— Постой, а как же тогда…, ну, Маленькая смерть? — растерянно поинтересовалась её мама.

— А то ты не знаешь, что у нас было и как, — недовольно высказалась девушка.

— Как раз нет. Все силы и были потрачены, чтобы удалить всё, через что хоть заподозрить можно было, что между вами двумя было, — сообщила она свой дочери.

— Вот как? Неужели ты вдруг перестала пытаться постоянно контролировать и направлять меня? — удивлённо спросила она.

— Доченька, ты уже взрослая. Это раньше брак был формой договора, а сейчас никому это не нужно. Твоя судьба в твоих руках. Нравится тебе Светлояр, и Бог с ним. Он юноша весьма самостоятельный, даже больше, как оказалось, чем мы знали. Так что лезть мы с отцом в ваши дела не будем и другим не дадим. Пускай твой старший брат за всех вас, наших детей, отдувается, тем более ему вроде его роль нравится, — мягко проговорила её мама.

— Шестьдесят девять, — сказала Ксения, смотря в окно.

— Что шестьдесят девять? — отреагировала недоумённым вопросом её мать.

— А что хочешь. Скажи, а это нормально, что вокруг тендера на поставку материалов на строительство дубликата космического корабля сговор? — спросила её дочь.

— Нет конечно же. Расскажи-ка подробности, — обратилась к неё старшая.

— Да, встретились мы недавно с Долгоруким, ну и опять Светлояр договорился с ним драться, через месяц. Там и всплыло, что все уговорились, что тендер достанется Долгоруким, а Китяжские участвуют только чтобы соблюсти формальности, потому что и у них и больше ни у кого просто нет возможностей за него браться, — нехотя Ксения поведала примерную суть разговора.

— Хм, тут нужно посовещаться. Если всё так, как ты сказала, то большого криминала в этом нет, а если расчёт и был на Китяжских, как производителей наиболее качественных материалов, что неудивительно, ведь они очень много тратят на исследования, то ситуация открывается совсем не в радужном свете. Тогда надо будет либо отменять, либо делить тендер на части, чтобы компания родителей твоего суженого таки выполнила хотя бы самые критические области заказа. Я сказать ничего сейчас не могу, сама понимаешь, для этого и существуют соответствующие структуры. Но уточню, чтобы потом ничего не переигрывать. Мало ли. Но спасибо, что рассказала, такие детали конкурсов, обычно не всплывают до оглашения результатов, а там потом сложно открутить назад, — ответила ей мать.

— То-есть, такое бывает часто? — уточнила Ксения.

— Ну, не то чтобы, но случается. Не переделывать же законы под каждую ситуацию. Мир не идеален, — сокрушённо добавила старшая в конце.

Неделю спустя. Загородное поместье князей Китяжских.

— Слушай, учитель, и как тебе охота смотреть всю эту сериальную лабуду про современных золушек? — поинтересовался у призрака, сейчас сидящего в кресле и зависшем в телеке.

— Ты давай, давай, ковыряй орехи, — указал он мне на дело всей моей жизни.

Так-то он показал по каким параметрам отбирать целый орех и как примерно его вскрывать, чтобы не повредить и в дальнейшем и отобрать из них ядро монстра. Что собственно сейчас и делаю, заодно чищу, всё что забраковал. Съесть не съем, но килограмм сто в подарок Ксюхе отправлю. Куда остальное пристроить, пока не придумал.

— Нет, серьёзно. Ну ладно там всякие богатеи пошли на роль новых принцев, но нам мастерам, это всё не пришей кобыле хвост, хотя не сказать, что мы так уж беднее, — решил его критиковать за пристрастия до конца.

В среднем, если брать десять процентов самых обеспеченных из обычных людей, что часто тоже условно, поскольку они тоже владеют даром, просто на очень слабом уровне, и таковых же из мастеров и Воинов, то они будут заметно богаче. Достаточно сказать, в десятке Форбс России нет ни одного сильного одарённого, а в сотне их всего трое, а Воины отсутствуют вовсе. Правда, мой отец и отец Пятачка, князь Долгорукий, как раз в числе тех, кто в тысяче…, российской, но ведь не в сотне, эх. В целом сказывается специализация, зато у нас много других преимуществ.

— Почему ты так считаешь? — неожиданно мой тёзка оторвался от телевизора и перенёс внимание на меня.

— Всё просто, с ростом рангов и уровней, растёт и продолжительность жизни. А у простых смертных что? А ничего. Если тело и можно сделать не хуже, чем у практикующих силы, Знахари им в помощь, то никаких иных свойств так не передать. Выглядеть она будет, допустим, как Ксюха, только стареть продолжит, как обычно. По сути, это будет просто кукла. Нет, если поприкалываться, почему бы и нет, только вот каково будет такое перенести находясь, с другой стороны. Знаешь, как там один француз однажды написал: "Мы в ответе за тех, кого приручили." Как-то так. Но представь, если ты действительно влюбился в такую золушку…, что, бросить развиваться, чтобы умереть вместе с ней, или не делать этого и увидеть её увядание и смерть, оставаясь в полном расцвете сил? Что хорошего в том, что ты похоронишь свою любовь? Куда ни кинь, всюду клин. Поэтому всё это не наш выбор и такие истории никакого продолжения в реальности иметь не будут, — высказал ему своё мнение продолжая "грызть" орешки словно одна белка из сказки.

— Так здесь и не показывают практикующих, а только обеспеченных, даже не богатых, как понимаю, — возразил он.

— Ну, принцев на всех в принципе не хватит, а новые золушки у нас поумерили планку и о белых конях, в смысле лимузинах летающих, мечтать перестали. Запаслись, так сказать, губозаверталками. Потому и сами пониже и принцы пожиже. Учитель, видишь же, что за лахудры в главных ролях и насколько смазливые там принцы, что в пору подозревать нарушения ориентации у мужиков. Особенно, если приглядеться к последним фильмам, то можно заметить, что главные герои и краситься стали и по куче серёжек цепляют. Конечно, понимаю, что косметическим и ювелирным компаниям свой хлам продвигать надо, а так для самых лапоухих типа сформируют тренд и пусть и не удвоят продажи косметики и ювелирки тем, кто ей недавно совсем не пользовался, но всё же. Думаешь, в Европе чего так с ума сходят по всяким гомосекам и трансвеститам? — спросил его, закончив толкать речуху.

Если честно, мне просто скучно колоть орехи, вот и докопался до него, словно пьяный до телевизора. Тем более, как раз он и попал в перекрестье обсуждения.

— Ну-ка, ну-ка, расскажи мне дремучему, что на преимущества у альтернативно мыслящих? — тут же оживился он.

— Да что тут сложного. Рожают мало, значит дочка одна и ей все накопленные богатства и переходят, вроде драгоценностей, а потому что? — стал развивать успех локального наступления словоблудия и логики против беззащитного Учителя.

— Не томи, признавайся, что опять придумал, — не заставил он себя ждать.

— Да ничего. Просто им почти ничего не надо покупать, так если чего под настроение. Не растёт там численность народа, а продавать-то надо, а тут такие лошки, которым можно впарить всё, что угодно. А если облошарить побольше в прошлом мужиков, так и продать можно ещё больше. Сюда же в кассу были и эмигранты. Обратил внимание, что очень они любили всяких турков. А всё потому что там любят, как сороки, всё блестящее, а учитывая их работящесть, то можно даже не гадать, сколько всего те накупят у мастеров самой угнетённой нации на свете. Правда, сейчас эмигрант пошёл не тот, всё на халяву зарится, а Европе-то нужны рабочие руки, но увы, она становится периферией и довольно бедной и те, кто стремится зарабатывать больше туда не рвутся. А вот если там пособие или зарплату, такие есть, да. Нет, всё ещё не нищей, конечно, но и богатством там уже как-то не особо пахнет, если не брать старые семейства и роды. Заметь, новых богатых там кот наплакал, на фоне более удачливых регионов планеты, если, конечно, с какой-нибудь Африкой не сравнивать, но ведь тот континент как-то под определение состоятельности не очень попадает, — выдал ему в ответ.

— А, по-моему, ты мне лапшу на уши вешаешь. Начал про золушек, продолжил трансвеститами, а закончил эмигрантами, — проворчал он.