Она осмотрела место своего заключения. Маленькая комнатка с низким потолком и без окон. Стены сделаны из странного материала. Явно не дерево и не камень. Больше всего похоже на… кость. Гладкая и пористая структура. В камере — ведро для неотложных нужд, подстилка из соломы, на которой и лежала суккуб. Стены гладкие, без швов. А на потолке… Лионза едва не вскрикнула от неожиданности. На потолке было вырезано изображение полной луны, состоящей из узкого полумесяца и темной стороны. Знак, такой же как на перстне, что она отдала сяо!

Лионза встала, её немного пошатывало. Не столько от удара по голове, сколько от суккубьего голода и волнения от открытия. Проход из камеры в коридор не был закрыт дверью. Коридор был виден и даже соседняя камера. Однако это была нечеткая картинка, словно дверной проход закрывала какая-то рябь. Лионза коснулась её рукой, поле загудело и мягко оттолкнуло её пальцы. Такой магии луанийке не доводилось видеть за всю свою жизнь. Странно. Похоже на защитное поле, что создают некоторые сильные маги. Но их поле напоминает сферу и бьет молнией, если случайно её коснуться. Да, луннары и правда странные существа. У них все не такое, даже магия.

В камере напротив что-то пошевелилось, Лионза услышала шуршание. Видно сквозь эту защитную пелену плохо, зато звук проходил нормально.

— Эй! — сказала Лионза шевелящемуся нечто. — Кто здесь?

— Всего лишь твоя кукла для развлечений, — донесся в ответ вечно обиженный голос Раксена.

Сердце луанийки радостно забилось, значит с леопардом все в порядке. Его, конечно, сложно убить. Разве что сжечь шкуру или разрезать её на множество частей. Но с местной магией можно было ждать самого худшего. Но, видимо, големы не стали изощряться и просто посадили волшебного леопарда в соседнюю камеру.

— Где мы, Раксен? — спросила Лионза.

— Судя по всему, по уши в грифоньем дерьме, — ответил Раксен.

— Это точно, брат, — отозвался незнакомый женский голос, молодой, однако низкий и с металлическими нотками.

— Так, мы тут не одни… — сказала Лионза, — давайте знакомиться! Я Лионза из Луании. А напротив мой друг Раксен из…

— Просто Раксен! После потери моего человеческого облика я просто Раксен.

— Я — Зери с Черного Побережья, — отозвалась незнакомая женщина.

Лионзе живо представилась красивая девушка с черной кожей, полными чувственными губами, огромной тяжелой грудью. Суккубу доводилось бывать на Черном Побережье, что к югу от Тифарейских островов. Там живут очень красивые люди. Именно там она и познакомилась с Раксеном…

— Тут есть ещё кто-то, кроме нас троих? — спросила Лионза, отогнав нахлынувшие воспоминания.

— Да, напротив меня новая пленница, доставили вместе с вами. Кричала, что это ошибка, что она не воровка.

Лионза улыбнулась:

— Привет, Азами!

Но эльфийка ничего не ответила. Лионза представила её гримасу гнева и отвращения, словно Азами была сейчас перед ней, и едва не рассмеялась в голос.

— Азами? — переспросила Зери.

— Да, мы вместе попались на возвращении украденной у меня вещи.

— Я не вещь! — возмутился Раксен.

— Да, прости, неправильно выразилась!

— Ты… ты ответишь за это, Лионза! — не выдержала Азами. Её голос был слабее обычного, видимо, она была сильно подавлена. Суккубу даже стало её немного жаль.

— Это все? — спросил Раксен.

— Нет, брат. Тут ещё одна пленница, за стеной от меня. Но она не особенно разговорчива. Иногда ходит, шуршит чем-то. А бывает — поет. Очень красиво. Но о чем, я не понимаю.

— Привет! — сказала Лионза.

В ответ послышалось тихое шуршание и снова тишина. Ладно, будем считать, что это было ответное приветствие.

— Ты давно тут, Зери? — спросила суккуб.

— Второй год. Из меня хотели сделать подстилку для этого серого червяка и его сестрицы. Но я при первой возможности накинула голему покрывало на голову и бежать.

— Неплохая идея с покрывалом! Я не додумалась!

— Толку от этого оказалось мало, потому я здесь. Ещё повезло, что успела покувыркаться с этими уродцами.

— Почему?

— Ну закон тут такой: если тебя коснулся царь, казнить нельзя. Вот и держат тут, пока сами не сдохнем.

— Что это за место?

— Подземелье Черепахового дворца. Могло быть и хуже. Тут хоть не сыро и не воняет.

— Да, тут странные стены.

— Мне девушки говорили, что тут все сделано из черепашьей кости.

— Это какого размера должна быть черепаха?

— Это большая черепаха, сестра. Та самая Лунная Черепаха, которая и принесла луннаров в эти земли. А у нас, в Катунге, говорят, что луна и есть огромная черепаха. Её запустила на небо Матушка Ойи ещё в начале времен.

Зери продолжала рассказывать древнюю легенду своего народа, а Лионза вновь задумчиво посмотрела на потолок, и лунный знак. Черепаха, что принесла лунаров в эти земли…

— А тебе не встречалась легенда о лунном перстне? — спросила суккуб Зери.

— Нет, — удивленно ответила девушка, — ну разве что детский стишок…

— Какой стишок?

— Да так… тут была одна служанка, совсем ещё девочка. Часто его повторяла, особенно когда тосковала по дому и родным. Я его уже почти забыла… Сейчас…

Лунный перстень поскорей подними под облака.

И неси отсюда прочь, пока сила есть в руках.

Азами презрительно фыркнула. У Лионзы немного похолодели кончики пальцев. И зачем она отдала перстень? Вдруг он и правда был волшебный? Коридор наполнился гулкими шагами. Голем-охранник нес миски с теплой похлебкой. Лионза откинулась на лежанку, а в голове раз за разом крутился странный детский стишок о лунном перстне.

***

Здесь был полумрак. От лунного знака на потолке шел едва заметный серебристый свет. Вторым источником света было защитное поле на двери. Голем, кстати, проходил сквозь него без каких-либо проблем. А жаль. Лионза надеялась, что в момент, когда он заходил в камеру, можно воспользоваться исчезновением поля. Какой-никакой шанс на побег.

Без окон сложно сказать, день на улице или ночь. Потому Лионза потеряла счет времени. Обед, разговоры с Зери и Раксеном, сон и чувство суккубьего голода, что не давало покоя, заставляло сходить с ума. Она уже возбуждалась от одного только голоса Зери или недовольных звуков, что издавала Азами. И зачем голем сломал камень в ошейнике? Так хотя бы помогали фантазии и два пальца в вагине. А сейчас? Фантазии лишь умножали муки, делали голод невыносимым, сводили с ума. Ещё немного и начнет царапать ногтями стены и выть. Потом биться головой о пол. Потом… Лучше даже не представлять, что будет потом.