– Твою ма… – вслух свою фразу Лиза не договорила, но взгляд доступно донес, что она хотела сказать.

Я даже восхитился этой малышкой – столько страсти, такой напор и потрясающая выдержка. Интересно, с какими спецэффектами будет рушиться эта выдержка, если девчонку хорошенько разогреть в кровати?

Все же я был психом. За стеной дерутся и орут претендентки на место подо мной, а я прикидываю, в каких позах хочу иметь ту, что сейчас четвертует меня взглядом.

– Ты понимаешь, что сорвал фотосессию? – Лиза звонко хлопнула ладошкой по стене.

Это уже был жест отчаяния, а не злости. Следовало бы произнести какую-нибудь примирительную речь или наплести с телегу новых обещаний. Меня даже кольнуло что-то, смутно напоминающее совесть. Но открыть рот не успел.

Уж не знаю, как так случилось… В общем, когда я уже решился на широкий жест, у толпы красоток лопнуло терпение, и они начали взятие Бастилии. Вместо криков на лестнице раздался громкий стук в дверь. Казалось, дюжина ударников одновременно забила в барабаны.

Получилось громко, резко и очень близко! От неожиданности Лиза шарахнулась в сторону. Будь у меня реакция похуже, свалилась бы она на пол на своих каблучищах.

– Держу! – рывком прижал ее к себе.

– Они сейчас дверь выбьют… – кажется, Лиза и не заметила, где оказалась.

– Они девушки. Откуда у них столько сил? – попытался успокоить я. – Постучат и разойдутся.

Лиза кивнула. Не знаю – соглашаясь или просто подтверждая, что услышала.

– Хочется верить…

Неожиданно, но в нашем триллере забрезжил намек на романтическую сцену. Круглая попка у меня на коленях, легкий испуг у барышни и закрытое помещение, куда вряд ли кто-то решит вломиться. На радостях я даже забыл, что так и не досмотрел матч. Все внимание само собой сконцентрировалось на аппетитных полушариях, ерзающих возле паха, и пухлых губах в нескольких сантиметрах от моего лица.

Однако счастье было недолгим. Насладиться обществом красивой и молчаливой от волнения девушки мне не дали. Желание получить фото у дам за стенкой оказалось несколько сильнее, чем я надеялся, и дверь снова подверглась штурму. Удары, возмущения и просьбы – в ход шло все, а после третьей ударной волны в наш туалет влетел перепуганный парень с фотоаппаратом, и стало совсем не до веселья.

Лиза.

Вечер следующего дня.

Сколько вы знаете способов убить человека? Думаю, сходу сможете придумать двадцать или тридцать. А если за сутки? Я придумала больше пятидесяти. На шестом десятке перестала считать варианты, но если бы какой-нибудь следователь прочел сегодня мои мысли, точно принял бы за маньяка-убийцу.

Даже не знала, что у меня такая богатая фантазия. Не попадись мне в клиенты Клюев, так и прожила бы в неведении о своей кровожадности. Милая, интеллигентная Лиза – ромашка, глубоко в душе оказавшаяся цветком-убийцей Венериной мухоловкой.

Хотя, если учесть, что пришлось пережить вчера… От воспоминаний передернуло. Даже сейчас, на послематчевой пресс-конференции, после победы «Северных волков» и шайбы моего подопечного – начинало колотить, стоило лишь на миг вернуться в прошлое!

Возмущенные крики девчонок и стук в дверь все еще гремели в ушах. Если бы Ник тогда собственнолично не разогнал красоток по домам, наверное, ночь пришлось бы провести в туалете. Хорошенькое начало проекта! Такой опыт и в резюме не укажешь, и с коллегами не поделишься. Хорошо, если в кошмарах сниться не будет.

Идея Карабаса о правильном первом впечатлении все больше казалась глупостью. Принять бабника, нахала и самодура за идеал мужчины – очевидный сбой системы опознавания. Нужно было завязывать с одинокой девичьей жизнью. Может, секс не так уж и важен для здоровья, как об этом кричат на каждом шагу, но половозрелый самец под боком точно решил бы проблему с розовыми очками.

Отвлекшись от своих мыслей и записей в блокноте, я внимательно посмотрела на троих мужчин за столом впереди: тренер команды Эдуард Станиславович Градский, капитан Вячеслав Гостюхин и моя головная боль, а по совместительству автор победной шайбы в матче за бронзу – Николай Клюев.

Вот ведь досада – даже уставший, с влажными волосами и свеженькой ссадиной на скуле этот паршивец сильнее других притягивал взгляды. Фотографы слепили его вспышками, словно рядом никого и не было. Герой игры. Единственный и неповторимый. Рыцарь хоккейной арены… без страха и совести.

Наверное, матушка-природа специально делает таких мужчин невероятно соблазнительными. Сильное тренированное тело, красивое лицо с четко очерченными губами и потрясающими глазами в обрамлении длинных ресниц – огонь, на который мы, как бабочки, летим и осмаливаем свои крылья для нормальной земной жизни.

Что ж, может, и хорошо, что Ник сразу продемонстрировал мне «лучшие» стороны своего характера. Во всяком случае, теперь мне не придется играть с ним вслепую. «Держись, моя радость, – осмотревшись по сторонам, я послала Клюеву мысленный поцелуй в лоб, – ты привел на фотосессию свою группу поддержки, теперь выкуси от моей!»

– Николай, скажите, как вы оцениваете свою результативность в матче? – Тем временем пресс-конференция набирала обороты.

Сидящий справа от меня высокий журналист вытянул шею, ожидая ответ на свой вопрос. Быстрый, на детальный не хватило времени, мониторинг акул пера показал, что лояльные к Клюеву журналисты все же существовали. Несмотря на поведение Ника вне площадки, они вполне благосклонно отзывались о нем как профессионале и помалкивали об остальном.

Святые люди! Двоим таким я даже выбила пропуск на пресс-конференцию и сейчас устроилась между ними в первом ряду. Если звезда матча надеялась отсидеться молча, пусть забудет об этом, как я о фотографиях.

– Николай, Вы довольны своей игрой? – повторил журналист, не дождавшись ответа.

Хотела бы я знать, о чем думал Клюев, но он снова попытался изобразить, что ничего не услышал. Капитану пришлось сунуть микрофон ему под самый нос, чтобы задумчивая звезда наконец вернулась с небес на землю.

– Думаю, результат игры говорит сам за себя, – Ник был сама скромность.

– Этот матч был для вас более успешным, чем прошлый, – получив первый ответ, мой журналист с бульдожьей хваткой уцепился за форварда, – сказалось прошлое поражение?

Клюев бросил в меня испепеляющий взгляд. Догадался, мерзавец, кто помешал ему отоспаться на интервью.

– Я стараюсь выкладываться на каждой игре. Выхожу на лед и делаю свою работу, – послышался ответ в стиле тупоголового качка.

Уже ответившие каждый на свою дюжину вопросов капитан и тренер многозначительно переглянулись.

– Через неделю в честь окончания сезона нас ждет показательное шоу от клуба, в какой части программы мы сможем вас увидеть? В меткости, в скорости удара? – журналист старательно отрабатывал место в первом ряду.

Глаза Ника подозрительно сощурились, но изображать глухонемого он больше не стал.

– В конкурсе по отсиживанию зада на скамейке для штрафников, – лучезарно улыбаясь, отшутилась моя прелесть.

– Считаете, что Вас слишком часто туда направляют?

– Нет, просто именно это больше всего интересует публику.

Зацепила-таки Клюева моя акула пера. Пожалуй, за такой ответ я бы поцеловала его уже не в лоб, а в щеку.

– А чем вы планируете заняться после матча? – не успел присесть мой правый журналист, в бой бросилась сидящая слева девушка из «Спортивного обозрения».

– Думаю, о планах вам интереснее будет расспросить нашего капитана, – Клюев с важным видом попытался переставить микрофон поближе к Гостюхину, но тот своей тяжелой рукой намертво припечатал подставку возле партнера по команде.

– Так какие планы? – не поленилась повторить журналистка.

Я вся превратилась в слух, чтобы, не дай Бог, не пропустить вести об отдыхе, достойном настоящего героя. Признаться в присутствии тренера, что собирается пить, гулять и развлекаться с девочками на одну ночь, Клюев не мог при всем его желании. Прежняя веселая жизнь сыграла против него, и без подписанного контракта он обязан был поддерживать облик образцово-показательного спортсмена.