Литмир - Электронная Библиотека
A
A

– Плять, я же теперь нормально ни копье, ни стрелу в руку не смогу взять, пока не залечу, вот зараза. А за один присест я вряд ли смогу это сделать, пару дней, а за это время могут и копья, и луки поделить, – я сидел, рассматривал свой палец, выгибая в разные стороны, меня такая его пластичность даже забавляла.

– Ну что ж, одним ударом здесь не отделаешься, как минимум два задолжал.

Вернувшись в лагерь, я смог найти две более-менее прямые ветки и, разобрав кистень и поминая недобрым словом Валуя, смастерил себе шину.

Две ветки, одна по ладони, а другая сверху на пальце, а там уже и куском кожи и шнурком закрепить, вот и вышла у меня шина.

Два дня пролетело в скуке и тоске, сидел у опушки, наблюдал, как ребята под руководством Валуя тренируются, и периодически пускал целительскую силу в сломанный палец, да и по больному боку проходился. Синяки на боку начали уже сходить, но все равно доставляли дискомфорт, а шину так пока и не рискнул снять.

Вечером же состоялся импровизированный чемпионат на древках от копья, и определилась пятерка, кому Валуй доверил охотничьи копья.

Мои друзья, к сожалению, в финалисты не вошли, даже я сам вряд ли бы вошел в эту пятерку; в десятку попал бы однозначно. Отец меня не натаскивал полноценно на копье, да, держать научил, и хватит. Завтра будут насчет луков решать, их пять, и вот здесь мне очень хотелось поучаствовать: я прекрасно понимал, что смогу выбить себе лук и что неплохо им владею, но вот чертов палец, смогу ли нормально стрелу взять или прицелиться? Вот и приходилось с большим упорством пускать свою силу в руку и пытаться направить в сломанный палец и не просто направить, а так, чтобы она проникала в поврежденные ткани и залечивала, вот только весь этот процесс был основан на интуиции и чувствах.

И, к сожалению, результат полноценно ощутить не мог, а тем более увидеть.

За эти дни Валуй так ни разу и не подошел, только издали поглядывал. Другие ребята подходили, даже поддерживать пытались, как и понять, почему я не участвую в общих забавах с копьем.

Утро! Как много в этом слове: новый день, новые надежды и вчерашняя грусть.

Я так же сидел возле опушки и смотрел, как Валуй раздает луки со стрелами и дает указания по стрельбе. Сам же размышлял, стоит снимать шину или еще рано. С другой стороны, как сниму, так и обратно надену, но были надежды, что перелом прошел, а также опасения, а вдруг нет, и я зря себя тешу надеждами.

Сняв шину, начал аккуратно двигать указательным пальцем. Хм, вроде нормально, чутка надавил и напряг, палец не прогибается, держит, отлично. Сколько бы перелом заживал? Седмицы три, может, две, а у меня с применением лекарских сил за три дня. Ух, круто, а щас пойдем и популяем, добудем себе лук. В собственных способностях не было даже сомнения.

– Эх, ну-с, Триглав, помоги, дядюшка Кощей щас им покажет, как стрелы пускать надо, – на лицо выползла ухмылка.

Протиснувшись сквозь толпу, я встал в очередь к стрельбе из луков. Стрелять решили меньше половины учеников. Во-первых, позориться никто зазря не хотел, да и, ежели стрела куда улетит, бегай ищи ее. А ежели не найдешь, то от Валуя обязательно тумаков схлопочешь.

– Дален, – я обратился к стоящему ближе всех другу.

– А, – он отвлекся от просмотра.

– Какие правила наставник установил?

– Да все просто, вон, видишь куст, – он ткнул пальцем в зеленый куст, – вот в него надо стрелять, а на земле под ногами камни лежат, от них, значиться, стрелять и надо. Там около семидесяти шагов, наставник отмерил. Даётся по пять стрел, чем больше попал, тем лучше, вот и все. Кто победит, тому наставник позволит лук с собой брать и стрел всяких.

Ребята шумели и приветствовали каждое попадание криком и улюлюканьем. Подождать все-таки пришлось, пока отстреляются, пока стрелы найдут. Народ обсуждал попадания или промахи. Среди друзей только Гостивит рискнул пострелять, и вышло у него не особо, из пяти выстрелов два попадания, так что он грустно стоял рядом, повесив нос.

Дождавшись своей очереди, я подхватил лук. Он был из арсенала храмовой стражи, на таком же я и практиковался. Удивительно, что такие луки выделили еще юнцам для учебы: неужто ничего попроще не нашлось? Те же щиты качеством не блещут, разбитые, и планки ходят. Но луки были другие, с новья.

Погладил лук. Он был склеен из двух видов древесины березы и ясеня, а рукоять выполнена из мягкой кожи и приклеена к ложу, дабы пальце не скользили. Тетива была из тонких сыромятных шнурков, перекрученных с жилой. Потрогав пальцем тетиву, я убедился в ее хорошем натяжении. Подхватив одну стрелу, оглядел: древко ровное, без сколов, и тупая, без наконечника, но с хорошим оперением. Были опасения, что, пока парни упражнялись, все оперение распушат.

Приготовившись положить стрелу на тетиву, я услышал сбоку.

– Яромир, что-то же решился пострелять? Думаешь, выйдет лучше, чем с копьем, – раздался голос какого-то шутника.

Ой, а ты как будто и не видел, что я пришел и в очереди стою. Ты у меня только раздражение вызываешь. Или что, хочешь, чтобы я под смешками и зубоскальствами растерялся? Ну, удачи тебе, слизень уральский, обмудок кожаный.

Аккуратно и совсем немного я выпустил дар ветра; хороший прием освоил Яромир. Он позволял чувствовать направление ветра, его колебание, как будто он сам нашептывал, как лучше стрелять, как он заиграет со стрелой, как ее понесет. Вроде может показаться и мелочью, но это было не так. Это позволяло класть стрелы в цель более кучно и реже промахиваться.

Вероятно, это и не совсем честно, но каждый пользуется тем, что имеет. Вот и я имею дар и буду им пользоваться для своего удобства. К тому же опытный лучник и без такой помощи обходится, он сам видит и чувствует, как лучше класть стрелу.

Наложив стрелу, я вскинул лук, оттянул тетиву, прицел и выстрел, только тетива щелкнула у уха.

И стрела влетает в немного измочаленный куст, в десяточку.

– Конечно, лучше, это не с копьем, здесь другое умение нужно, – ответил я в сторону шутника.

Сам же взглядом прошелся по ребятам: мой выстрел и мои слова вызвали одобрение, а наставник даже улыбнулся и подбадривающе мне покивал.

Это еще что за чудо, как только мне тумаков навесил и душу отвел, так сразу в нормального мужика превратился, какая прелесть.

Следующая стрела, и шепот ветра в ушах, снова в десяточку. Два из пяти, таким темпом я точно лук получу в свою пользу. Прицел, выстрел и вновь в цель. Три из пяти. И снова накладываю стрелу на тетиву, прицел и выстрел.

– Плять, – на эмоциях выругался, стрела вонзилась в землю возле куста, буквально в нескольких сантиметрах.

Черт, ну как так?

А по толпе ребят прошел шум от моего промаха, каждый решил высказаться на этот счет.

Взяв в руки пятую стрелу, я ее немного покатал в ладони для успокоения от разыгравшихся нервов. А так хотелось, чтобы было пять из пяти.

Прицел, задержать дыхание, и выстрел. Все, попал, четыре из пяти тоже неплохо, но совсем не то, на что я рассчитывал.

– Молодец, Яромир, ты лучше всех стрелял, – меня окружили друзья и знакомые и загомонили.

Я же вроде и рад был, но прекрасно понимал, что мог бы пять из пяти попаданий сделать, а может, и к лучшему. Умеешь считать до десяти, остановись на семи. Вздохнув, я стал наблюдать за оставшимися: еще двум парням предстояло отстреляться.

После того, как все отстрелялись, Валуй вышел вперед, и, осмотрев лук и стрелы, удостоверившись в том, что мы ничего не сломали и не попортили, обвел нас взглядом и спросил:

– Кто попал пять раз? – В ответ была тишина. И зачем он спрашивает, или сам не видел, что никто не попал.

– Кто попал четыре раза?

– Я, – мне пришлось протолкаться чуть вперед и вступить в первый ряд толпы.

Он кивнул мне.

– Кто попал три раза? – разнесся его голос над лесом.

– Я, я, я, я, я, – раздалось с десяток голосов.

– Яромир, лук твой, остальным еще стрелять, – решил Валуй.

10
{"b":"785116","o":1}