====== Глава 3. Встреча ======

— Я просто не успела рассказать тебе о твоём третьем воплощении, когда ты носила имя Решма, — пробормотала она. — Но я могу это сделать, когда тебе угодно.

 — – - – Отлично, — Ялли бросила на Бали горящий взгляд. — Но ты скажи мне, это на самом деле важно для вас, чтобы я была на вашей стороне?  — Да. Эта женщина всё верно поняла. Она на самом деле не теряла времени даром, пребывая в ипостаси дерева, — Бали усмехнулся. Глаза Ялли засверкали, как блики воды:  — И ты, конечно, догадываешься, что в награду за это я бы хотела что-то большее, чем сундук с нарядами?  — Ну, да, так дёшево продать своих богов — это было бы даже неприлично по отношению к богам! — ввернула Малентина и тут же получила звонкую пощёчину от Ялли.  — Убирайся вон! — Ялли, дрожа от гнева, указала ей на выход из шатра. — Ещё раз посмеешь высказать своё мнение, какое бы оно ни было — пеняй на себя! В наказание за дерзость будешь спать не в шатре, а под шатром! Бали откровенно засмеялся.  — Эта сумасшедшая здорово раздражает тебя, — заметил он.  — Ещё бы! — Ялли скрестила руки на груди. — Из-за неё я потеряла своё княжество! Я бы сожалела, если бы мне это не посоветовал мой сын, обладающий даром пророчества. Он бы не дал мне, своей матери, дурных советов. И если из-за Малентины я потеряла одно княжество, то, думаю, должна приобрести другое, лучшее.  — И как ты намерена это сделать? — поинтересовался Бали. Брови Ялли хмуро сошлись на переносице.  — Я думала, ты знаешь это лучше меня! Зачем этот глупый вопрос? Я полагала, мы с тобой ведём деловой разговор, а не пустую игру слов.  — Тогда уточни свои желания.  — Я хочу княжеский трон города Чироки — мне и моему сыну! И трон должен передаваться по наследству! Трон. Казну. Силу. Всё, что было у меня в Шабоне! Бали скрестил руки на груди — ему явно не понравилось услышанное.  — В Чироке не правят князья, — заметил он. — Здесь всё решает совет старейшин.  — В Шабоне тоже улицами и деревнями управляют старейшины, но над ними глава — князь.  — Жители Чироки считают, что князь им не нужен.  — А я говорю, что смогу убедить их в обратном. Мой сын управляет стихией растений. Поэтому на Фаранаке не только мои подданные, но даже правители соседних княжеств прислушивались к мнению княгини Ялли! Не хотелось же им остаться без урожая фруктов и овощей. Лицо Бали сделалось ещё угрюмее.  — Но мы тоже так считаем, что Чироке не нужны князья. Не забывай, что наше сообщество больших и учёных носит название Весы, что означает равенство, то самое равенство, когда не только боги не возвышаются над людьми, но и сами люди имеют примерно одинаковые права! Мы убеждены…  — Понятно, значит, вы не намерены мне помогать, — перебила его Ялли. — Ну, что ж, я и мой сын справимся сами! Мы сами возьмём в Чироке то, что хотим, только вот вы уж не рассчитывайте на то, что я встану на вашу сторону! Бали раздражённо подкатил глаза:  — И откуда у тебя такой аппетит — стать княгиней, не меньше! Почему бы тебе не стать просто богатой женщиной в Чироке, не наслаждаться роскошью, красивым домом, вещами?  — Потому что в нашем мире быть богатой, не имея власти, не очень-то надёжно! — на повышенных тонах выпалила Ялли. — Я-то уж знаю, как власть имущие могут протянуть ручонки к чужим закромам, если пожелают, и выгрести всё подчистую! И никуда не денешься, отдашь, лишь бы тебя самого не тронули. Нет, я привыкла сама распоряжаться всем так, как удобно мне! Бали крякнул, но ничего не произнёс в ответ, очевидно, не зная, что сказать.  — И почему бы городу Чироке не принять меня своей главой? — продолжала Ялли. — Шабона была мной довольна. При мне многие жители княжества выбились из нищеты, у меня не было голода, открывались благотворительные заведения — богодельни, приюты для сирот и калек, значительно уменьшилась преступность, снизились налоги, но при этом исправно строились дороги и мосты. А вот город Чирока ещё неизвестно, что представляет из себя! Может, на мои плечи лягут развалины и я буду тянуть на себе эту лямку?! Нет, пожалуй, я ещё подумаю, каким бы городом хотели бы править я и мой сын! Бали явно начал утомляться от этого разговора. Ну, вот, поди поговори с этой женщиной! Нет, пожалуй, он дождётся, когда к ним присоединится группа учёных, которая также прошла через Древо Мира, там должны быть женщины — пусть они и беседуют с этой Ялли. Между тем, Ялли пожелала принять водные процедуры и отправилась в окружении служанок, несущих простыни, к озеру. Служанки вошли в воду и, расправив простыни, соорудили ширму, за которой Ялли и её сестра Эльга сумели помыться душистым мылом. А когда сёстры окончили омовение, в котле уже сварилось мясо и Бали пригласил и свою дружину и Ялли с её спутников к трапезе. Все рассаживались вокруг накрытой поляны прямо на траву. Ялли вышла в новых нарядах, которые неизменно шли ей и присела на бревно рядом с Алзуром. Эльга также решила принарядиться, скинув своё воинское одеяние и облачившись в платье с множеством оборок и кружевных воланов. И пристроилась на траве рядом с рыжеволосым большим, попросив его наполнить её чашу вином. Ялли, глядя на неё, понятливо усмехнулась. Эльга, расставшись со своими пятью мужьями, быстро заскучала по мужскому вниманию. Ну, что ж, пусть сестра получает удовольствие, если это рыжий большой пожелает ей доставить его. Она перевела взгляд на Алзура, сидевшего рядом с ней на бревне и с наслаждением поглощавшим варево из мясного бульона и овощей. Он не был красавцем, он чем-то напоминал медведя. Ялли приходилось видеть это животное, у неё был в Шабоне свой собственный зоопарк. Поначалу она обзаводилась животными, чтобы развлекать сына, когда тот был ещё маленьким, затем заинтересовалась сама и покупала животных у заезжих купцов одного за другим. В её зоопарке были лев, тигр, обезьяны, несколько видов копытных животных, павлины и — медведь. И Алзур напоминал ей медведя: тот же взгляд — странная несовместимость простодушия и лукавства, властный профиль, уверенные хозяйские манеры. Но как же он огромен! Бали, находившийся неподалёку от неё вновь завёл разговор о той идее, что он и его дружина несли в этот мир — сделать его без богов. Он обращался к корабельной команде Ялли, её служанкам и Дану, расписывая, насколько это будет выгодно и хорошо для мира. Ялли поняла, что он всё ещё пытается в чём-то убедить её. Но её не прельщают миражи чьих-то мечтаний, картин, видимых глазами одержимых грандиозными идеями. Она из тех, кто живёт здесь и сейчас, а здесь и сейчас она хочет вернуть потерянное. И ещё она хочет… Под ложечкой засосало, когда Бали начал в подробностях объяснять, как утрачивают свои силы боги, когда рушатся их храмы, часовни, капища, когда смертные перестают им молиться. Она подумала о том, что вот, если будет разрушен ЕГО храм, он перестанет быть богом. Возможно, он превратится в скитальца, подобного перекати-полю. И это причинит ему страдания. Такие же, какие претерпела она, когда была брошена им. Она тоже тогда ощущала себя чем-то вроде перекати-поля, её душа не знала покоя и мёрзла, как от гонящего её куда-то ледяного ветра. И вдруг она поняла: она хочет мстить сама. Своими руками разрушить его храм. Осквернить, развалить. Чтобы он понял её боль. Она перевела взгляд на Дана, сидевшего на траве, подтянувшего тощие колени к груди. Осудит ли её сын за то, что она собирается погубить его отца? Но он уже взрослый, он обязан её понять. И всегда быть на её стороне, что бы она не решила. Она должна всегда быть правой для него. Потому что это она одна любила его все эти годы, она оберегала его, она заботилась о нём. А не его отец! Алзур поднёс ей чашу с вином и она с благодарностью приняла её. Вино оказалось великолепным, красным, шипучим. Она с наслаждением выпила его и протянула пустую чашу Алзуру, давая понять, что хочет ещё. Небо постепенно темнело и свет костра, над которым был уже убран котёл с мясом, сделался особенно уютным. Все пили вино, расслабились, повеселели. Кто-то пробовал петь песни, это были люди из дружины Весов, их голоса гремели, как трубы, разносясь по пространству. Бали уже не говорил своих речей о том, каким благом станет отсутствие богов в мире Великой Тыквы. Эти речи были непонятны спутникам Ялли и пугали их, поэтому почти все они постарались опьянеть от вина и заглушить свой страх громким пением и смехом. Она приподнялась со своего бревна, приблизилась к Бали и плюхнулась на траву рядом с ним.  — А, пожалуй, я соглашусь встать на вашу сторону, — произнесла она и в глазах её отразился огонь костра, но создавалось впечатление, что они пылают у неё сами по себе. — Всего за одно небольшое условие.  — Какое?  — Я разгромлю храм бога деревьев Али! Это должен быть первый храм, с которого начнётся уничтожение. И начну его уничтожать я. И, разумеется, получила немедленное согласие Бали. И теперь, сидя на троне, водружённом на алтаре разгромлённого ею храма, поджав под себя ноги, она смотрела на приближающиеся к ней тёмные контуры странных существ, не веря своим глазам, что кошмар происходил наяву. Они глядели на неё, все разом. Чёрными глазницами, ещё более тёмными, чем они сами. И трудно было понять, что было в этих глазницах: то ли пустота, то ли нечто не менее страшное.  — Господи, нет! — пробормотала она и подумала, что надо бы позвать своих друзей, но услышат ли? Она закричала, называя их имена, но они явно не слышали её и не спешили на помощь. Тёмные двигались на неё, сбившись в толпу. И вдруг это толпа разлетелась в разные стороны и на её месте появилось дерево — оно как будто в считанные секунды выросло из-под земли. В воздухе что-то засвистело, из дерева выскочило нечто длинное и гибкое и впилось в одну из теней. Та, издав какой-то мерзкий скрежещущий звук, рассыпалось на чёрные частицы. Затем свист повторился ещё и ещё, дерево как бы выбрасывало из себя щупальца, которые пронзали зловещие тени и разрывали их. Ялли не стало от этого легче. Дерево… Дерево до боли знакомое… И теперь она увидела его возможность уничтожать. Дерево убивало тени и одновременно свершалось то, свидетелем чему Ялли была много лет назад: с деревом происходили метаморфозы. На коре его проступало человеческое лицо с утончёнными чертами, сначала как будто вытесанное из дерева, затем обретавшее цвет живой кожи и становившееся всё более прекрасным. Ветви превращались в пару могучих рук, остальные ветви как бы рассеивались в воздухе, а ствол раздваивался, обретая форму стройных крепких ног. Это был ОН. Сердце Ялли бешено застучало и она оказалась близкой к обмороку. Он всё ещё разбрасывал свои щупальца, уничтожая тени и даже когда не осталось ни одной, эти щупальца извивались вокруг него, как змеи. Он приблизился к ступеням трона.  — Я вижу, что тебе очень удобно сидеть там, — ехидно проговорил он, — очевидно, потому что это запретно и являет собой величайшее кощунство! Она молчала, продолжая сидеть с поджатыми ногами и не сводя с него взволнованных глаз.  — Однако, если ты продолжишь находиться там ещё где-то с полчаса, тени снова вернуться, — продолжал он. — Видимо, твои друзья тебе этого не объяснили, потому что сами этого не знали. Она молча свесила ноги с трона, поднялась и медленно спустилась со ступеней.  — Твой храм доживает последние часы, — сдавленным голосом проговорила она, дерзко глядя ему прямо в глаза.  — Я рассчитывал услышать от тебя другие слова, — ответил он.  — Я не собираюсь говорить с тобой! — воспоминания о причинённой им обиде сделали напрочь лишили её робости. Она ненавидела. Как же она его ненавидела! Она стояла напротив него. Затем, резко развернувшись, она обошла его и стремительно зашагала к выходу. Подол чёрного платья с шумом бился о её ноги от быстрого движения.  — Остановись! — повелительно крикнул Али. Она как будто не слышала его. Одно из его щупалец выстрелило вперёд, обхватило её, как аркан и остановило. Преодолевая объятия щупальца, она сумела всё же развернуться к нему разгневанным лицом.  — Ты не смеешь мне приказывать! — закричала она. — Ты мне не бог! Я не признаю тебя богом! Я сильнее тебя, потому что мы знаем способ, как лишить тебя силы! Это в наших руках! Щупальце сползло на её бёдра, затем — ниже, обвив её колени и лодыжки и от этого она не смогла удержать равновесие и села на пол.  — Алзур! Хнут! На помощь! — закричала она истошно. Как только она произнесла эти имена, лицо бога деревьев залилось краской гнева и ревности. С этими мужчинами — Алзуром и Хнутом она провела ночь. Это в то время, когда он, бог деревьев, пытался рассеять энергию, при помощи которой большие замкнули его в его собственной сфере. Но это не помешало ему видеть и знать. Когда пиршество у костра было окончено и все разбрелись по шатрам, у потухающего огня остался только сидящий на поваленном дереве Алзур. И через некоторое время к нему из шатра вышла Ялли и всё в ней говорило о том, что она желала быть с этим мужчиной — походка, движения, выражение лица. Алзур любил своих больших женщин, с ними не надо быть осторожными, их можно было сграбастать в медвежьи объятия, месить, как тесто, тискать, наслаждаться. А эта маленькая, ведь сделай одно неловкое движение — и, глядишь, сломаешь ей какую косточку… Но она была так красива, что отказаться от неё означало бы ощутить себя дураком на долгие времена. Алзур разложил ещё один шатёр — для неё и для себя и, подняв её на руки, как ребёнка, уединился там с ней… А бог деревьев в своей сфере сходил с ума от ревности и ненависти к большим, перешедшим ему дорогу. Ему бы только выбраться из своей сферы! Он отомстит! И ранним утром, когда Алзур пробудился раньше Ялли и отправился для водных процедур на озеро, к нему в шатёр успел заглянуть его брат-близнец Хнут, разбудить Ялли, которая приняла его за Алзура, и исполнить своё желание: также, как и брат, прикоснуться к редкой красоте этой женщины. Позже, когда Алзур вернулся в свой шатер и застал там своего брата, в объятиях которого утопала Ялли, случился серьёзный скандал. К тому времени пробудился Бали и вся его дружина. Услышав крики, доносившиеся из шатра, Бали поспешил туда и утихомирил братьев. И вскоре большие и другие были снова в пути по направлению к городу Чироке и всю дорогу братья ссорились, кому из них нести на плече Ялли. Дан, очевидно, понявший, что произошло этой ночью у этих двоих братьев-больших с его матерью, был угрюм и раздражён и когда Ялли попыталась заботливо пригладить его взъерошенные кудри, он увернулся от её руки, даже не глядя ей в глаза. А его отец, бог деревьев, пришёл в такую ярость, что сумел всё-таки справиться с энергией, замыкавшей его в его собственной сфере. И весьма вовремя… Он приблизился к сидящей на полу Ялли, выкрикивающей имена своих любовников. Наклонился, взял её за левую лодыжку и поволок по гладкому полу по направлению к тёмной нише, ведшей в его тайное святилище.