********

Казалось, погода резко изменилась – город окутала серая пелена, мелкие капли промозглого дождя пробирали холодом до самых костей. Эми изредка подрагивала, укутываясь в огромный бежевый шарф. Она поднималась по массивной каменистой лестнице, ветер трепетал в проходах между домами, возвышаясь над пустынным городом. Капли дождя становились всё больше. Они больно падали вниз, то и дело, врезаясь в бледное лицо девушки, словно сотни маленьких булавок. Эми жмурилась от дождя, пытаясь как можно сильнее спрятаться в шарф, но он и сам промок в промозглости Анже. Девушке казалось, что время остановилось, на душе был неясный трепет. «Эффект бабочки», – подумалось ей. Прогулка уже не приносила такого удовольствия, а ноги сами неказисто вели по огромной лестнице. Эми подняла голову, перед собой она увидела монументальное здание, так знакомое ей ещё с детства – собор Святого Маврикия.

Серость погоды поглощала облака, клонила деревья, создавая вокруг здания купол непроникновенной мглы. Эми хмурила аккуратные брови, но дрожащие от холода губы растопили на ее лице улыбку. Она вспомнила детские годы. Когда-то они с мамой по воскресеньям приходили сюда на вечерние встречи: готический собор наполнялся неестественным для себя смехом детей и запахом постных пирогов. Маленькая Эми тогда любила рассматривать витражи на окнах и необычайные резные выкладки у оснований. Она запрокидывала голову повыше, протягивала руку вверх и играла крохотными пальчиками с ели проникающим светом сквозь витражные блики. Сейчас же перед Эми абсолютно иная картина – в такую погоду собор казался зловещим и даже внушал ужас. На момент ей показалось, что от него исходит неестественная прохлада. Буря над городом усиливалась, а Эми уже была мокрой и замерзшей, единственное место, где она могла бы остановиться, раз уж ноги сами привели ее сюда – это собор. Ветер с силой толкнул Эмили к входу. Похлопав глазами, девушка несмело вошла внутрь. Темнота поглотила её всю. Вокруг был мрак. Эми с силой зажмурила глаза, чтобы привыкнуть к всепоглощающей темноте. Перед ней мелькнул огонь света, от испуга девушка подалась назад и едва лишь не упала, смогла упереться о дверь. Открыв глаза, она увидела священника. Он аккуратно, словно пугливо и нерешительно поднёс к лицу Эми подсвечник, освещая её бледное лицо. Эми смотрела то на огонь, то на священника, тихо выпрямляясь, чтобы не рухнуть вниз и не нарушить тишину святого места.

– Добрый день, могу я переждать дождь в вашем соборе? Я живу недалеко, но на улице усилился дождь, и я…

Священник с ужасом раскрыл глаза, всматриваясь в лицо напуганной девушки. Он аккуратно убрал подсвечник, монотонно развернулся и шмыгнул в одну из немногочисленных дверей в стене собора. «В детстве священники не казались мне такими странными», – подумала Эм и посмотрела вперёд.

В соборе всё еще царил полумрак. В окнах, у основания здания виднелись узоры дождя. Закреплённые свечи на стенах были единственным источником освещения. Сквозь витражи свет всегда пробирался с затруднением, а сейчас ему невозможно было протиснуться между непогодой и дождём. Всматриваясь вперёд, Эми увидела сидящих на первых рядах людей и Епископа у скамьи. Он читал проповедь, а его голос эхом раздавался между стен собора. Девушка вслушивалась в треск свечей, к глазам почему-то подступили слёзы, её душу охватило спокойствие и одновременно с тем тревога. Тело дрожало теперь не от холода, а от подступающих к сознанию эмоций. Она боялась пошевелиться, но ноги вновь тихо и не торопясь повели её вперед. Казалось, будто кто-то невидимый взял её за руку и повёл: меж лавок и витражей, меж огромных серых стен, поглощающих её с новой силой. Она шла нерешительно и бесшумно, рассматривая разноцветные рисунки на окнах. Голос епископа был всё ближе, Эми не решалась сесть совсем близко к людям. Ей теперь не хотелось уходить. Девушка села на край скамейки и смотрела на епископа. Он стоял в своём одеяние, смотрел в небольшую книгу и громко читал проповедь. Странно, что она не понимала ни слова ведь он точно читал на французском. Слова словно не доходили до её разума. Эми резко вздрогнула от постороннего звука справа от неё. Она медленно повернула голову и увидела фигуру молодого человека. Он сидел поодаль, внимательно смотря на епископа. Его чёрное пальто лежало рядом, сложенное аккуратно так, будто его только что купили в магазине. Эм чуть прищурилась, чтобы разглядеть незнакомца получше. Она всматривалась в его образ, и ей подумалось, что он не из тех, кто забрёл в собор из-за дождя и бури. Он пришёл сюда, словно по зову собственной души. Девушка застыла, рассматривая его чёрные, как сама ночь, волосы. Они, слегка вьющиеся, аккуратно обрамляли фарфоровое лицо парня. Медленным движением он обернулся и посмотрел прямо на неё. Эми застыла, а мурашки пробежали по всему телу. Он был спокоен, хотя на аккуратных чертах лица виднелась лёгкая растерянность. Его губы дрогнули, будто бы он хотел что-то сказать, но не осмелился. Глаза медленно осматривали линии черт лица Эмили, блуждая по образу девушки то тут, то там, пробираясь в самую душу. Его тёмно-карие глаза затягивали в омут неизведанного и странного, а резные скулы то и дело подёргивались. В таком зрительном напряжение Эми сумела рассмотреть аккуратные, едва заметные веснушки на носу незнакомца. Его холодный взгляд, осмотрительный и спокойный, остановился на девушке, казалось, навечно. Сердце Эм заколотилось в неестественном ритме, она почувствовала что-то родное и тёплое. Эми не могла оторвать свой взор, пытаясь запомнить каждую его частичку. Каждую веснушку. Ресницы парня дрогнули, глаза сверкнули зловещим огнём. Он посмотрел на Эм ещё немного и отвернулся в сторону епископа. Мурашки задушили тело девушки. Она видела, как напряглись его скулы. Она видела, что сам он стал одним большим напряжением. Эми ничего не понимала, но всё это казалось ей таким странным и далёким. Руки дрожали от непонимания. В нос врезался запах сырости. Епископ закончил проповедь, и люди с первых рядов стали медленно двигаться к выходу. Пропустив основной поток, девушка медленно поплелась между оставшимися прихожанами. Они что-то обсуждали, жестикулируя и улыбаясь, но Эми вновь не понимала ни слова. Она вслушивалась в слова и ей казалось, что это какая-то шутка: французский звучал, словно задом наперёд. Впереди шла женщина с маленьким мальчиком. Малыш часто оборачивался на неё, дергая мать за рукав, и удивлённо лопотал ей о чём-то. Но женщина старалась не реагировать на удивление сына. Она монотонно вела его к выходу. Эми понимала, что парень, сидящий неподалеку, был где-то позади. Толпа несла её вперёд. Тяжелая дверь собора открылась с гулом и грохотом, и толпа быстро разошлась по разным сторонам: кто-то уходил в паре, кто-то в одиночестве. Ураган закончился, но мрачная погода всё окутывала окрестности собора. Эм вышла и вдохнула запах свежего вечернего воздуха. На мгновение она почувствовала, кто-то встал рядом. Она аккуратно обернулась и увидела своего незнакомца. Он стоял теперь в расстегнутом пальто, ветер обдумывал его рубашку, оголяя мощные ключицы. Эми смотрела на него, и ей казалось, что меж его ключиц заключился полумесяц: изогнутые изящные линии вздымались след за дыханием парня. Он смотрел ей в глаза, молчаливый и холодный. А она даже не решалась сказать ему что-то первой. Незнакомец грустно улыбнулся и чуть слышно дотронулся до её руки. Эми лишь почувствовала, какой холодной была его ладонь. Резко выдохнув, девушка подорвалась в своей постели. На полке рядом с кроватью горела свеча, и кое-где виднелся пепел от сандаловой палочки. Электронные часы показывали 3:17. Мурашки бегали по телу девушки. Неужели всё это было только сном. Эми потёрла лоб и встала с кровати. Дошла до кухни и налила воды. Держа стакан в руке, она не понимала, спит ли она всё ещё или уже проснулась. Жажда царапала горло и Эм отпила воды. Нет, сейчас она точно не спит. Эми подошла к окну и посмотрела на город: вот-вот и встанет солнце, прохожие загудят в переулках. Девушка посмотрела на свою ладонь. Рука отдавала холодом. Она не знала, как себя вести. Уснуть после такого она точно не сможет. Тогда Эми села писать дневник, как и советовал доктор Эскью: все сны сейчас ей положено было записывать. Она включила тусклую лампу, взяла ручку и стала всё подробно писать: погода, то, как замёрзла, собор Святого Маврикия, странный священник, серость и темнота, холодный незнакомец.