Однако, на лице его не отразилось никакого гнева. В глазах его даже мелькнуло что-то вроде смешинок. Он смотрел на неё, не отводя взгляда, внимательно рассматривая её. И ей даже показалось, что в выражении его лица была нежность. Что ж, ничего удивительно. Многие мужчины с интересом смотрели на неё - кто влюблённо, кто вожделенно, кто с пылкой страстью. Она слышала не раз о том, что красива, ей докучали непристойными предложениями и заставляли отбиваться от назойливых ухаживаний. А израильтянин этот разве исключение?
Наполнив бурдюк водой, Далила подняла его, положила себе на плечо и, гордо повернувшись к Самсону спиной, зашагала прочь. Но не успела она сделать несколько шагов, как ей показалось, что кто-то движется за ней следом. Чуть повернув голову, она увидала, что израильтянин идёт за ней и тень его настигает её. Ей сделалось неуютно. Она начинала сожалеть о том, что показала ему свой норов. До сих пор она могла постоять за себя перед мужчинами. Она никогда не гуляла в закоулках, где её могли поймать и изнасиловать, старалась находиться в многолюдных местах, даже жильё себе подыскала неподалёку от рынка, чтобы быть всегда на виду. Так лучше для молодой девушки. Если какой-то слишком назойливый ухажёр начинал позволять себе вольности, она могла поднять крик, привлечь к себе внимание, позвать на помощь. Это срабатывало. Но спасёт ли от этого чужака? Здесь боятся даже его имени. Он может запросто войти следом за ней в её лачугу и начать насиловать. И ей никто не поможет, никто не захочет связываться с этим разбойником.
Ей стало очень страшно. Какую же глупость она совершила, вздумав хорохориться у колодца! Вот и сделала только хуже себе.
Она споткнулась о кочку и упала на одно колено, сильно ушибив его и выронив на землю бурдюк. Самсон тут же оказался рядом и поднял её бурдюк. Она вскрикнула от страха, в одно мгновение поднялась и побежала прочь, как ветер, к своей лачуге. Она залетела в неё и заперла дверь на засов, понимая, что поступает глупо: что этому силачу жалкий засов, если когда-то он унёс на своей спине огромные городские ворота?
Но она была так напугана, что любая нелепость казалось ей выходом. Она решила спрятаться, засев в проёме между лежанкой и ткацким станком. Авось, Самсон, выломав дверь, решит, что она провалилась сквозь землю и уйдёт восвояси.
Однако, дверь почему-то не ломалась и в неё даже никто не постучал. Просто послышались шаги на крыльце, как будто кто-то потоптался - и всё стихло. Доносились только звуки с улицы: человеческие голоса, рёв осла, звуки бубна уличных танцоров, выступающих на рынке. Похоже, в дом врываться никто не собирался. Но Далила упорно продолжала сидеть в своём закутке. Так, на всякий случай.
За дверью вновь кто-то застучал ногами. Затем зазвенел голос Захиры:
- Далила, а Далила! Открой, открой!
Далила на четвереньках поползла к двери, не веря своим ушам. Что такое? Гром и молнии миновали?
Захира прямо впорхнула в комнату и захохотала так, что у Далилы задрожали барабанные перепонки:
- Ай, да, подруга, Далила! Да ты с ума свела этого израильтянина! Видела бы ты со стороны его лицо, когда она плёлся за тобой, как щенок!
- Он, наверно, хотел меня изнасиловать! - набычилась Далила.
- Ну, что ты, разве так женщин берут силой! У него было выражение лица, как у покорного раба! Кто бы мог подумать, такой мужчина, наш враг, которого мы боимся больше, чем своих богов - и раб любви! Он влюбился, влюбился в тебя с первого взгляда, это заметили все, кто там стоял и мимо проходил, теперь вся долина Сорек только об этом и говорит!
Далила немного повеселела.
- Вот уж насмешили, как будто говорить больше не о ком! - добродушно проворчала она, поднимаясь на ноги и усаживаясь на лавку вдоль стены. Захира плюхнулась рядом.
- А забавно это, наверно: покорить такого мужчину! - с некоторой долей зависти проговорила она. - Если бы ты видела его взгляд! О, это глаза, полные любви! Он потерял голову! Вот увидишь, он явится сюда снова, к тебе! Между прочим, когда ты заперлась, он добрёл до самого порога и оставил там твой бурдюк с водой.
- О, вот этого мне ещё не хватало, чтобы он повадился ко мне! - Далила покинула лавку, побрела к открытой двери, подняла с порога бурдюк и вылила его содержимое в бак для воды.
Захира была права. На следующий день она снова встретила Самсона у колодца. Он не сводил с неё глаз, взглянув в которые, Далила поняла, что Захира говорила правду: этот мужчина был влюблён. Он явно хотел заговорить с ней, но она пресекала его эту попытку одним только суровым взглядом. Пусть не смеет мечтать о взаимной любви с филистимлянкой. Он - враг её народа, а значит, для неё близость с ним так же кощунственна, как, например, с животным. Она предана своему народу, своему правительству, своим богам и никогда не предаст свои святыни, сойдясь с тем, кто против них.
Она сталкивалась с ним не только у колодца. Это случалось и на рынке, и по дороге в другой конец долины, когда она навещала семью отца на один из праздников в честь богов, покровительствующих рыбакам. И каждый раз он смотрел на неё с собачьей преданностью, взгляд его ласкал и молил. Но Далила прилагала все силы, чтобы не сжалиться и не смягчиться. Врагу поддаваться нельзя. Филистимская женщина должна быть тверда в своих принципах и не делить ложе с израильтянином.
Но однажды в её жизни наступила пора, наполнившая её однообразное существование необычными событиями.
========== Глава 4 ==========
Далила, как всегда, работала, склонившись над ткацким станком.
Когда дверь в её лачугу отворилась, она даже не повернула головы, подумав, что это, наверняка, заглянула Захира, чтобы одолжить у неё огниво или горстку ячменя. Только эта особа могла так бесцеремонно ворваться в чужое жилище, даже не постучав. Однако, Далиле пришлось вздрогнуть, когда подруга заговорила мужским голосом, спросив её имя. Обернувшись, девушка увидала молодого офицера, приближавшегося к ней.
- Да, я Далила и есть, - ответила она, поднимаясь со своего седалища и расправляя складки измявшегося льняного платья.
- А я уже догадался! - кокетливо ответил офицер. - Такой красавицы я ещё не видал нигде, хотя мне довелось побывать не только в этой глухомани. Что ж, наши князья правы, что сделал ставку именно на тебя.
- Ты о чём? - насторожилась девушка.
- Подробнее обо всём тебе расскажут сами князья. Мне приказано доставить тебя в их дворец.
У Далилы бешено заколотилось сердце.
- Что? - удивилась она. - Меня - во дворец к князьям?..
- У них особое дело к тебе.
- Это шутка?.. Дело у князей ко мне, простой ткачихе?..
- Сегодня - простая ткачиха, а завтра - кое-кто получше, - подмигнул офицер. - Собирайся лучше побыстрее, не заставляй ждать князей!
Далила сильно заволновалась. Ей оказывают честь сами филистимские князья, вызывая в свой дворец, а она совершенно не готова к этому! Если бы её предупредили об этом хотя бы за день до этого, она бы привела себя в порядок. Она бы помылась в лохани, побежала бы через всю долину Сорек и одолжила бы у мачехи новое платье, окрашенное жёлтой краской, ещё не заштопанное ни в одном месте, мачеха бы дала ради такого случая. Неужели ей так и идти к князьям, в таком неряшливом виде?
- Всё это не имеет значения, - ответил офицер. - Пойдём-ка!
Они мчались в колеснице через всю долину и проходившие мимо оглядывались на них, глядя вопросительно: куда и зачем везут Далилу в военной колеснице? Далиле и самой хотелось бы об этом знать. От волнения у неё вспотели ладони. Она никогда не разговаривала вот так, с глазу на глаз с высокопоставленными особами. Всю жизнь её окружали простые люди, ей не приходилось следить за своими манерами, обдумывать каждое слово, быть утончённой. Как же это она будет говорить с самими князьями, такая простая, ничтожная?
Дворец, в который её ввели, показался ей невероятно роскошным и великолепным. Офицер вёл её за руку, а она только оглядывалась кругом, рассматривая толстые каменные колонны с балюстрадой, стены, расписанные яркими красочными фресками, мебель из красного и чёрного дерева.
