Кицунэ училась заново жить, ходить, есть и радоваться жизни. Порой она сидела во внутреннем дворе больницы, наблюдая за больными и посетителями. Всё ей казалось чужим, и она не могла ничего поделать с этим чувством. Даже Какаши, который захаживал к ней после работы, казался ей чужим. Он выглядел практически так же, как и раньше, только старше. На его лице была по-прежнему маска, а волосы прибывали в привычном хаосе, но всё же что-то было не так.

Она видела, как трепетно он относился к ней и как пытался всячески подбодрить. Но таким осторожным он был только с ней. Однажды, выглянув в коридор, Кицунэ увидела, как с жёстким выражением лица он отдавал приказы главврачу. Только тогда она поняла, что на самом деле время отразилось и на нём. Как-никак, мужчина был героем войны и по совместительству новым Хокаге, от чего Кицунэ становилось ещё более не по себе.

Когда Хатаке пришёл в очередной раз, она собиралась как раз прогуляться на улицу. Кицунэ запахнула на груди халат и в ожидании взглянула на Какаши, который, приоткрыв дверь, заглянул в палату. На его голове находилась шляпа Хокаге, что значило, что он пришёл к ней сразу после очередного заседания. Заметив её взгляд, он улыбнулся глазами, стянул шляпу, открыл дверь пошире и вошёл внутрь.

— Привет, — поздоровался Какаши. — Как самочувствие?

— Привет, — ответила Кицунэ, ещё плотнее затягивая халат. — Хорошо. Я чувствую себя намного лучше, чем неделю назад. По правде говоря, я уже готова возвращаться домой. Мне здесь не нравится.

— Как раз для этого я и пришёл сюда.

Кицунэ выгнула бровь, с интересом взглянув на него. Она ожидала, что они сейчас выйдут из палаты и отправятся на прогулку, как в один из прошлых разов, но Какаши оставался стоять на месте. Он не подходил ближе, оставаясь у двери, и от этого Кицунэ начинала только нервничать, так как не понимала, что можно ожидать от него.

— Я говорил с твоим лечащим врачом, и он сказал, что все показатели в норме. Твоё физическое состояние нормализовалось, и теперь осталось моральное.

— Моральное? — переспросила Кицунэ, нахмурив брови.

— Ты переживаешь огромный стресс, — проговорил Какаши спокойным голосом. — За восемь лет многое изменилось, и всё теперь не такое, каким ты помнила. Чтобы наверстать упущенное, тебе понадобится время. Так же, как и смириться с тем, что произошло. Които-сан сказал, что тебе легче будет адаптироваться к миру в более спокойной обстановке — дома, а не в больнице.

Кицунэ округлила глаза, а затем радостно кивнула. Она не думала, что её так быстро отпустят, так как врачи постоянно хотели найти что-то интересное в ней и выявить причину, почему она всё же пришла в себя спустя столько лет. Но мысль о том, что её готовы выпустить из этого заведения, несказанно радовала её. Кицунэ представила свою старую квартиру, где всё для неё было родное, и на душе стало чуточку теплее. Наверное, те шумные дети, которые постоянно топали с верхнего этажа, уже давно выросли, и теперь в её квартире будет тишина.

— Это отличная новость, — с лёгкой улыбкой проговорила девушка.

— Да, только есть одна загвоздка.

— Какая?

Она видела, как Какаши на мгновение отвёл взгляд, пытаясь сформулировать мысль, и это насторожило её. Невольно она напряглась всем телом и взялась рукой за край кровати, ожидая, что скажет новый Хокаге. Казалось, это было именно той причиной, почему он находился от неё на таком большом расстоянии. Но Кицунэ была даже рада тому, что он не спешил сокращать между ними дистанцию. Для неё это всё было слишком тяжело.

— Твоей квартиры больше нет.

Кицунэ удивлённо вытянула губы, приоткрыв рот и некоторое время смотрела на Какаши, обдумывая услышанные слова. Она хотела домой, но теперь оказалось, что её дома и вовсе больше не существовало. Эта мысль заставила нахмуриться и сложить руки на груди, с непониманием смотря на Хатаке.

— То есть как больше нет?

— Помнишь, я рассказывал тебе, что напал Пейн? Он ведь уничтожил всю деревню, и нам пришлось заново всё отстраивать. Некоторые кварталы до сих пор находятся в стадии стройки, поэтому лишних жилых мест у нас нет. Временно.

— А где мне тогда жить? — выдохнула девушка.

— Это как раз то, о чём я хотел с тобой поговорить, — проговорил Какаши, почесав подбородок. — Так как мест нет, я хотел предложить тебе переехать на время ко мне, пока не появится свободная квартира. У меня просторно, так что мы не должны будем мешать друг другу. Тем более большая часть времени квартира пустует, так как я много времени провожу в резиденции. Иногда даже приходится спать там.

Удивлённо моргая, Кицунэ смотрела на замявшегося Какаши. Ей это показалось, или он предложил ей пожить у него? Эта мысль пугала, и она протяжно выдохнула, с удивлением смотря на мужчину. Она не готова была переехать к нему, так как ощущала натянувшееся между ними напряжение. Их отношения больше не были как раньше, и с каждым днём она всё чётче ощущала, как далеки они были друг от друга.

Жить же под одной крышей с Какаши было для неё странным. Они не были любовниками, а их мимолётная связь, которая только начиналась, пропала в далёком прошлом. По вечерам, лежа в постели, Кицунэ думала о том, что могло произойти с этим мужчиной за эти восемь лет. Он мог влюбиться, жениться, завести детей, и эти мысли оставляли небольшой осадок на её душе. Один раз она взглянула на пальцы, пытаясь отыскать кольцо, но то, что его не было, не означало, что у него никого не было за это время. Спрашивать о возможной второй половинке Кицунэ не стала, решив, что это давно уже не её дело. Её время прошло, и теперь она не имела никаких прав на этого человека.

— Жить… вместе? — сглотнув, спросила Кицунэ.

— Да, — ответил Какаши, но затем поднял руки перед собой. — Это лишь на время. Ты меня даже не увидишь. Я не хочу смущать тебя.

— Других вариантов нет?

Какаши отрицательно качнул головой, и Кицунэ с сожалением выдохнула. Ей некуда было идти, и если дом Хатаке был единственным вариантом, то ей ничего не оставалось, как временно переехать жить к нему. Она безумно не хотела оставаться в больнице, так же, как не хотела, чтобы её снова трогали медсёстры. Хотелось покоя и тишины, и раз Какаши практически не будет дома, то она вполне согласна на этот вариант. Пока не появится собственная квартира.

— Хорошо, — выдохнула она, размяв пальцы.

— Тогда собирайся, — произнёс мужчина и сделал шаг ближе.

Только когда он подошёл ближе, она заметила, что в его руках находилась небольшая сумка. Какаши положил сумку на кровать, а затем вышел из палаты, чтобы дать Кицунэ спокойно одеться. Только когда дверь за ним закрылась, девушка потянула за молнию и открыла сумку, заглядывая внутрь. Там внутри оказались какие-то вещи, и только вытянув их, Кицунэ увидела, что это было платье тёмно-фиолетового цвета.

Она никогда не носила платья, но это выглядело вполне ничего. Оно было мягким на ощупь, как тонкий вязаный свитер, и даже визуально чем-то походило на него. Платье было свободным и неброским, чуть выше колен, скрывая тонкие ноги и руки до запястья. Кицунэ решила, что это платье было всё же лучше, чем больничная пижама, поэтому начала стягивать с себя одежду. Полностью раздевшись, она в очередной раз ужаснулась торчащим костям и шрамам, которые были на животе. Она выглядела ужасно, и даже спустя две недели всё ещё не могла набрать вес, чтобы скрыть все эти недочёты.

Наспех переодевшись, Кицунэ стопочкой сложила свою пижаму и положила её поверх покрывала. В сумке больше не было никаких вещей, поэтому Кицунэ застегнула молнию и поспешила на выход, прихватив сумку с собой. Открыв дверь, она тут же столкнулась с Какаши, который поджидал её в коридоре. Его взгляд прошёлся по ней, оценив платье, которое висело на ней подобно мешку, но в слух ничего не сказал.

— Готова?

— Угу.

Вдвоём они спустились в вестибюль, где Какаши забрал у Кицунэ пустую сумку. Только когда они вышли на улицу, девушка смогла вздохнуть полной грудью. Она была рада, что наконец-то покидает это заведение, в котором провела, как оказалось, не один год. Ноги держали её, но шли они довольно медленно, видимо, Какаши беспокоился за то, чтобы Кицунэ слишком не переутомилась. За всю дорогу он даже не взглянул на неё, смотря исключительно вперёд на дорогу.