Последующие минуты я просто ждала, когда его величество освободится, выдерживая невозмутимое внимание серебряных глаз в свою сторону. Как же я себя грызла за это… Прямо до мяса, до костей за то, что приходилось подчиняться, прогибаться от безысходности! Каждую потерянную минуту так и порывалась плюнуть на все к чертовой матери и ехать домой. Это же просто абсурд – обслуживать того, кто без спроса воспользовался тобой, практически… изнасиловал! Но лишиться работы из-за того, что этот беспринципный мерзавец вновь решил с ноги войти в мою жизнь, казалось хуже всего.

Обида и обжигающее чувство унижения некстати стиснули грудную клетку от нарастающих снежным комом мыслей. Пришлось срочно отодвигать их подальше. Я не доставлю ему такого удовольствия – видеть меня сломленной! Отыграю этот спектакль до конца, чтоб он провалился…

Наконец разговор по телефону закончился, и началась примерка. Время побежало гораздо быстрее. Я старалась вести себя профессионально: рот почти не открывала, избегала лишней суеты, глаза на полуобнаженное рельефное тело Атланта не поднимала и держала исключительную дистанцию.

После старательной самообработки, честно говоря, на эмоции уже и сил не осталось. Благо нежеланный гость магазина больше не давал мне повода для возмущений, и нервы мои расшатанные не тревожил. О моем вкусе замечаний не делал, а значит, я угадала с выбором стиля. Не хотелось признавать, но мужчина определенно знал в этом толк.

Скорее бы он отстал от меня… Я ужасно вымоталась и хотела только одного – упасть на диван, гостеприимно приготовленный для меня в квартире Нади. И Романыч, как назло, не заглядывал, а по прихоти важного клиента терпеливо ждал прибыли на кассе.

Невольно задумалась, чем занимается знакомый Тихомира, что Индюк готов терпеть такую наглость? Так и кружился вокруг него, чуть ли не хвостом вилял. Тут хочешь не хочешь, а сама осторожничать начнешь.

Кажется, он обронил его фамилию… Валиев. Никогда не слышала. Нерусская какая-то, хотя я бы точно не подумала, если опираться на внешность. Разве что по смуглой коже…

– Принеси галстук, – услышала я вдруг властную просьбу.

Очнувшись от мыслей, я немного рассеянно подошла к вешалке, выбрала подходящий по цвету для костюма аксессуар и направилась к мужчине. Протянула руку с галстуком, выдерживая все ту же дистанцию, однако Атлант не спешил его принимать.

– Нет, – неожиданно отрезал он, вынуждая меня поднять глаза. – Сама завяжи.

Недоуменно опуская руку, я нервно выпустила воздух из легких.

– Я не умею, – выпалила первое, что пришло на ум.

– Нестрашно, – последовал непреклонный ответ. – Я тебя научу.

Да чтоб тебя!

Я так и застыла, не решаясь что-либо сделать. Выполнять это простое и в то же время невероятно сложное указание оказалось выше моих сил!

– Боишься? – вдруг бесцеремонно спросил Атлант, приподняв бровь, когда пауза слишком затянулась.

Это стало последней каплей. Я стиснула стучащие от волнения зубы и, смело глядя в холодные волчьи глаза, спросила:

– А вам нравится, когда вас боятся?

И снова странная улыбка, не тронув мужские губы, расплавила серебро. Этот Валиев будто прямо в мозг мой хотел пробраться своим пронзительным взглядом. Аж не по себе становилась.

– Возможно, – ответил он без тени иронии. – Только если это не накрученный страх, Тая. Настоящий.

Я сглотнула. Гнев с обидой колыхнулись внутри. Не нужно было задавать вопрос, чтобы понять, какой именно страх Валиев видит у меня. Но ведь я вовсе не накрутила себя! Человека, который может позволить себе совершать такие поступки, только дурак не будет опасаться!..

– Ну же, ответь, малышка? – настойчиво спросил мужчина, неожиданно выхватив из моих рук галстук. На инстинкте я хотела отступить от греха подальше, но ноги будто к полу приросли. – Что тебя пугает? Боль, которую ты узнала той ночью? Если бы я был в курсе, что ты нетронутая, действовал бы аккуратнее.

Зачем он говорит мне это?! Зачем так хладнокровно заставляет ухнуть в адскую топь воспоминаний?…

Глядя в мои распахнутые глаза, Валиев плавно сократил дистанцию между нами, незаметно нарушая личное пространство. Так и гипнотизируя взглядом, он склонился к моему лицу и вдруг кончиком носа провел по щеке.

Я вздрогнула и застыла.

– Не надо меня бояться, Тая, – разнесся над кожей проникновенный баритон. – Вспомни. Закрой глаза и вспомни, как тебе было хорошо. Ты ведь быстро поняла, что я не тот, кого ты ждала. Верно?

Сердце барабанило в груди как сумасшедшее. Уши горели, щеки горели, подмышки взмокли от адреналина. Прямолинейность этого человека била током по нервам, по чувствам, точно в цель!

– Неправда… – наконец выдавила я, делая отрывистые вдохи, стискивая рукава рубашки пальцам и наконец отступая. – Мне вовсе не было хорошо!..

Неожиданно для себя я воспряла духом, будто нашла самый верный ответ.

– Да!.. – подтвердила я с уверенным кивком, делая еще шаг назад. – В тот момент, когда я все поняла, мне… мне было противно! Противно и мерзко, ясно?… Меня тошнило, выворачивало от чужого мужского запаха, передергивало от прикосновений и… скручивало от боли, и вообще!..

Серебряные глаза хищно прищурились, прежде чем я запнулась. Потому что уловила в них вовсе не гнев, который ожидала за задетое самолюбие Атланта, а какой-то дикий… опасный азарт!

Инстинкт кричал – надо бежать, но внезапно что-то отвлекло меня. Галстук, который мужчина небрежно удерживал в кулаке, вдруг отлетел в сторону.

– Мерзко, говоришь? – спросил он нехорошим таким тоном, от которого внутренности свернулись в тугой комок. – Тогда, пожалуй, я продлю твои мучения.

Еще до того, как Атлант сдвинулся с места, я начала опасливо отступать. Но вот он сделал хищный шаг следом, и тело мгновенно сгруппировалось – я ринулась в сторону и закричала:

– Савелий Рома…

Меня резко дернуло назад, и рот зажала теплая, сильная ладонь, не давая докричать отчество Индюка. Тело крутануло – Валиев прижал меня к себе спиной, зафиксировал руки по швам и легко пресек попытки вырваться. От растерянности я даже не сразу поняла, что оказалась прямо перед своим отражением.

– Тише, маленькая, не шуми, – ласково произнес негодяй, удерживая меня крепкими объятиями. А следом прямо в ухо прошептал: – Я еще не начал.

Глядя в свои расширенные глаза, я настороженно затаилась. А еще с надеждой зацепилась за мысль, пульсом бьющуюся в мозгу: здесь камеры! Романыч обязательно увидит и скоро вмешается!

Тем временем Валиев поймал мой взгляд в зеркале и медленно наклонил голову вперед, нагло заглядывая прямо в вырез моей рубашки. Краска выступила на лице. Я попыталась согнуться, желая спрятаться хоть как-то, но Атлант тут же выправил меня.

– Не стесняйся, – велел он пронизывающим баритоном, задев губами мочку уха. – У тебя очень красивая грудь.

Я замычала и трепыхнулась до испарины на коже, но ему хоть бы что! Кончиком языка мужчина прошелся по краю маленькой воронки, провоцируя шлейф мурашек на моей шее, и хриплым голосом поведал:

– Если помнишь – я видел тебя всю. – Он надавил ладонью на мой живот, так что я в полной мере ощутила поясницей его эрекцию. – И везде… А самое главное: я успел узнать, что тебе нравится.

Будто в подтверждение этого Валиев наклонил мою голову вбок и оставил на шее теплый поцелуй. Одновременно его ладонь переместилась с моего живота ниже, вдавливая юбку в промежность, вызывая странную, неподдающуюся объяснению реакцию. Вместо ожидаемого омерзения и гнева, да хотя бы чего-то уместного – тело прошибло жаром. И этот предательский жар стремительно утягивал сознание в порочный туман…

Я зажмурилась и то ли всхлипнула, то ли издала стон прямо в мужскую ладонь. Тут же напряглась от макушки до пяток, жадно втянула носом воздух и постаралась не реагировать на манипуляции этого дьявола, всем сердцем ненавидеть его!

Где этот чертов администратор?!

– Хочешь, чтобы я это прекратил? – неожиданно услышала я лукавое предложение. – Скоро тебе станет особенно мучительно, и поверь, ты не сможешь сдерживаться. И я тоже не смогу, Тая… Лучше тебе не медлить и взять свои слова обратно.