Когда Фрося, фу-ты, прошу прощения, Вика подходила к моему столику, и я поднял голову, чтобы её поприветствовать и заказать бодрящего напитка, то неожиданно для себя заметил какое-то необычное затишье в противоположном конце зала. Судя по всему, причиной этой весьма нетипичной ситуации для данного заведения, которую можно было расценить как явную аномалию, являлась личность, расположившаяся за стойкой бара. Внешний вид и манера поведения гостя весьма заметно выделялись из общей атмосферы собиравшихся здесь посетителей. Несмотря на то, что он сидел, прилично согнувшись и облокотившись на стойку обеими руками, в одной из которых он держал увесистый литровый жбан пива, было очевидно, что росту он не маленького и даже среди присутствующих здесь молодых долговязых акселератов не нашлось бы равного ему по высоте. Насколько я мог оценить сидящую фигуру незнакомца, со своего отдалённого от стойки бара места, в плечах он то же был не узок, а окладистая борода и густые длинные волосы говорили о том, что он явно не принадлежит к местному студенческому сообществу. Хотя новый гость изрядно выделялся на фоне своего окружения, но вокруг него существовало какое-то почти неуловимое мерцание, мешавшее на нём сосредоточиться и внимательно его рассмотреть. Пытаясь удержать на его фигуре своё внимание, я как будто куда-то проваливался, а кто-то иной в это время подхватывал моё внимание и переводил мой взгляд, на какой-то другой объект, никак не связанный с этим странным незнакомцем.

– Здравствуй, прелестная фея Виктория! – обратился я к подошедшей официантке.

– Не подскажешь ли ты мне, что это за новая персона, водружается за стойкой вашего бара, словно викинг, материализовавшийся из скандинавских легенд, – продолжал я, обращаясь к Вике, позабыв про своё намерение, заказать чего ни будь выпить и закусить.

– Викинг? – переспросила Виктория удивлённо, оборачиваясь вслед кивку моей головы в сторону незнакомца.

– А, этот, действительно странноватый, хотя и весьма симпатичный мужик, нарисовался в баре примерно час назад, как бы появившись из-неоткуда. Уселся у стойки бара и сразу заказал себе тёмного нефильтрованного пива. Причём потребовал самую большую кружку, – доложила Виктория, игриво поглядывая в сторону причудливого незнакомца.

Её взгляд и выражение лица явно говорили о том, что на фоне уже весьма надоевшей ей своей однообразной дурью, местной молодёжи, этот почти сказочный типаж, вызывал у неё явную симпатию.

– Понятно, Викуша, спасибо за информацию, ‒ произнёс я подчёркнуто энергично, пытаясь выдернуть её из полу медитативного состояния, в которое она погрузилась, наблюдая за незнакомцем, позабыв, где она находится, и возможно уже представляя себя верной подругой этого вполне возможно настоящего скандинавского воителя.

– Извини, что отрываю тебя, от такого захватывающего, по вполне понятным причинам зрелища, – продолжал я, теперь уже с нескрываемым ехидством.

– Но, я бы хотел, всё же тебя попросить, принести мне кружечку нефильтрованного пива и какой ни будь рыбки, пожирнее, а то что-то под истощился я на службе у вечно хворающего народа.

Очевидно, что своей последней фразой, я окончательно нейтрализовал весь романтический дурман, остатки которого всё ещё пытались удержаться в миленькой головке молоденькой официантки.

С пивом всё понятно, а рыбка, это что сёмга что ли? – теперь, уже весьма недружелюбно, пробурчала Виктория, мне в ответ.

– Вик, ну ты чего, я просто устал, и никак не хотел тебя обидеть, – попытался я вернуть её расположение.

– Да нет, всё в порядке, просто вы мужики все одинаковые. Вам бы выпить и пожрать и всё вроде как жизнь удалась, – со вздохом, но уже более нейтрально ответила она.

Обстановка вроде немного разрядилась, Виктория, приняв мои извинения, как очередное подтверждение её мнения о никчёмности и несостоятельности пола ей противоположного, приготовилась было приступить к исполнению моего заказа, развернувшись по направлению к стойке бара, а я привстал, намереваясь направиться в туалет, чтобы реализовать некоторые потребности и в том числе помыть руки.

Однако произошедшее в следующее мгновение заставило нас резко поменять свои планы. Это было самое настоящее издевательство над реальностью, я уж и не говорю о законах физики и психическом состоянии присутствующих. Просто на просто незнакомец, о котором мы с Викторией только, что говорили, неизвестно каким образом оказался за моим столом. Полумрак и висящая довольно плотная завеса табачного дыма, скрыли от поглощённых своим весельем студентов, магическое перемещение таинственного гостя. Для нас же с Викторией, такое неожиданное из ряда вон выходящее явление было самым настоящим шоком. Почувствовав спиной неординарность происходящего, Вика обернулась, и её сознание не в состоянии справиться с полученной информацией, просто решило отключиться, очевидно, пытаясь избежать тем самым серьёзного внутреннего конфликта. Пока расслабленное тело Виктории, бесконтрольное падало на пол, а я застыл в ступоре, на полусогнутых ногах, пытаясь удержаться в привычной для меня реальности, незнакомец, оказавшийся за моим столом, проявил чудеса ловкости, подтверждая тем самым всю нереальность происходящего. Он умудрился глотнуть из жбана с пивом, с которым он вместе появился, поставить его на стол, подхватить падающую девушку, посадить её на свободное место за соседним столиком, подмигнуть мне и усесться обратно за стол напротив моего тела застывшего в позе незавершённого намерения.

– И как это понимать? – всё, что я смог выдавить из себя, довольно осипшим от напряжения голосом, постепенно выходя из ступора и усаживаясь обратно на стул.

– Да так, как оно есть, так и воспринимать, – спокойно ответил незнакомец.

– У меня просто нет времени на предоставление тебе вводных материалов и подготовку твоего восприятия к знакомству со мной и теми задачами, которые перед тобой поставлены ещё до твоего появления на этом свете.

Голос его звучал, как-то не обычно. Казалось, что произносимые им звуки непросто сплетаются в слова, вызывающие какие-то ассоциации с определёнными понятиями и представлениями, а составляют весьма гармоничную приятную мелодию.

– Послушайте, друг мой, – нарочито спокойно сказал я, пытаясь, хоть немного вернуть себе уверенности.

– Во-первых, я вас в первый раз вижу, во-вторых, у меня нет никакого желания обсуждать с вами что либо, пока вы хотя бы не представитесь, а в-третьих.

– Хватит! – резко перебил меня он.

– Ты так и будешь общаться со мной шаблонными заезженными фразами, подчерпнутыми тобой из бульварного чтива?

– Я твой, разочаровавшийся в тебе Учитель, – продолжал он довольно недружелюбно.

– Да, я сам, когда-то выбрал тебя и, хотя у меня были некоторые подозрения на твой счёт, я надеялся, что, повзрослев ты всё же не будешь таким упёртым ослом и не станешь отрицать очевидных вещей.

Теперь на его лице проступало явное раздражение и недовольство.

– Я полагал, что тех намёков и выстраиваемых мной ситуаций, которые тебя периодически взбадривали, будет достаточно, чтобы ты не погружался всё больше в болото этой вашей тухлой обыденности, а начал замечать, что, кроме этого, грубо материального мира, данного тебе в ощущения, есть кое-что ещё.

Низкий тембр его голоса буквально вдавливал меня в сиденье стула, на котором я сидел.

– Учитель? – удивлённо переспросил я, серьёзно задумываясь о психическом статуе моего собеседника, да и о своём тоже. Возможно переутомление последних нескольких месяцев с чудовищной перегрузкой на приёмах и вызовах, недосыпания, да и постоянное употребление спиртного сделали своё гнусное дело, и моя психика дала серьёзную течь.

– Нет, с твоей психикой всё более-менее нормально, – словно прочитав мои мысли, сообщил он мне.

– Ну, насколько это вообще может быть нормально у человека, – добавил он, несколько смягчив тон своего голоса.

– Хорошо, тогда, как вы сказали, учитывая мою природную тупость, вкратце поясните мне, что всё же здесь происходит, – уже почти полностью приходя в себя, попросил я.