшим:

– Игорь? Что ты делаешь?

– Я хочу тебя, – прошептал я, забираясь под шелковую ночнушку жены.

– Игорь, я устала, – попыталась она отвернуться.

– А тебе ничего не надо делать. Я все сделаю сам.

– Игорь, я…

Я заглушил ее протесты поцелуем. Ответила, но как-то неуверенно.

– Игорь, живот, – неожиданно воскликнула Рита и оттолкнула меня.

Она. Меня. Оттолкнула.

– Что живот? – я даже не пытался скрыть своего раздражения.

– Ты давишь на него, – она села на постели и включила ночник.

– Извини, – расслабился я.

– Игорь, давай не сегодня, – попросила Рита.

– А когда? – снова начал раздражаться я. – Я уже забыл, как это – целовать тебя. Ты как будто закрылась от меня. Не подпускаешь к себе. Что с тобой происходит, Рита? Я не понимаю.

– А что ты хочешь понять? – бросила она мне. – Тебя никогда нет дома. Я сижу в этих четырех стенах. И постоянно жду, жду, жду. А чего и сама уже не знаю. Ты постоянно занят, а теперь вдруг тебе захотелось секса и я должна сразу же тебе его дать.

Я не понимал ее претензий. Ей же всегда нравился секс со мной. И она не лгала. Ее глаза просто не умеют лгать.

– Помнится, раньше ты была совсем не против секса.

– Это было раньше.

– А что изменилось сейчас? – не понимал я.

– Ты изменился.

– Я? – вот это поворот.

– Ты как будто избегаешь меня. И я даже знаю причину.

– Какую? – а вот я ее совсем не знал. Рита отвернулась. Я видел, что она собиралась заплакать. – Может, ты мне все-таки расскажешь, в чем дело?

Молчит. Только одеяло повыше натянула. Я тяжело вздохнул.

– Малыш, в чем дело? Скажи мне.

Шмыгнула носом. Я придвинулся ближе и погладил ее по щеке. Прикрыла веки.

– Давай поговорим, – предложил ей. – Мне кажется, нам это нужно.

Рита какое-то время молчала. Я терпеливо ждал.

– Мне кажется, ты уже пожалел, что женился на мне, – голос ее был надломленным и полным боли.

Настоящий удар под дых.

– Я ни секунды об этом не жалел, – ответил решительно.

– Ты не хочешь ребенка.

Что я мог ей ответить? Отчасти она была права. Но только отчасти. Может, пришло время поговорить начистоту?

– Я… хочу ребенка, – произнести это было трудно. Рита подняла на меня глаза, полные надежды. – Но…

– Что «но»? – голос ее дрогнул. – Ты передумал?

– Нет, – я старался не смотреть на свою девочку. – Я хочу, чтобы ты была счастлива.

– Я… не понимаю, – нахмурилась она.

Мне никак не удавалось подобрать нужные слова.

– Игорь, ты, что, согласился на ребенка только потому, что я так хотела? Это правда? – для нее это был шок.

Я выдохнул и признался:

– Да, но не совсем.

– Тогда объясни, – потребовала Рита. – Если ты не хочешь ребенка, я уйду. И никогда ничего от тебя не потребую.

Мысль, что я могу потерять свою девочку, вонзилась в меня сотнями острых осколков.

– Нет, – я встал и отошел к окну.

– Что нет?

– Я не отпущу тебя.

– Не отпустишь? – Рита не верила услышанному. – Запрешь? Если ты не хочешь ребенка, то к чему все это? Она будет для тебя просто мебелью?

Моя девочка злилась.

Я смотрел в ночь за окном и не знал, что сказать. Я понятия не имел, как буду относиться к нашей дочери. И сам себе боялся признаться, что, возможно, никогда не смогу ее полюбить. Но Рита ни за что не должна об этом узнать.

За спиной раздался шорох. Моя девочка выскочила из постели и поспешно натягивала халат, который с трудом сходился на животе.

– Ты куда? – растерялся я.

– Переночую в комнате для гостей.

– Рита, не надо, – предостерег я ее от поспешных действий.

– Не вижу причин оставаться здесь, – шмыгнула она носом и хлопнула дверью.

Сначала я хотел ее остановить, даже успел сделать несколько шагов вслед, но что-то удержало меня. Мы с медведем встретились взглядами. По-моему, он меня осуждал.

До утра я так и не сомкнул глаз. А едва за окном начало сереть, прошел в гостевую. Постель была пуста. И даже не тронута.

– Сбежала? – взорвалась в голосе яростная мысль. – Из-под земли достану.

Я слетел вниз, в гостиную, и остановился как вкопанный. Моя девочка спала на диване, забившись в угол и поджав под себя босые ноги. Такая несчастная, хрупкая и беззащитная. Я подошел ближе и присел на корточки, боясь разбудить ее.

– Я не заслужил такого счастья, – думал, разглядывая еще не просохшие от слез ресницы. – Но я готов мир перевернуть, лишь бы моя малышка улыбалась.

Взгляд скользнул вниз. Туда, где билось маленькое сердечко. Я попытался представить, как держу дочь на руках. Но только вспомнил совсем другое: белоснежные стены, запах лекарства и пустой голос «Мне жаль, Ваша дочь умерла».

Погруженный в свои мысли, я не заметил, как Рита проснулась.

– Игорь? – она смотрела на меня с искренним недоумением. – Ты… ты плачешь?

Я быстро вытер промокшие глаза и встал.

– Почему ты спишь здесь? – спросил грубо, хотя совсем не хотел этого.

– Просто заснула здесь, – ее глаза смотрели внимательно, будто ощупывали меня. Внезапно Рита вздрогнула и схватилась за живот. – Ой.

– Что? – испугался я.

В ее глазах блеснула радость, но едва они встретились с моими, как радость тут же угасла.

– Ничего. Просто… Малышка тоже проснулась.

– Толкается? – я смотрел на живот жены, но не видел никаких движений.

– Да, – смутилась она и встала, собираясь уйти.

– Подожди, – я сам едва расслышал собственный голос. Рита удивленно оглянулась. – Можно мне?..

– Что? – не поняла она.

Вместо слов я подошел ближе и осторожно, будто боясь обжечься, протянул руку к животу моей девочки. Она напряглась, но не оттолкнула.

Он был теплым и твердым. И внутри него было тихо. Но недолго. Спустя несколько секунд мне в ладонь ударили. Потом еще раз и еще. Не знаю, что в тот момент со мной произошло. Как будто грудная клетка стала вдруг больше, шире. Но я не мог дышать. Просто перестал.

– Она толкается, – посмотрел я на Риту. Она смотрела на меня настороженно. – Вот опять. Тебе не больно?

Идиотский вопрос, но моя девочка качнула головой.

– Нет.

Я убрал руку с Ритиного живота. Грудь распирало изнутри и я не знал, что с этим делать. Надо было что-то сказать.

– Тебе нужно отдохнуть, – это все, что в тот момент пришло мне в голову.

Рита как-то странно на меня посмотрела, но так ничего и не сказала. Я поднялся следом за моей девочкой. Она была в ванной. Я слышал шум воды. Комбинезон и медведь все также лежали в кресле. А на туалетном столике журналы с интерьерами детской комнаты. И я вдруг понял, что этот ребенок совсем скоро станет реальностью. Он будет живым, со своими желаниями, капризами. Как его будут звать? И какие у него будут глаза?

Рита вошла в спальню, заставив меня вздрогнуть. Не знаю, что она увидела в моих глазах, но в ее отразился страх, который моя девочка тут же спрятала под ресницами.

Рита прошла мимо меня и, бросив мокрое полотенце в изножье кровати, скрылась в гардеробной. А я все никак не мог сдвинуться с места. Внизу хлопнула дверь, выводя из странного оцепенения. Рита все еще собиралась. Я прошел следом за ней и застал ее в одном нижнем белье. Специальном, для беременных. В тот момент я впервые увидел живот, неприкрытый ничем.

– Что тебе? – недовольно спросила моя девочка, отвернувшись.