После обеда стало слишком жарко, и мы решили немного отдохнуть, а за огород взяться вечером.

– Как я устала. – прошептала Светка, лежа на кровати и осматривая свои руки и причинённый им ущерб. – Ну точно, завтра мозоли будут.

– Перчатки надень. – посоветовала я.

– Уже поздно. – печально ответила она.

– Тогда не выступай! – разозлилась я.

– Вот ты всегда так, нет бы пожалеть меня! – обиженно прошипела Светка.

– Свет, если тебе от этого станет легче, то вот, смотри – у меня тоже две мозоли. – показала я ей свои ладони.

Светка облегчённо вздохнула и уснула. Я задремала, но меня разбудил Филька, заскочивший на кровать. По привычке, не открывая глаз, я спихнула его ногой на пол, но он так же по привычке залез назад. Он же грязный! – мелькнуло у меня в мозгу. Протянув руку, я схватила его за заднюю лапу и поднесла к глазам – Филимон был чистый и надушенный, видно, тётушка замаливала грехи. Я откинула возмущённо дребезжащего Филимона назад и снова стала засыпать.

– Настя! – прокричала вдруг мне на ухо тётушка.

Я вскочила и села на кровати. На соседней сидела Светка и сонно хлопала глазами.

– Настя! – радостно продолжила тётушка, – там соседи вашу сумочку в своём дворе нашли!

Мы со Светкой, на ходу запахивая тётушкины халаты, кинулись к соседям.

– Вот гад, чего его туда понесло! – ругалась по дороге Светка.

Заскочив к соседям во двор, мы остолбенели – дядя Коля, муж соседки тети Вали, держал в вытянутой в нашу сторону руке то, что ещё совсем недавно было сумочкой. И не барсеткой, а именно сумочкой, причём моей.

– Приплыли. – тихо заметила Светка.

– Вот, – объяснил дядя Коля, – у вашего Фильки утром забрали, извините, что сразу не отдали, торопились на работу.

– Спасибо. – ответила я и стала осматривать нанесённый ущерб – потерю кошелька, зеркала и косметички, в которой лежала наши со Светкою паспорта.

– Я повешусь! – пообещала Светка, разглядывая соседский огород, который был прополот и полит, причём, полит он был с утра, а прополот только что.

– Вы не будете возражать, если мы покопаем у вас в огороде? – спросила я тётю Валю.

Тётя Валя поморщилась.

– Походите, посмотрите, может, так увидите. – посоветовал нам дядя Коля.

Мы со Светкой прошли пол огорода, когда увидели свежевырытую землю. Светка помчалась за лопатами, а я осталась охранять это место, вдруг на него кто-нибудь посягнёт или Филимон примчится перепрятывать добычу. Взявшись дружно за работу, мы за полчаса вырыли яму мне по колено, но никаких признаков наших вещей не обнаружили.

– Слушай, – глубокомысленно заявила Светка, – я, конечно, понимаю, что Филька норная собака, но зачем ему нужна такая нора?

– Чтоб добро награбленное прятать, он же не дурак, на поверхности его оставлять, видишь, вон, ямка ещё глубже уходит, копай, давай.

Прокопав ещё немного, и не найдя ничего, мы устало присели на землю. К нам подошёл дядя Коля со стаканами компота.

– Держите. – протянул он их нам.

Мы с благодарностью посмотрели на него и приникли к компоту.

– Однако, крот! – уверенно сказал дядя Коля, заглядывая в яму.

Светка поперхнулась и плеснула на себя компотом. Дядя Коля поднял лопату и, усмехаясь, стал засыпать вырытую нами яму.

Побродив ещё немного по огороду и не найдя никаких следов, мы вновь обратились к тёте Вале с просьбой – вскопать её огород. Она согласилась, но никак не раньше чем через две недели.

– Но к этому времени наши деньги и паспорта могут сгнить. – стала увещевать её я.

Тётя Валя пожала плечами, похоже, расставаться со своей картошкой и помидорами раньше времени ей не очень хотелось.

– А как Филимон попал к вам во двор?! – пошла в наступление Светка.

Соседка пожала плечами и засмущалась.

– Ясно, где-то здесь есть в заборе дыра! – заметила Светка. – Пошли-ка поищем.

Мы прошли вдоль всего забора и в том месте, где недавно стояла будка с соседской безвременно ушедшей, а точнее, сбежавшей собакой Шариком, мы увидели подкоп. Светка легла на землю, засунула руку в дыру и крепко ухватилась за что-то на нашей стороне. Судя по крику, этим чем-то оказалась нога моей тётушки, которая не ожидала такого вероломства.

– Это ты? – спросила я её через забор.

– А это ты? – спросила она меня.

– Нет, это тебя Светка держит, я рядом стою. – пояснила я.

– Тогда скажи ей, пусть отпустит мою ногу!

– А что ты там делаешь? – поинтересовалась я.

– Собираю вам смородину на кисель. – ответила тётушка. – А вы?

– А мы дырку нашли! – радостно ответила ей Светка, поднимаясь с земли.

– Я уже поняла, а что ещё?

– Больше ничего. – огорчённо ответила я.

– Тогда возвращайтесь, скоро будем ужинать.

– Вот видите! – обвиняюще накинулась Светка на тётю Валю. – У вас там дыра, а вы её даже не закопали!

Тётя Валя смутилась и протянула нам сто рублей.

– Спасибо, конечно, – уклонилась Светка от денег, – но в кошельке было десять тысяч.

Тётя Валя охнула и помчалась за лопатой. Вернулась она через пару минут уже с дядей Колей.

– Ну что, девчонки, откуда начнём копать? – бодро спросил он.

– Мы пока у себя, вполне возможно, что эта собака порылась на двух огородах. – ответила я.

– Хорошо, а я пока пройдусь вдоль помидоров – предложил дядя Коля.

Мы тепло распрощались с соседями и пошли на свой огород.

– Киселёк с пирожками! – оторвал нас от ковыряния в земле (назвать нашу работу – копанием, язык не поворачивается) голос тётушки, когда мы прошли только пол рядка.

Мы взяли у тётушки полдник и присели на землю.

– Тётя Надя, – обратилась Светка к тётушке, – если вы будете через каждый час кормить нас как на убой, то мы скоро в калитку не пройдём, а..

– Тетунь, – оборвала я Светку на половине фразы, – если ты будешь через каждый час бегать к нам с едой, то мы и через неделю огород не прокапаем.

Тётушка вздохнула, очевидно, ей хотелось, чтобы мы до её экспериментальной картошки дошли не раньше хотя бы сентября.

Перекусив, мы взялись снова за работу, но тут появился дядя Коля.

– Девчонки, вот что я откопал. – радостно протянул он нам записную книжку.

Мы переглянулись, у меня такой не было, значит, она из барсетки, а посему, нужно нам десантироваться на соседний огород. Дядя Коля, услышав это, тяжко вздохнул и мысленно простился со своим урожаем, а тётушка, услышавшая эту новость, чуть не оттанцевала канкан прямо на грядках.

До вечера мы провозились на соседском огороде и отыскали мою косметичку, кошелёк, кошелёк водителя и последней находкой, которую откопала уже тётя Валя, оказались какие-то ключи, как выяснилось впоследствии – от их сарая. Вину Филимона мы в этом случае отрицали, но нам никто не поверил, потому что ключи были связаны кожаным ремешком.

Мы устало присели на скамейку и решали, что лучше сделать – работать с фонарём или подождать до утра. Из дома вышла тётя Валя и твёрдо сказала, что лучше всего отпраздновать наш приезд, хоть он и повлёк за собой такие неприятности. Мы согласились, и она стала накрывать на стол. Вообще, по своей натуре тётя Валя была человеком хорошим и добрым, но не упускала случая поязвить, особенно в мою сторону. Объяснялось такое отношение к моей персоне очень просто – у тёти Вали была дочь моих лет Алюська – тихий домашний ребёнок. Но, стоило приехать мне и взяться за неё, как всё домашнее воспитание летело в тартарары, а я частенько за соседскую калитку. Сейчас же её дочь училась в другом городе и сейчас отсутствовала дома, поэтому при виде меня тётя Валя в обморок не упала.

Вскоре стол был накрыт, тётушка пришла на наш зов, и мы стали отмечать наше возвращение в родные пенаты. Вскоре дядя Коля затянул свою любимую песню, и мы все переключились с разговоров на него и стали умолять его не будить соседей. Но, видно это заразительно, потому что вскоре мы дружно подпевали ему, а из соседнего двора зазвучала такая же песня, правда, сосед за нами не успевал и у нас получился эффект эха.