Стоило ему подойти чуть ближе, как Кицунэ смогла разглядеть этого человека, узнав в нём Орочимару. Он выглядел несколько иначе, чем она помнила, но по сути это был всё тот же змей, которого она знала. Её руки непроизвольно сжались в кулаки, и она сделала шаг вперёд, но Какаши вытянул руку, перегораживая ей дорогу и отпихивая её себе за спину. Кицунэ не понравилась такая перспектива, но она осталась стоять за ним, лишь выглядывая из-за мужского плеча, пристально смотря на приближающегося человека.

— Ну и гости, — слащаво протянул Орочимару, представ перед ними. — Я не ожидал, что ко мне в логово кто-то придёт. Особенно вы. Чем могу помочь?

— Мы пришли поговорить, — ответил Какаши.

— Поговорить, значит, — задумчиво протянул он, прошипев сквозь зубы. — Ну тогда пойдёмте.

Больше ничего не сказав, он развернулся на пятках и направился туда, откуда и пришёл. Кицунэ с Какаши переглянулись, а затем последовали за ним. Их путь не был быстрым, они блуждали по коридорам, прежде чем выйти в просторную комнату. Видимо, эта комната была чем-то вроде гостиной и рабочего кабинета, так как помимо кресел повсюду стояли столы и стеллажи, забитые различной документацией и колбами с непонятной жидкостью внутри.

Не оборачиваясь к ним, Орочимару прошёл к столу и сел на скрипучий стул, закрыв папку, которая лежала на столе. Рядом с ней же стоял микроскоп, и мужчина отодвинул его подальше, чтобы уместить на стол руку. Освободив себе место, он повернул стул и сел к ним в полуоборот, кивком головы указав на кресла, которые стояли напротив. Кицунэ не хотела садиться, но всё же поступила так же, как и Какаши, когда он опустился на низкое чёрное кресло, сложив руки на коленях.

— Так что вас интересует? — прошипел змей, хищно переводя свой взгляд от одного гостя к другому.

— Я хочу, чтобы ты рассказал всё, что знаешь обо мне, — уверенным голосом проговорила Кицунэ, сверля его взглядом.

— Ах, девочка, — сладко протянул он, подперев щеку рукой. — Ты уверена, что готова к этому?

— Готова.

— Мы пришли за правдой, — вмешался Какаши, не сводя с него взгляда. — И ты нам всё расскажешь.

— Ну куда же я ещё денусь, — усмехнулся Орочимару, закинув ногу на ногу. — Я готов к расспросам.

— Было ли нападение девятихвостого случайным или же ты знал, что это произойдёт?

Орочимару моргнул, несколько секунд смотря на девушку, прежде чем его губы дрогнули и растянулись в ехидной улыбке. Он прикрыл глаза, будто вспоминая тот день, а когда вновь открыл их, то они хищно блестели.

— Никто не знал, что это произойдёт. Если тебя так интересует, то я не замешан в этом деле.

— Тогда, как тебе пришла идея с похищением детей и эксперименты с чакрой Биджу?

— О, это началось ещё задолго до нападения, — усмехнулся Орочимару, даже не пытаясь скрыть свою улыбку. — Ещё за несколько лет до того случая. Данзо решил присоединиться ко мне и придумать новый эксперимент. Невероятных шиноби, которые смогут контролировать в себе чакру хвостатых демонов. По лучшему сценарию у нас должна была получиться целая армия таких шиноби, которые смогут вместить в себя не только чакру одного Биджу, а нескольких.

Кицунэ удивлённо заморгала и посмотрела на Какаши, который замер и напрягся, сидя в кресле. Он, как и она, впервые слышал о таких планах, которые происходили за спинами великих людей. Кицунэ и предположить не могла, что это началось задолго до того, как напал Лис. Неужели невинные дети погибали и до этого случая? Где же были их родители?

— Данзо знал месторасположение нескольких Биджу. Мы собирались позаимствовать у них чакру, но наши планы несколько изменились. Когда напал девятихвостый, это был лишь удобный случай, чтобы одолжить у него немного чакры. Так сказать, материал сам пришёл к нам в руки, — усмехнулся Орочимару.

— То есть были и до этого эксперименты?

— Конечно. Только они были не такими успешными. Мы не могли соединить две инородные чакры в одном теле, поэтому от этого плана на время пришлось отказаться. Мы сосредоточились на чакре одного Биджу, но и с этим у нас возникли проблемы.

— Никто не заподозрил, что так много детей стало пропадать?

— Сначала мы экспериментировали на взрослых, — ответил Орочимару, пожав плечами. — Вражеские шиноби, мирные жители, пленные. Все они были экспериментальными крысами. Но со временем я понял, что со взрослыми работать гораздо тяжелее, чем с детьми. У детей ещё не до конца сформированное тело, иммунитет и чакра, поэтому они легче принимали подсаженную чакру.

— Но и они умирали.

— Правильно, — ответил мужчина, кивнув. — Поэтому я придумал иное решение.

У Кицунэ по спине прошли мурашки, и она поняла, что они пришли к тому самому моменту, который её так сильно интересовал. Она чувствовала на себе взгляд Какаши, но само её внимание было сосредоточено именно на Орочимару. Она смотрела в эти хищные глаза, вспоминая те времена, когда пребывала в стенах его лаборатории. Это были самые жуткие года её жизни.

— Почему я единственная, кто выжил? Ведь нет больше таких?

— Нет, ты единственная, — с усмешкой проговорил тот. — Ты как раз была тем самым моим решением.

— Каким решением?

— Создать новую жизнь, способную принять в себе чудовищную чакру. Некий сосуд для зверя.

Будто холодная вода окатила её с головы до ног. В ушах зашумело, и Кицунэ прикрыла глаза, пытаясь справиться с внезапно появившимся головокружением. Когда она сумела вновь открыть глаза, то увидела самодовольный взгляд Орочимару, и ей от этого стало только дурно. Пытаясь подавить тошноту, она сглотнула ком в горле и переспросила:

— Что?

Её голос был хриплым. Он дрожал как осиновый лист на ветру, готовый в любой момент сорваться. Во рту в мгновение ока стало сухо, поэтому Кицунэ пришлось сглотнуть, чтобы выработать слюну. Перед глазами больше ничего не кружилось, но у неё всё равно возникало такое чувство, будто ещё секунда, и она куда-то провалится.

— Сосуд, — ответил Орочимару, оскалившись. — Вот твоё предназначение. Вот, кем ты являешься.

— Я не понимаю, — прохрипела она.

— Та женщина, которая тебя растила, являлась наследницей забытого клана, обладающим колоссальным резервом чакры. Этого резерва хватило бы на то, чтобы уместить в себе постороннюю чакру. Именно из-за этого я взял у неё ДНК, чтобы создать усовершенствованного человека.

— То есть…

— Ты была создана искусственным путём. Из колбы в моей лаборатории.

Тошнота вновь подступила к горлу, и Кицунэ зажала рукой рот, пытаясь подавить рвотный позыв. Она часто заморгала, пытаясь разорвать пелену, которая появилась на глазах. Смысл слов из воспоминаний начал доходить до неё. Она стала понимать, что всё это было правдой, и эта реальность, которую она так пыталась избежать, на самом деле была правдивой.

— Зачем? — прохрипела Кицунэ.

— Чтобы ты была оружием деревни. Ты должна была суметь управлять подаренной силой. Ты была пробным экспериментом, и мы ожидали, что наши старания не пройдут напрасно, и что ты сумеешь совладать с чакрой.

— Но я росла в семье.

— Мы отдали тебя для того, чтобы тебя вырастили. Мы не могли всадить чакру младенцу, поэтому нужно было время, чтобы твой организм подрос и окреп. Нападение девятихвостого было самым идеальным временем, чтобы собрать чакру и переместить её в тебя. Тогда и начался наш главный эксперимент.

— Это ужасно, — прошептала Кицунэ, опустив голову.

— Мы собирались вместить в тебя ещё чакру Биджу, но не могли этого сделать, пока ты не научишься управлять той силой, которая у тебя уже была. Данзо запретил создавать подобных тебе, так как не было уверенности в том, что ты сумеешь научиться этим управлять. Шли годы, и мы следили за тобой.

— Но этого так и не произошло, — закончила за него Кицунэ. — Я так и не научилась.

— Да, — согласился Орочимару. — Деревне нужна была армия сильных шиноби, а не мутантов, способных потерять контроль и разнести всё на своём пути. Поэтому ты была одна, и он наблюдал за тобой, ожидая результатов.