– Ну что, парни, готовы?

– Если честно, я уже заждался – ответил я.

Мне действительно не терпелось начать. Когда я собирался сделать что-то рискованное, пусть даже в игре, у меня сосало под ложечкой от нетерпения. Иными словами, ожидание меня убивало. Вот и сейчас мне скорее хотелось начать действовать, а не ждать.

– Спички на месте? – спросил Костя.

– Да, два коробка – отрапортовал Саня.

– Тогда по позициям! – бодро скомандовал Костя.

Как мы и условились ранее, мы с Костей наблюдали за обоими проходами во двор, а Саня принялся обливать машину нашего врага бензином. Справился он довольно быстро, во дворе не было ни души. Словом всё шло как по маслу. Закончив, Саня воровато огляделся, а Костя крикнул ему:

– Давай, заканчивай и валим отсюда!

Саня проворно достал спичечный коробок, быстро поджёг все спички и бросил его на тоненькую дорожку бензина, которую он предусмотрительно сделал выливая остатки из канистры. Я увидел как вспыхнула машина, но наслаждаться этим зрелищем времени не было: мы как и планировалось, бросились врассыпную.

Внутри меня словно оказался гелиевый шарик: это была смесь адреналина с ликованием. Я не испытывал ни малейших угрызений совести, так как был уверен, что этот тип заслуживал наказания куда более сурового. Пробежав метров пятьсот, я перешел на шаг. Вряд ли нас кто-то заметил, но на всякий случай, если вдруг кто-то смотрел из окна, я снял куртку и положил её в рюкзак. Я остался в толстом свитере и шапке, поэтому ничего подозрительного в моём облике не было: многие так ходили. Буквально через несколько минут я услышал вой сирен:

– Ну надо же – пробормотал себе под нос я – оперативно реагируют!

Пройдя через несколько подворотен, я уже выходил к автобусной остановке, как вдруг снова услышал приближающиеся сирены. К моему удивлению, полицейская машина остановилась прямо возле меня, из неё проворно выскочили два стража порядка:

– Документы, малец – без всяких предисловий бросили мне. Конечно, я мог бы указать им на то, что они должны сначала назвать свои звание и фамилию, что они не имеют права называть меня «малец» и т.д. Однако, это вряд ли изменило бы поведение полицейских, а вот спровоцировать их на пару воспитательно-профилактических ударов под дых или по почкам – вполне. Поэтому я, состряпав немного озадаченную физиономию, с присущей обычному подростку рассеянностью, порылся в карманах и достал школьную карточку. На ней было указано всё: личный номер, имя, школа и даже адрес. Тот, что просматривал мои документы, спросил:

– Далековато от дома, что ты тут забыл?

– Просто вот решил пройтись, оглядеться, посмотреть какие магазины тут есть – начал на ходу придумывать я.

– И что, много купил? – ехидно спросил меня страж порядка. Он прекрасно понимал, что в этом районе мне было бы дороговато закупаться. Да и родители таких троек-четвёрок-пятёрок обычно давали деньги детям только для того, чтобы они могли выскочить за продуктами в ближайший магазин или купить обед в школе. Однако, в моей голове уже созрела неплохая линия защиты:

– Покупать не обязательно, я просто осматриваюсь. Готовлю доклад о социальном неравенстве – довольно ровно сказал я. Нам в школе, действительно задали доклад на вольную тему, просто, конечно, за такую тему меня бы по голове не погладили. Впрочем, я ещё не сообщал о своей теме учителю, так что тут было не подкопаться.

– Чего? – скептически сощурился полицейский – Не надо мне тут лапшу на уши вешать!

– Ничего подобного, можете позвонить в школу и проверить! – с жаром парировал я.

– Ага, делать мне больше нечего, – буркнул он – давай его в машину – бросил он своему напарнику.

– Да за что?! – я задохнулся от возмущения и рефлекторно попытался воспротивиться своему задержанию, за что моя рука была выкручена, а сам я брошен на заднее сидение, словно тюк, да я ещё и с такой силой, что я приложился головой о противоположную дверь (благо там была довольно мягкая обшивка, да и шапка смягчила удар).

Когда я сел на сидение, со мной уже сидел мой конвоир, взирая на меня достаточно грозным взглядом:

– Спокойно поедем или ещё будешь брыкаться?

– Спокойно, – ответил я сквозь зубы – я и не думал сопротивляться, просто не понимаю, за что меня задержали.

– Приедем в отдел, разберёмся – подал с переднего сидения голос первый полицейский, когда машина тронулась. Он вдруг резко повернулся и почти крикнул:

– Ты что думаешь, мы не знаем кто машину сжёг?!!

– Какую машину? – я оторопело посмотрел на него, и получилось довольно искренне, так как я не ожидал крика. Так что в данном случае, его приём сослужил мне службу.

– Понятно, – он откинулся обратно на переднее сидение – дурака включил – буркнул он.

– Да не знаю я ничего ни про какую машину! – продолжал отнекиваться я. Внутри же всё клокотало! И, что самое интересное, я чувствовал не страх, а злость и возмущение. Вроде как, если я сейчас понесу наказание, то оно будет справедливым (хотя, если включить юриста, то тут можно поспорить, ведь, машину поджёг Саня, а не я). Однако, возмущение моё появилось из-за того, что полицейские, как будто сжульничали в игре против меня. Ведь, я переиграл их: скрылся с места преступления, меня никто не видел, а если и видел, то опознать не смог бы, особенно когда я снял куртку. Оправдание я себе тоже придумал, проверка бы подтвердила мою версию. Словом, им было не за что меня арестовывать, но они взяли и арестовали просто так. А самое поганое было то, что даже если бы я действительно был непричастен к этому происшествию, и просто оказался бы в этом районе, всё было бы точно так же. Я уверен, что и полицейские не особо верили в то, что они поймали виновного, но им было наплевать. Главное – статистика. А когда статистика хорошая, тогда можно продолжать крышевать наркотрафик, бордели и другие прелести, от которых их карманы быстро наполнялись. Вот, зачем у нас сегодня шли в полицию: за деньгами, а не с преступностью бороться. Просто, правильно организовать процесс, вот и всё. А настоящая борьба ограничивалась на уровне преступников вроде меня, ну иногда немного покрупнее.

Если вы вдруг недоумеваете, почему я так мрачно и цинично смотрю на мир для своего возраста, то смею вас заверить, у меня есть на то причины. И слова «мрачно» и «цинично» следует заменить на «реалистично»: я слышал подобные истории много раз. Да и судя по безнаказанности таких вот, как Дмитрий Литвинов, было ясно, как у нас работает полиция.

От размышлений меня оторвало то, что мы приехали в отдел. На улице было уже совсем темно, поднялся ветер и даже пробрасывал снег. Словом, этот вечер был очень-очень мрачным для меня, и омрачился ещё больше, когда я вошёл в отдел и увидел там Костю. Оставалось только надеяться, что Саню не поймали. Казалось, экипаж, задержавший Костю, приехал буквально пару минут назад: они всё ещё стояли в приёмной.

– О, и вы тоже какого-то малолетку подобрали? – спросил один из полицейских – Он толком не мог даже объяснить, что тут делает!

– Да, и наш нёс какую-то чушь про доклад какой-то – послышалась у меня за спиной.

– Да не чушь это! Мы действительно с одноклассником готовим доклад о социальном неравенстве! – решение о риске я принял довольно быстро. Было ясно, что нас не собираются отпускать просто так, но я хотя бы дал Косте услышать мою версию. Теперь оставалось надеяться, что Костя уже не сказал что-то другое.

– А, так вы вместе? А что ж тогда порознь шли, а? – спросил меня полицейский, приказавший меня задержать. Вы уж простите, что я так их описываю, но они так и не представились, в погонах я не разбирался, а выглядели они практически одинаково: молодые парни лет по двадцать, все в форме с короткой стрижкой и т.п. Так вот, ему, видимо, казалось, что он меня подловил, но я лишь снисходительно посмотрел на него, предварительно обернувшись:

– Нам нужно было собрать как можно больше данных, поэтому чтобы сэкономить время, мы разделились.

– Не умничай, проходи давай – меня грубовато толкнули в спину, хотя я и сам, вроде начал идти. В тот момент я ещё не знал, как получается так, что люди считают будто я умничаю, когда я излагал, казалось бы, элементарную логическую цепочку или озвучивал общеизвестные факты. Потом, спустя годы, я осознал, что значительная часть населения, действительно отупела и ни к чему не стремилась, но было ещё кое-что похуже. Многие стыдились показать свой ум или начитанность, словно это было дурным тоном. Они боялись, что в них, как и в меня в данный момент, будут тыкать пальцем, мол, гляди, умник нашёлся. Видите, до чего довели мою страну проклятые девятки и нули? Я ненавидел их всей душой и всем сердцем, я иногда даже думал, что лучше бы они нас совсем уничтожили, чем превращать в такое стадо. Но потом, опять же, спустя годы, я понимал, что пока мы живы, есть всё же призрачный шанс на возрождение. Проблема была лишь в том, что никто, за исключением единиц, не задумывался ни о чём подобном.