Из клубов дыма вынырнули мальчик и девочка в одежде, модной до того, как Мэри Пикфорд стала кумиром всей Америки. Девочку Соня узнала - это был призрак ребенка, которого она уже видела. Дети схватили ее за руки и подняли с пола. Соня решила, что у нее сил нет сопротивляться, к тому же дети, кажется, знали, что делают.
Дети Сьюарда провели ее через дымные комнаты в темный коридор. Соня слышала их давно умершие тонкие голоса, жужжащие в ушах, но слов не могла разобрать. Вскоре они оказались в вывернутой архитектуре внешнего дома "Западни Призраков". Дети Сьюарда вели Соню дальше, и она смутно поняла, что ее ноги больше не касаются пола.
Вдруг раздался отчаянный вой, и путь загородило чудище с двумя головами. Призраки детей ловко отдернули Соню с пути огромного окровавленного топора, которым взмахнуло двуглавое видение. Соня попыталась вырвать руки, но дети не отпускали.
Бормочущий двуглавый убийца вырвал оружие, застрявшее в половице, и собрался занести его снова. И тут засмеялась женщина - легко, весело, - и эхо пошло по пустым комнатам.
Тварь остановилась, прислушиваясь. Морда летучей мыши скривилась в гримасе.
Призрак миссис Сьюард материализовался рядом с ее убийцей. Внезапно схватив голову мужа за волосы, она потянула! Убийца заверещал, как испуганный поросенок, и попытался отмахнуться от миссис Сьюард рукой-топором. Раздался сосущий звук, будто кто-то вытаскивал сапог из болота, и из-под прокаженной шкуры убийцы появились плечи и торс покойного Крейтона Сьюарда.
Убийца заверещал еще громче, когтистые ноги застучали по голым половицам, как у капризного ребенка в истерике, но миссис Сьюард не обращала внимания на возражения мужа. Последним мощным рывком она освободила голое тело Сьюарда от его демонического близнеца. Лишенный невольного симбионта, демон рухнул выпотрошенным вороньим пугалом, и тело его превратилось в бесформенную эктоплазму.
Покойник задрожал, как новорожденный теленок, и обнял убитую жену, прижавшись лицом к ее груди. Соня тупо смотрела на обнимающуюся пару, воссоединившуюся впервые с той страшной ночи 1907 года, когда Крейтон Сьюард в момент слабости заключил неудачную сделку, покупая себе гений художника.
Миссис Сьюард, уже с неискалеченным лицом, наклонилась и провела прозрачными губами по щеке Сони.
Соню подняло в воздух, пронесло, вертя, через вереницу комнат, как пушечное ядро, а в ушах стоял треск падающих стен и проваливающихся перекрытий. Окно треснуло за секунду до того, как Соню выбросило из него в переплетение разросшихся розовых кустов.
Перед тем как потерять сознание, она успела проползти еще несколько ярдов. Успела смутно заметить, как очередная труба "Западни Призраков" кувыркнулась в громе кирпича и извести. Она знала, что ей грозит опасность, что внешняя стена может на нее упасть, но почему-то это было не важно.
Он удрал. После всех этих лет поисков по всем городам мира она его поймала, ощутила его кровь, его боль... и упустила. Она была так близко к цели...
- Соня! Слава Богу, я тебя нашел!
Она прищурилась, разглядывая склонившегося над ней человека.
- Палмер, это ты?
У него был такой вид, будто его отлупили клюшкой для гольфа, лицо вымазано сажей, он вонял дымом, и он был самым красивым, что видела Соня за все свои жизни.
- Нет, детка, Пасхальный Зайчик!
Он поцеловал ее в окровавленный лоб и помог ей встать. Отойдя от дома подальше, они повернулись посмотреть на его предсмертные судороги. "Западня Призраков" пылала, как рассветное солнце.
- Смотри, - шепнул Палмер, показывая на взлетающие к небу дым и искры.
Соня глянула. Светлые контуры семьи Сьюардов поднимались с восходящим потоком, а с ними - знакомая фигура с длинными развевающимися волосами и луноликий человек в хлопающем полами белом халате, прижимающий к груди изуродованного младенца. Секунда - и они исчезли, пропали в копоти, дыму и светлеющем небе.
- Не буду спрашивать, почему ты не на самолете в Юкатан. Я рада, что ты здесь, Палмер. - Она ткнулась лбом ему в плечо. - Вести можешь? Ключи у меня...
- Это не важно, Соня. Наша машинка под парой тонн кирпича. Похоже, нам придется топать до деревни, а там ловить автобус до Сан-Франциско.
Соня испустила тяжелый вздох и взяла его за руку:
- Что ж, тогда потопали?
Выйдя на проселочную дорогу, Палмер услышал за собой хруст гравия под шинами. Он успел повернуться и увидеть винного цвета "роллс" с густо тонированными окнами, летящий на них. За рулем сидел китаец с забинтованной головой, и бинты были вымазаны сажей. Не думая, Палмер схватил Соню за руку и нырнул в кювет. "Роллс" пролетел мимо, рассыпая гравий из-под шин.
Палмер и Соня выбрались из кювета на обочину. Хвостовые огни лимузина мигнули и растаяли в тумане раннего утра.
~~
Морган лежал на полу машины, завернутый в одеяла и свернувшись в эмбриональной позе. Грудь еще горела, но он был уверен, что успел выдрать все пораженные серебром ткани раньше, чем яд мог проникнуть в центральную нервную систему. А грудь заживет. Может, даже шрама не останется. К сожалению, о лице этого нельзя было сказать.
Потрогав щеку, Морган застонал. Раны, нанесенные серебряным оружием, никогда по-настоящему не заживают и всегда оставляют уродливые шрамы. Но не это было самым худшим. Изувеченная плоть - это мелочь по сравнению с тем, что эта сука с ним сделала.
Лорд Морган снова застонал и крепче завернулся в одеяла. Сломанные кости срастутся, поврежденные органы регенерируют, даже отрезанная конечность в свое время отрастет. Но от ран, нанесенных его духу, исцеления не будет. Будет только распространяться инфекция.
Лорд Морган, бывший слуга Инквизиции и бывший сотрудник гестапо, лежал на полу своей машины и думал о страшной болезни, которую люди называют Любовь.
Эпилог
Мерида, Юкатан
Разум человека, растянутый новой идеей, уже не может вернуться к прежним размерам.
Оливер Уэнделл Холмс
- Папа, динь! Папа, динь!
Лит со всей скоростью, которую позволяли ей развить пухлые подгузники, бежала из-за угла. Рубашка с ярким слоненком была вымазана грязью, и, судя по испачканной столовой ложке, девочка опять копалась на заднем дворе.
