Какого черта ты говоришь мне о том, помню ли я тебя, когда наступил такой интересный момент?! Я что, за все эти годы в человеческом теле растеряла сноровку?!

Лицо Уильяма словно окаменело, когда он понял, что все его надежды всколыхнуть прошлое обращаются в прах. Поэтому он встал, заставив меня поступить также, и бережно коснулся ладонью. Затем, развернувшись на пятках, мужчина быстрым шагом покинул каюту, закрыв за собой дверь и оставив меня наедине со своими беспорядочными мыслями и тяжелыми воспоминаниями.

Волны, укачивая корабль будто младенца, дарили мне чувство покоя; вездесущий шум моря звал домой. Сама того не заметив, я легла на кровать свернулась калачиком и погрузилась в беспокойный сон.

УИЛЬЯМ

Встав до первых лучей солнца, я начал изучать карту, которая была беспорядочно исписана пером. Спустя несколько часов глаза начали болезненно саднить, и я решил, что необходимо взять перерыв и выйти подышать на палубу.

Солнце ярко светило над горизонтом, корабль быстро, но плавно скользил по волнам, карма рассекала гладь моря. Спрятав ладони в карманах, я стоял у борта и наслаждался чудесным пейзажем

С самой нашей встречи Эмилия вела себя более чем высокомерно, отчего мне становилось неуютно: я чувствовал себя буньопом, которому которого швырнут на сушу за первую провинность. Эти двухметровые твари жили во всех озерах, ручьях, реках и их руслах. Внешне чудовище представляли собой смесь лошади и моржа: с ластами, острыми зубами, лошадиным хвостом. Несмотря на всю свою кровожадность и внушительные размеры, буньопы были преданы сиренам и Посейдону, отчего исполняли любое поручение, лишь бы уважить господина.

Слишком много вопросов таилось в глазах Эмилии, отчего я невольно подумал, что она вспомнила момент нашей разлуки, но моментально отмел эту догадку.

Лениво повернув голову в сторону команды, которая на протяжении последних часов только и делала, что обсуждала походы по портовым домам удовольствия, я заметил движение.

Перед матросами, лениво водя бедрами и наблюдая за реакцией мужчин, стояла Эмилия в откровенном платье. Откуда она его, черт побери, взяла? Ведь это я составил ее гардероб, руководствуясь желанием сохранить честь и достоинство единственной девушки на корабле перед простыми мужиками, которые теперь глазели на нее, облизываясь. Тело девушки слабо поблескивало странным серебристым светом. Глаза ее блаженно прикрылись, она купалась в мужском внимании, прикусив нижнюю губу. Вся эта ситуация ее не более, чем забавляла и показывала истинную сущность мужчин, которые, не скрывая, открыто и вожделенно изучали ее манящие изгибы. Бросив свирепый взгляд на команду, затем на Эмилию, я, недолго думая, схватил девушку за руку и увел обратно в каюту.

Девушка издала рык и задергалась, пытаясь вырваться. Она вонзала когти в мою спину, пока не выступили капельки крови. И тут ее дыхание резко сбилось, она будто отчаянно сдерживалась от рокового поступка. Сияние, окутавшее ее тело, медленно угасало, оставляя место легкому загару на коже. Глаза Эмилии широко распахнулись, словно от ужасного сна, и девушка снова резко дернулась в сторону. Однако я был слишком зол, чтобы терпеть подобные выходки, поэтому сжал свободной ладонью ее золотисто-рыжие локоны и втащил шипящую девушку в каюту, будто гадюку.

Настроение Эмилии менялось ежеминутно, заставив меня подумать о том, не сошла ли она с ума т таких резких перемен. Но в зеленых глазах не было ни капли сумасшествия — только желание отмщения, пугающая игривость и чарующее возбуждение. Эмилия прекрасно знала, что делает, и за какие нити необходимо потянуть, чтобы я припал к ее ногам.

Выйдя из каюты, я потребовал продолжать работу, и матросы незамедлительно разошлись кто куда. Кинув короткий взгляд на дверь, ведущую в каюту Эмилии, мне оставалось только гадать, свидетелем чего я только что стал. В голове непроизвольно всплыли слова: «Спроси у нее, почему она постоянно носит свой кулон, который, казалось бы, не представляет особой ценности. Уверена, она найдет, что тебе соврать».

Часть 1. Глава 8. Познай всю прелесть манипуляций.

ЭМИЛИЯ

Проспав весь день, я проснулась от жуткого чувства голода. Сирена, вырвавшаяся из-под контроля, вдоволь напиталась мужским желанием и теперь крепко спала. Не помня, как оказалась в кровати, да еще и без одежды, я тут же поднесла руку к шее и облегченно вздохнула, нащупав пальцами шероховатую поверхность ракушки. Живот скрутило; подступавшая к горлу тошнота заставила меня глубоко и медленно дышать и, прикрыв глаза, унять дрожь во всем теле. Подождав несколько минут и убедившись, что головокружение прошло, я медленно поднялась с кровати и нагая подошла к шкафу. Достав из него атласное платье бежевого оттенка, очень простое и удобное, я надела его, осторожно открыла дверь и вышла на палубу.

Корабль медленно плыл по волнам, от чего создавалось ощущение невесомости, будто паришь в перистых облаках. Море хоть и позволяло судну ласкать блестящую под взглядом луны и звезд гладь, но в любой момент могло сомкнуть свои гигантские смертоносные объятия над самой высокой мачтой и утянуть корабль в морские глубины.

Море, словно падшая женщина, позволяло делать с собой многое, но и плату, порой, требовало слишком высокую.

Внезапно я услышала громкий звук и, резко обернувшись, увидела, как мальчик лет пятнадцати пытался осторожно пройти мимо меня, но задел ногой ведро с водой и опрокинул его. В моих глазах зажегся опасный огонек, стоило оказаться в такой опасной близости от воды. Сирена во мне сразу встрепенулась, желая пересечь разделяющее нас расстояние и, схватив юнгу за горло, вонзить длинные когти в его цыплячью шею. Треск позвонков, безжизненный взгляд, обмякшее тело — вот чего требовала моя истинная сущность. Но я натянула улыбку и жестом позвала мальчишку к себе. Он затравленно оглянулся, в надежде, что кто-нибудь придет ему на помощь, затем перевел взгляд на меня и медленно подошел, остановившись в нескольких метрах с обреченно опущенной головой. Передо мной стоял мальчик невысокого роста, худощавый, рыжеволосый, лицо которого покрывали многочисленные веснушки. Взгляд, бегающий от кроны корабля до меня, блестели от волнения, отдавая синевой моря. Маленький нос с небольшой горбинкой, как, мне подумалось, результат неудачной драки, на удивление ему шел, выдавая его бойцовский и задиристый характер. Хлопковая белоснежная рубашка и подсученные штаны — единственная одежда мальчишки — обдувались легким ветерком. Ноги были босые и покрытые слоем грязи и пыли.

Взгляд его испуганных огромных глаз скользил по моему лицу, явно пытаясь найти какой-то подвох, который позволит ему в любой момент дать деру. Почувствовав его волнение и страх, я приоткрыла завесу для сирены и незаметно оплела цыплячье тело юнги тонкими нитями нежными объятиями.

Успокойся. Я не причиню тебе вреда. Доверься мне.

Увидев смятение на лице мальчишки, я легонько наклонила голову набок и улыбнулась, после чего задала вопрос:

— Мы… я очень голодна, я не ела уже больше суток. Не подскажешь, где здесь можно подкрепиться?

Лицо юнги моментально просветлело, и он широко по-детски улыбнулся в ответ.

— Конечно, мисс, конечно, знаю! — и, понизив голос, заговорщически прошептал: — Честно говоря, я тоже иду набить брюхо.

В ответ я тихо засмеялась, прикрывая рот ладонью, чтобы не разбудить команду, и последовала за мальчиком, который скакал впереди доверчивым олененком. Спустившись на несколько пролетов вниз, мы оказались в камбузе корабля, где можно было найти все: сыр, вино, хлеб, картошку, овощи, фрукты. Стоял тяжелый запах, нечто среднее между запахом гниющей рыбы и человеческого пота. Окутывающий помещение холод заставил меня обхватить себя руками, чтобы немного согреться. Наблюдая за тем, как мальчик набирает полные штаны еды, я спросила у него:

— Кто вы такие?