Теперь понятна была и кандидатура. Во-первых, ребёнка меньше заподозрят в силу того, что дети постоянно меняются: растут, взрослеют, набираются опыта. Во-вторых, его пациент, к которому официально явились оба Учиха, сообщил, что его капитан представитель главной ветви клана Учиха и таких в АНБУ двое — Учиха Шисуи и недавно присоединившийся к ним младший брат Шисуи — Учиха Итачи.

Даже выразил Кабуто что-то вроде совета ловить свой шанс быть полезным представителям одного из сильнейших кланов Конохи. Мол, хорошие знакомства на дороге не валяются.

— Простите за задержку, Учиха-са…н, — поклонился Кабуто ожидающему его «Итачи», соображая, как должен был к нему обратиться, на случай, если за ними наблюдают. Тем более, он так и начал обращаться к «Итачи», на секунду, в момент их знакомства, растерявшись, так как не ожидал, что это и есть сосуд Орочимару-сама. Приказ «не лезть» к клану Учиха он выполнил, так что не представлял, как будет выглядеть «Учиха Итачи». И не готов был увидеть ребёнка гораздо младше себя.

— Ничего страшного, Кабуто… — сенпай, — коротко ухмыльнувшись одним уголком губ, кивнул «Итачи». — Я только… освободился, — намекнул Орочимару-сама о том, что был слишком занят внедрением в клан Учиха, которые, между прочим, в общей своей массе занимались внутренней безопасностью Конохи. Конечно, требовалась и филигранная игра, и наглость, и гениальность, чтобы вот так «плюнуть» на специфику целого клана. Хотя, конечно, говорят, что люди порой в собственном глазу не замечают кунай, даже если видят песчинку на другой стороне Конохи.

— Я так и подумал, Учиха-сан, — изобразил на лице улыбку Кабуто. — Просто я с нетерпением ждал нашу новую встречу.

— Это хорошо, — кивком пригласил следовать за собой «Итачи». — Я рад, что ты не стал меня разочаровывать, Кабуто… — сенпай.

Последние слова были произнесены очень тихо, но приправлены порцией скрытой Ки, которая ударила по нервам и заставила тихо выдохнуть. Невероятная техника замещения! Орочимару-сама действительно занял тело этого юного мальчика, и теперь перед ним открылась вся мощь великого додзюцу — шарингана.

Они отошли на закрытый полигон, кажется, как раз принадлежащий клану Учиха.

— Для начала следует проверить меня, — «Итачи» протянул Кабуто руку. И понятно, что Орочимару-сама интересовало, не раскроют ли его с помощью медицинских проверок, которые устраивали в Конохе с определённой периодичностью. И в клане, скорее всего, тоже были свои медики.

— Сейчас, — кивнул Кабуто, настраиваясь на диагностику. Но, «пробежавшись» по основным параметрам, покачал головой. Чакра без примесей и принадлежит явно Учиха Итачи, нет никаких печатей подчинения, не было вообще никаких признаков вторжения. Лишний раз Кабуто убедился в гениальности того, кому выбрал служить. — Ничего. Всё чисто, Учиха-сама.

— Тогда скажу один раз, Кабуто-кун, — тяжело взглянул на него Орочимару с лицом ребёнка, покраснев радужкой глаз, отчего у Кабуто по спине пробежали мурашки. — Я — Учиха Итачи. И теперь ты будешь служить Учиха Итачи. С чистого листа, словно мы правда познакомились сегодня.

— Конечно, — кивнул Кабуто и склонил голову. — Я клянусь вам в верности, Итачи-сама.

Тот кивнул.

— Думаю, я действительно должен «научиться» у тебя технике мистической руки, — очень натурально и по-детски улыбнулся Итачи-сама, явно показывая, что вернулся в свою маску ребёнка. — Тебе же есть, что мне предложить с твоим истинным рангом в ирьёдзюцу? Только так, чтобы нас могли увидеть. Полагаю, мне как «гению клана» будет не так сложно со всем разобраться, а шаринган позволит запомнить информацию по медицине.

— Я запрошу у главного ирьёнина разрешение заниматься с вами по… нашей договорённости, — кивнул Кабуто, внутренне соглашаясь с планом. Действительно, наличием шарингана можно будет объяснить прогресс и знания. Да и если Итачи-сама считается гением, никого не удивит его высокая обучаемость.

— Хорошо, займись этим, — кивнул Итачи-сама. — Постепенно мы придём к договору.

Естественно, Итачи-сама не уточнил, что речь о «свитке Договора призыва», чтобы случайные или специальные наблюдатели подумали про договор наставничества, но Кабуто намёки понимал влёт, так что кивнул и похлопал себя по боку, в котором в телесной печати был спрятан ценнейший свиток Договора призыва змей. В голову пришло и то, что, скорее всего, Итачи-сама из-за другой крови и чакры после вселения в чужое тело проще будет перезаключить договор, чем доказывать змеям, что он имеет права на их призыв. Кланы Рьючидо были весьма специфичны.

Примерно через четыре дня после встречи в госпитале Кабуто был приглашён в клан Учиха, чтобы познакомиться с родителями «будущего ученика». Оказалось, что Учиха Итачи был сыном нынешнего главы клана — Учиха Фугаку. Так что пришлось выдержать ещё одно «испытание».

— Итачи действительно заинтересовался ирьёдзюцу? — спросил хмурый Фугаку у Кабуто в то время, как Итачи-сама изображал смиренного сына.

— Боевое ирьёдзюцу весьма опасная вещь, — осторожно подбирая слова, сказал Кабуто. — Это шанс выжить в бою и исцелить товарищей.

— Я хочу быть в чём-то лучше Шисуи-онии-сана уже сейчас, отоо-сама, — прикрыл глаза Итачи-сама, видимо, уже разобравшись, на какие точки в своей «семье» давить. — Ирьёдзюцу высокого уровня позволит мне это.

— Не уверен, что Кабуто-кун подходящий учитель для тебя, Итачи, — припечатал Фугаку.

— Кабуто-сенпай вполне мне подходит, — мягко улыбнулся Итачи-сама, но под его улыбкой чувствовалась сталь. — Мы познакомились с ним в АНБУ. Сейчас он на реабилитации в госпитале, и его бумаги, которые ты мог видеть, не отображают реальной картины.

Итачи-сама резко выхватил кунай и попытался провести захват. Естественно, не в полную свою силу, а так, чтобы Кабуто смог отбиться и продемонстрировать себя главе клана в лучшем виде.

— Вы делаете успехи, Итачи-сама, — похвалил Кабуто, услышав, что рядом с дверью их кабинета, где он периодически давал уроки, кто-то трётся, явно прислушиваясь.

— Вы прекрасный учитель, Кабуто-сенпай, — ухмыльнулся Итачи-сама.

В кабинет заглянула медсестра.

— Кабуто-сан, прибыли раненые, требуется ваше присутствие, — сообщила Мебуки Харуно, с интересом посмотрев на Итачи-сама.

— Тогда не буду отвлекать, — кивнул тот и исчез, использовав технику перемещения.

— Ох… Удивительно, что такой сильный и юный шиноби заинтересовался медициной. Говорили, что он уже давно закончил Академию…

— Возможно, что Итачи-сама успел увидеть несколько смертей на миссиях и что бывает, когда нет квалифицированной медицинской помощи, — пожал плечами Кабуто, поднимаясь.

— Наверное, так и есть, — закивала медсестра. — Между прочим, мою Сакуру после весеннего фестиваля перевели в класс «А». Уже два месяца там учится. Она говорила, что в её классе много клановых детей, в том числе и Саске — сын главы клана Учиха.

— Это младший брат Итачи-сама, я видел его, — рассеянно кивнул Кабуто.

— Моя Сакура только и говорит, что о «Саске-куне», — вздохнула медсестра, — она пока слишком мала, чтобы понять разницу между клановыми мальчиками и девочками из семей потомственных шиноби. Надеюсь, что брат Итачи-сана тоже закончит Академию досрочно, чтобы не разбивать сердце моей малышки.

День рождения Наследника клана Учиха был девятого июня. Официально Итачи-сама праздновал двенадцатый день рождения. Кабуто узнал, что тот родился в несчастливый день — томобики — и даже понял, почему ребёнку дали подобное имя в честь Камаитачи — демонов ласок. Явно для того, чтобы задобрить божественные силы. Даже занятия ирьёдзюцу оказались в какой-то степени знаковыми — так как по легендам три демона-ласки нападали на путников, срезали кожу и делали глубокие порезы своими когтями, а потом исцеляли их, оставляя на память страшные шрамы.

В любом случае Кабуто суеверным не был и посчитал, что этот день был весьма хорош для «особого подарка» в виде свитка Договора призыва змей.