Адмирал Флота Советского Союза Н. Г. Кузнецов вспоминал: «По мере приближения противника к городу работы ускорялись. Военный совет флота с каждым днем привлекал к ним все больше воинов и местных жителей. В 10–12 км от города строился главный оборонительный рубеж, ближе к городу, в трех – шести километрах от него, шел тыловой рубеж. К моменту прорыва немцев в Крым было сделано многое. Огромная заслуга в этом принадлежит генералу А. Ф. Хренову. Войска Приморской армии не были бы так боеспособны без надлежащей военно-инженерной подготовки всех линий обороны. Эта подготовка была проведена. Будущий заместитель командующего СОР[5] по инженерным войскам А. Ф. Хренов еще в сентябре лично объехал все рубежи сухопутной обороны и обеспечил выполнение всех неотложных работ. Сотни дотов, дзотов и окопов были готовы принять войска»37.
Кроме того, главная база флота имела мощную береговую оборону – одиннадцать батарей только крупного и среднего калибра, готовых вести огонь по береговым и морским целям. Всего же Севастопольский гарнизон насчитывал около 23 тысяч человек и имел до 150 полевых и береговых орудий.
К этому же времени относится и начало боевой службы легендарной плавбатареи № 3. С началом войны в нашей стране были прекращены работы по строительству линкоров типа «Советский Союз», но в Северной бухте Севастополя оставалась экспериментальная секция корпуса новейшего линкора. Высокая прочность и непотопляемость конструкции, а также ее внушительные размеры навели офицера Черноморского флота капитана 2-го ранга Г. А. Бутакова на мысль использовать отсек для создания плавучей артиллерийской батареи для защиты Севастополя от авиации и кораблей противника. Он обратился с рапортом к командующему Черноморским флотом Ф. С. Октябрьскому, который поддержал Бутакова, нарком ВМФ Н. Г. Кузнецов также одобрил эту идею.
Секцию отремонтировали, поставили электростанцию, оборудовали кубриками для личного состава, погребами для боеприпасов и провианта, вооружили и оснастили средствами наблюдения и связи, закамуфлировали под цвет моря. Первоначально на батарее установили два 130-мм орудия, четыре 76,2-мм зенитных орудия, три 37-мм автоматические пушки, три 12,7-мм зенитных пулемета ДШК и два зенитных прожектора. Позднее 130-мм пушки были сняты и вместе с расчетами переданы в состав береговой обороны Севастополя, а зенитное вооружение усилено счетверенным 7,62-мм пулеметом. Экипаж батареи насчитывал 130 человек, ее командиром стал старший лейтенант С. Я. Мошенский. 3 августа на отдельной плавучей батарее № 3 был поднят военно-морской флаг, на следующий день приказом командующего Черноморским флотом она была включена в состав охраны водного района главной базы, спустя несколько дней отбуксирована в море, поставлена на якоря и начала несение боевой службы. Эффективностью своего огня плавбатарея заслужила у жителей и защитников Севастополя название «Не тронь меня!»[6].
В ноябре, в связи с приближением к Севастополю фашистских войск, а также сильными штормами, плавбатарея была отбуксирована в Казачью бухту и притоплена на отмели. «Не тронь меня!» вошла в систему ПВО героического Херсонесского аэродрома. До июня 1942 г. ее экипаж бессменно нес боевую вахту, прикрывая единственную воздушную трассу к осажденному городу. В воспоминаниях А. Т. Караваева, бывшего в годы войны инспектором Главного политического управления Военно-морского флота, приводится такой характерный эпизод: «“Квадратом смерти” называли славную батарею № 3 немецкие летчики. В записной книжке сбитого и поднятого из воды немецкого летчика Винцеля были такие слова: “Вчера не вернулся из квадрата смерти мой друг Макс. Перед этим не вернулись оттуда Вилли, Пауль и другие. Мы потеряли в этом квадрате уже 10 самолетов. Столько же вернулось подбитыми. Летать туда – значит погибнуть. Огонь этой батареи изумительно меток, страшен, беспощаден. Что там за люди, которые с нескольких выстрелов сбивают наших летчиков?”»38.
Забегая несколько вперед отметим: с началом третьего, последнего штурма Севастополя авиация противника совершила ряд налетов на Херсонесский аэродром и плавбатарею. 19 июня 1942 г. на батарею «Не тронь меня!» был произведен очередной – 450-й по счету – налет люфтваффе. Одна из бомб попала в левый борт «квадрата», вторая разорвалась прямо у борта. Погибли командир плавбатареи и 28 членов экипажа, были ранены 27 моряков. Целыми оставались только два 76-мм орудия, два 37-мм автомата и пулемет ДШК. На исходе были боеприпасы. Пополнить их в осажденном городе не представлялось возможным. 27 июня экипаж плавбатареи был расформирован. Моряков направили воевать на сухопутные позиции, раненых вывезли на Большую землю корабли Черноморского флота. Командир плавбатареи «Не тронь меня!» капитан-лейтенант Мошенский был похоронен в Камышовой бухте, но точное место его захоронения, к сожалению, неизвестно. За десять месяцев героической вахты моряки плавбатареи под командованием Мошенского уничтожили 22 вражеских самолета из 54, сбитых в период обороны Севастополя частями и кораблями охраны водного района базы и города. Многие матросы и офицеры батареи были награждены орденами и медалями39.
В трудные месяцы осени 1941 г., когда войска 11-й немецкой армии прорвались в Крым и предприняли попытку овладеть Севастополем с ходу, город активно готовился к обороне. 23 октября были созданы городские комитеты обороны в Симферополе, Севастополе, Керчи. Стоявший во главе Севастопольского городского комитета обороны Б. А. Борисов так писал о его деятельности в своей книге: «День ото дня все четче определялись боевые задачи Городского комитета обороны. В его руках сосредоточилась гражданская власть в городе, а все внимание было направлено на выполнение приказа Ставки: “Севастополь не сдавать”. Городскому комитету обороны приходилось решать самые разнообразные вопросы… Решения принимались без долгих разговоров, а часто и без протоколов, деловые, конкретные. И в жизнь они проводились немедленно»40. По всему Крыму городские комитеты обороны мобилизовали местных жителей на борьбу с врагом, на помощь советским войскам. Работали промышленные предприятия, выпускались минометы и авиабомбы, гранаты и мины, ремонтировались бронетехника, автомашины, орудия, корабли… Женщины объединялись в бригады помощи фронту, ухаживали в госпиталях за ранеными, сдавали для них кровь, сопровождали при эвакуации на Большую землю. Городской комитет обороны Севастополя организовал производство оружия и снаряжения из местных ресурсов для нужд обороны города: на базе оставшегося оборудования Севастопольского морского завода был создан спецкомбинат № 1, на котором было налажено производство минометов, разных типов мин, противотанковых гранат и других видов вооружения; позднее этот комбинат разместился на берегу Северной бухты в Троицкой балке в штольне. В Инкермане был создан спецкомбинат № 2 по пошиву белья, обуви и обмундирования для защитников города.
Как только противник подошел к городу и предпринял с ходу штурм, Севастопольский городской комитет обороны принял следующее решение об организационной работе и дисциплине в городе: «Ввести… на предприятиях, в штабах и командах МПВО еще более жесткую дисциплину. Все население города объявить мобилизованным. Эвакуировать всех женщин с малолетними детьми, всех больных и стариков. Больше строить убежищ скального типа. Укрыть в землю промышленные предприятия. Быстрее эвакуировать оборудование заводов, культурные и исторические ценности»41. Городской комитет обороны занимался также вопросами организации партизанского движения. Им был направлен через линию фронта Севастопольский партизанский отряд в составе 200 человек. Командиром отряда был В. В. Красников42. 23 октября А. В. Мокроусов был освобожден от обязанностей командующего народным ополчением и назначен командиром партизанских отрядов Крыма. Комиссаром крымских партизанских отрядов стал 1-й секретарь Симферопольского горкома партии С. В. Мартынов, начальником штаба – И. К. Сметанин, до этого возглавлявший штаб народного ополчения43. Во главе партизанских отрядов были поставлены представители партийно-советского и комсомольского актива: З. Ф. Амелинов, В. Н. Домнин, Д. Ф. Ермаков, В. Г. Еременко, А. А. Зосименко, А. А. Литвиненко, Н. Д. Луговой, В. И. Никаноров, А. А. Омеров, А. О. Османов, В. И. Филиппов, В. И. Черный, М. И. Чуб. 26 октября был намечен план организации крымского подполья. Подпольный центр возглавил сотрудник Крымского обкома партии И. А. Козлов.
