Вызывают Степана Степаныча.

– Ах, – говорит он, – какой металл! Я ж молоком торгую.

– А склад зачем?

– Для бочек.

Занавес.

Дальнейшие поиски таинственного металла приводят работников милиции на российско-эстонскую границу.

На таможне никель оформлен как транзитный груз. Его получателем является некая калининградская фирма, причем получению ею злополучного никеля что-то помешало. В то время железные и автомобильные дороги, соединявшие Калининград с российской границей, были зонами космической аномалии. Почему-то ни один груз с цветными металлами благополучно сей участок пути не преодолевал. Все как-то рассасывалось и всплывало потом в морских портах Германии, Швеции и Голландии. Как это происходило – тайна великая, тем более, что калининградские бизнесмены никаких претензий не высказывали. Воспринимали, в общем, исчезновение направлявшихся якобы к ним металлов, как должное. Что поделаешь, космические силы нам не подвластны!

Убедившимся в недосягаемости металлов работникам милиции оставалось лишь еще раз встретиться со Степаном Степанычем. Впрочем, в конце концов он оказался разговорчивее.

Как-то раз теплым весенним утром направлялся Степан Степаныч к своей машине. Не успел он повернуть ключ в замочной скважине передней дверцы, как, взвизгнув тормозами, за его спиной остановился черный «мерседес» с тонированными стеклами. В стиле крутейших кинобоевиков Степан Степаныч в одно мгновение оказался на заднем сиденье с завязанными глазами. С боков его согревало двойное чувство локтя дюжих молодцев.

В незнакомой пустой квартире Степана Степаныча окружили заботой и вниманием. Его поили и кормили. Предлагали поспать и отдохнуть, на всякий случай подробно рассказали о каждом члене его семьи. Это продолжалось несколько дней, в течение которых Степана Степаныча несколько раз заставляли заверять своими печатью и подписью чистые бланки его фирмы. Потом его отпустили с дружеским напутствием: «Молчи, а то замочим».

Вернувшись, Степан Степаныч обнаружил, что является перепродавцом нескольких вагонов с никелем. Он, оказывается, заключил договор с Иваном Иванычем из Ленобласти на покупку металла и с кем-то из Калининграда – на продажу.

Когда вагоны пришли на овощебазу, Степану Степанычу не оставалось ничего, кроме как отправить их адресату в Калининград…

Подобная схема вполне успешно функционировала уже в конце 1992 года. Это, безусловно, свидетельствует о том, что уровень работы «тамбовских металлистов» был к тому времени очень высок. Ведь разработать и реализовать столь сложную многоступенчатую комбинацию не так-то просто. Для этого нужны очень хорошие мозги, четкая организация и талантливые исполнители. Да и заниматься всем этим может только слаженный и хорошо дисциплинированный коллектив.

Структура «металлической бригады тамбовцев» определялась этапами, которые должны были проходить предназначенные для контрабанды цветные металлы.

Этап первый. Договоренность с руководством «Североникеля» (например). Момент весьма важный, потому как все комбинаты по выработке цветных металлов имели квоты на экспорт. Больше этой квоты экспортировать было нельзя. Понятно, что квоту использовали сами руководители комбинатов – для получения валютной выручки. Остальной же изготовляемый на комбинате металл был им, в общем-то, безразличен – его можно было продать только российской фирме по мизерной цене, так что, в принципе, кому именно он попадет, металлургов не интересовало.

Экономика России в то время активно разваливалась, посему бывшие потребители цветных металлов стали терять к ним интерес. Тут-то и появлялись тамбовцы, готовые не только купить металл по бросовой цене (пардон, по государственной!), но и щедро одаривавшие руководителей того же «Североникеля» за то, что металл купят именно они.

Итак, договор заключен, металл произведен и готов к отгрузке. В этот момент в Мончегорске должны появиться грузовики, чтобы отвезти металл в Петербург. Кроме водителей, которыми могли быть совершенно случайные люди, существовали специальные бригады сопровождения. Бойцы из мончегорской команды контролировали собственно отгрузку металла в машины и лично довозили эти машины до какой-нибудь лесной опушки, где передавали их нанятым водителям, а также бойцам сопровождения. Посторонние водители о характере транспортируемого ими груза могли только догадываться.

Группа сопровождения доводила колонну до «площадки» в Петербурге или в Ленинградской области, там водителям выплачивались деньги, их отпускали. На «площадке» металл сортировался, загружался в контейнеры, в общем, готовился к отправке за границу. Там же уничтожалась маркировка комбината, чтобы, в случае задержания груза, нельзя было установить, откуда он.

Сразу после этого на груз оформлялись поддельные таможенные документы. Этим занималась специальная группа, члены которой поддерживали контакт с работниками таможни. Возглавлял такую группу хозяин контрабандного канала. Как только документы были готовы, контейнеры загружались на машины, и с группой сопровождения колонна отправлялась к границе, о чем сообщалось «контролерам» – людям, обеспечивавшим прохождение груза через таможенный пост.

В задачу «контролеров» входил подкуп таможенников и пропуск груза именно в тот момент, когда на таможенных постах дежурили свои люди. В случае возникновения неожиданных неприятностей, типа облав ФСБ или РУОПа и, как следствие этого, задержания грузов, «контролеры» первыми предпринимали шаги по их вызволению. После успешного прохождения границы колонна передавалась под контроль прибалтийским коллегам.

Таким образом обеспечивалась полная локализация каждого из звеньев этой цепочки. Водители не знали, что именно они везут, не знали, кому принадлежит груз, откуда конкретно он отправлен и куда именно привезен. Ни одна из групп сопровождения также не знала, откуда и куда металл направляется (об этом можно было догадываться только по направлению движения).

Опять же мончегорские бандиты понятия не имели о том, куда конкретно группа сопровождения отвезет груз. Те, кто сидел на перевалочной базе, не знали, на какую именно границу поедет колонна. Специалисты по изготовлению поддельных таможенных документов вообще груз не видели, они знали лишь одного человека, который давал им заказ и платил за его исполнение…

Во главе всей этой металлической тусовки стоял очень известный в криминальном мире нашего города авторитет по кличке Толя Кувалда. Он и трое его помощников – обыкновенных бойцов сопровождения контрабандных грузов – еще в 1991 году держали в своих руках весь металлический бизнес «тамбовской» группировки.

Толя Кувалда, он же Анатолий Иванович Александров, родился в Ленинграде в 1963 году. Работники правоохранительных органов характеризуют его как одного из самых отмороженных среди «тамбовских металлистов». Говорят, Толя еще в ранге бригадира был на короткой ноге с таким безусловным авторитетом петербургского преступного мира, как Паша Кудряш, и поддерживал хорошие отношения с лидером «тамбовцев» Владимиром Кумариным.

После покушения на Кумарина, больницу, где он лежал, блокировали «тамбовцы», – чтобы не дострелили. Толя был одним из организаторов этой осадной акции. В какой-то момент блокада больницы была убрана ОМОНом. Тогда были задержаны около шестидесяти «тамбовских», у каждого из которых имелось помповое ружье и, естественно, разрешение к нему. После недолгих переговоров, в коридоре больницы около палаты, где лежал Кумарин, появился совместный пост, состоявший из омоновцев и нескольких «тамбовских» бойцов! Толя был одним из них, он лично охранял Владимира Кумарина от возможного вторичного покушения.

Вес среди «тамбовских» Кувалда набрал вместе с деньгами, которые он сделал на первом этапе своего металлического бизнеса – сопровождении контрабандных грузов. В его бригаде не было системы старшинства в обычном понимании этого слова. Там была система дольщиков. Руководил всей металлической тусовкой главный дольщик. Главным дольщиком был тот, у кого больше, чем у остальных, денег вложено в металлический бизнес бригады. А больше всего денег было вложено у Толи Кувалды.