Мою грудь сжало, пока я слушала, как он обсуждает свои собственные проблемы как подросткового, так и юношеского возраста. В юности мы были довольно близки, но, как оказалось, я многого о нем не знала. Это была всего лишь еще одна тень, которая скрывалась в коридорах поместья Монтегю, танцуя в темноте вокруг Фицджеральдов. Несмотря на неуверенность Патрика, он всегда выглядел иначе: дерзким и самоуверенным.

Я откинулась на спинку дивана.

Когда он закончил, то спросил:

— Разве ты не подозревала?

Я кивнула.

— Подозревала. Я помню, как ненавидела то, что другие девушки говорили о тебе. С нашей разницей в возрасте я обычно слышала сплетни из вторых рук, но никогда не думала, что Патрик Ричардсон, которого они описывали, был моим Патом.

Он устало улыбнулся.

— Я всегда любил тебя.

— В прошедшем времени?

— Нет. Я имею в виду, когда мы были вдвоем, я не чувствовал необходимости притворяться. Мы жили в своем собственном мире, будь то в поместье Монтегю или в моем доме. — Он пожал плечами. — Нашим родителям было наплевать на то, что мы делали, если только мы не мешали им заниматься тем, чем они занимались. — На его лице появилась улыбка, заставившая его скулы приподняться. — Единственная, кто знал, что мы задумали, была Джейн.

При упоминании ее имени удав, обмотавшийся вокруг моей груди, ослабил хватку, и я усмехнулась.

— Лучшая часть моего детства, — сказала я со вздохом. — Она все еще в поместье.

— Правда? Я подумал после того, как ты уехала.…

— У меня такое чувство, что она заботится о маме.

— Это хорошо. Тетя Аделаида нуждается в ком-то на ее стороне. — Его глаза сузились. — Кстати, о том, чтобы натыкаться на стены, я не раз вспоминал, что она была довольно неуклюжей. — Он кивнул в сторону моих запястий. — Я не хочу того же для тебя.

Возмущение поднялось.

— И я тоже. Не беспокойся об этом. Нокс никогда бы не…

— Я не очень хорошо его знаю, — перебил он. — Но я знаю Спенса. Я никогда не понимал, почему ты встречалась с ним так долго.

Может быть, дело в чувстве вины или в моих слезах, но я не понимала связи.

— Что ты имеешь в виду? Мы были молоды.

— Но ты никогда по-настоящему его не любила.

Мои плечи опустились.

— Он мне… нравился… как друг. Когда мы были молоды, кроме тебя, он был единственным, кого я когда-либо видела, единственным человеком моего возраста. Меня окружали чопорные взрослые. Джейн была моей няней и подругой по играм, но это не то же самое, что находиться рядом с детьми. Поскольку мама и Сюзанна были так близки, Брайс часто бывал там.

Он кивнул.

— Помню, я был в восторге, когда мы приходили к тебе домой, а его там не было. Кажется, однажды я даже спросил маму, живет ли он там.

— Видишь? Он был моим лучшим другом.

— Пока он не стал твоим парнем.

От этой мысли вино забурлило у меня в животе. Брайс был моим лучшим другом. Разве не таким должен быть любовник? Мы с Ноксом никогда не были друзьями. Может быть, именно поэтому я смогла уйти сегодня, или это было вчера? Я взяла телефон, лежавший на столе. Поднесла экран к часам, уже за полночь, я посмотрела на значок, показывающий пропущенные звонки.

У меня перехватило дыхание. Я же отключила звонок. Я сказала Ноксу, что мяч был на его площадке, а потом меня там не было, когда он бросил его обратно.

Я нажала на маленькую иконку. Два пропущенных звонка, Делорис и Брайс.

Удав сжался еще сильнее. Нокс не пытался звонить.

Слеза скатилась из моих глаз, когда я смахнула ее.

Я позвоню Делорис завтра… и Брайсу?

Но что я скажу ему? Эй, Брайс, я получила твое письмо, и оно сработало. Я ушла от Леннокса. По твоим словам, я в безопасности. Однако это верно только в том случае, если смерть от разбитого сердца невозможна.

Я посмотрела на выжидающее выражение лица Патрика.

— Скажи мне, что он звонил. Он ведь это сделал, не так ли?

Моя голова качнулась из стороны в сторону.

— Не он, его… — Кто такая Делорис? — …звонила помощница.

— О, да. Женщина — она сказала, что ее зовут Витт — звонила, когда ты переодевалась. Прости, что забыл.

— Она звонила тебе?

— Да, она хотела убедиться, что ты здесь.

Я вздохнула и откинулась назад.

— Это удушье, водитель-телохранитель под постоянным наблюдением. Я ненавижу это.

Не обращая внимания на мои мольбы удалиться, Патрик налил нам еще вина.

— Думаю, это связано с его женой.

— Что?

— Что? — Его глаза широко раскрылись, когда он заерзал на диване. Это снова было похоже на рождественские секреты. — Ты хочешь сказать, что тебя назначили к кому-то вроде Леннокса Деметрия, и ты не гуглила это дерьмо?

— Я… мы… мы обещали, что узнаем друг о друге только друг от друга.

— И он рассказал тебе о нападении?

Нападении?

Мое сердцебиение ускорилось, быстрый ритм прогнал сжимающуюся змею.

— Нет… я имею в виду… мы не обсуждали.

— О, есть интересные теории. Видишь ли, никто не знает наверняка. Все было очень засекречено.

— Я не уверена…

Его лицо вытянулось.

— Ладно, больше я ничего не скажу, но если мистер Секси слишком беспокоится о твоей безопасности, то, насколько я понял, у него есть на то причины.

— Я не знаю.

Он закусил нижнюю губу.

— Не могу поверить, что ты была с ним все это время и ничего не знаешь.

— Пат, ты меня убиваешь. Я хочу знать. Хочу. Но это то, что у нас есть. Я имею в виду, я бы не хотела, чтобы он гуглил меня.

— Маленькая кузина, ты скучная.

— Эй!

— Я имею в виду, конечно, ты наследница и все такое, но брось… я вырос с тобой. Этот дом ужасов был настоящим, но ты выжила. У миллионов людей было детство даже не такое плохое, как у тебя, и они не вышли такими же невредимыми.

— Я кажусь невредимой?

— Нет, — ответил он. — Ты выглядишь помятой и немного ушибленной.

Когда его взгляд вернулся к моим запястьям, я раздраженно вздохнула.

— Не ругайся, связывание, и… ну… — я почувствовала, как румянец заливает мои щеки. — …Мне нравится. А теперь перестань.

— Боже! Нам нужно еще вина.

— Нет. Мне пора спать.

— Поскольку разговор по душам близится к концу, позволь мне рассказать тебе, что я заметил.

Все мое тело расслабилось, когда я опустошила свой бокал и откинула голову на спинку дивана.

— Хорошо. Поторопись, потому что я сейчас отключусь.

— Что бы Леннокс Деметрий ни сделал, чтобы расстроить тебя. –

Я слышала, как шевельнулись его брови. — И теперь, когда я знаю о некоторых предпочтениях, я менее обеспокоен и более заинтригован. Но я отвлекся. Что бы он ни сделал, чтобы расстроить тебя, это не изменило твоих чувств к нему. Ты защищала его на каждом шагу. Я имею в виду, что у меня есть информация, от которой замирает сердце, которая может быть или не быть точной, и ты скорее сдержишь обещание, чем выслушаешь меня. Возвращаться к нему необязательно. Он владеет тобой целый год. Тот факт, что он позволил тебе эту истерику, показывает мне, что он нормальный парень. Он мог бы и не позволить тебе уйти.

Я открыла глаза и подняла взгляд.

— А что бы он сделал, Пат, привязал меня к кровати?

— Ого, — он поднял руку. — Я все еще пытаюсь смириться с моей маленькой кузиной и связыванием. Я не хочу больше подробностей.

— Ты знаешь, что я имею в виду.

— В буквальном смысле — нет. Образно говоря, да.

Прежде чем я успела заговорить, он продолжил.

— Вот еще одно наблюдение. По какой-то причине, Спенс-Брайс занимает часть твоего сердца. Может быть, это потому, что для богатой, избалованной принцессы твое детство было довольно отстойным, и ты ассоциируешь его скорее с лучшими, чем ужасными частями.

Я хотела возразить против описания Патриком меня, а также некоторых других частей его заявления, но он снова поднял руку.

— Я хочу сказать, что в академии я был всего на год старше Спенса. Возможно, ты этого не знаешь, но я угрожал ему, когда вы начали встречаться.