Парни заохали, кто то засмеялся. Но мне было все равно, что они про меня подумают. Кроме Нее меня никто не волновал!
Она почти убрала мои руки. Я прижался щекой к Ее колену с виноватым лицом. Она оттолкнула меня снова.
-Уходи! Не унижайся..
Я покачал головой.
-Нет. Прости меня.
Я поймал Ее руку и поцеловал в ладошку и тут же получил ею по губам.
-Хватит с меня придурков!
Я схватил Ее за руки, целовал по очереди то одну, то другую руку. Я по глазам понял, что она уже простила. Схватила меня за волосы, притянула меня к себе.
-Если ты меня ещё раз обманешь..
Мне ужасно захотелось Ее поцеловать, но вокруг нас было полно народу, а я так уже устроил порядочное представление. Все на нас перестали обращать внимания. Фил с Басом играли на гитарах. Я сидел уже рядом с Ней. Ее голова лежала на моём плече. Я, накрыв нас курткой с головой, жарко целовал Ее.
-Я чуть с ума не сошел.. Пошли ко мне..
Она поцеловала меня в ответ. Мы ушли по английски, шли через посёлок Художников. Я любил этот маленький оазис спокойствия посреди нашего района и часто возвращался через него домой.
-Как красиво! А что это?
-Поселок Художников.
Она засмеялась, глядя на маленькие деревянные домики.
-Теперь понятно почему ты думал, что я тоже в таком живу!
-Папа нас в детстве сажал с Ксаней на саночки и вез к бабушке через посёлок. Она жила в этом доме. Так здорово было!
Я показал на сталинский дом. Она остановилась.
-У тебя есть сестра и папа и мама?
-Да, сейчас познакомлю. Мама умерла год назад..
Она резко обняла меня.
-Я не знала. Прости меня пожалуйста!
Я целовал Ее, забыв обо всем на свете. Только Ее присутствие давала мне успокоение. Наши пальцы переплелись и мы дошли до дома в уютной тишине. Когда подошли к двери, завыла Чарма. Она испуганно шарахнулась.
-У тебя собака?
-Ты не бойся! Она маленькая!
Ну тут я слегка соврал. Дверь открыл отец и нас вынеслось огромное нестриженное чёрное облако! Она спряталась за меня, вцепившись мне в локоть.
-Это по твоему маленькая собака?
Отец с интересом посмотрев на Нее, оттащил от нас собаку.
-Не бойтесь! Она шумная, но не агрессивная.
Выглянула Ксаня. Удивлённо улыбнулась.
-Добрый вечер!
-Здравствуйте!
-Проходите пожалуйста!
Я подпихнул Ее, стянул тяжёлую куртку. Она немного успокоилась.
После короткого знакомства, я тронул отца за плечо:
-Папа, можно моя подруга останется ночевать, а то ей далеко ехать.
Он кивнул. Он был рад, что я пришел домой и был почти трезвый. После ужина, я быстро утащил Ее в свою комнату. Пока Она рассматривала мою комнату, я быстро расстелил белье и затащил Ее в постель.
<p>
<a name="TOC_id20231539" style="color: rgb(0, 0, 0); font-family: "Times New Roman"; font-size: medium; background-color: rgb(233, 233, 233);"></a></p>
<a name="TOC_id20231541"></a>День 1
Мы познакомились случайно. Хотя она всегда утверждала, что это была судьба. Что если бы она не искала бы работу и не познакомилась бы с Максом, то мы бы не встретились бы. Я хохотал и она смеялась вместе со мной. А тогда она улыбалась часто и я безумно любил эту улыбку. Она всегда незаметно появлялась и так же незаметно пропадала. И мне хотелось прикоснуться к ней, накрыть рукой как бабочку, и иногда мне это удавалось.
Тогда я пил практически каждый день. Смерть мамы была долгой и мучительной. Я помню как она перестала дышать. Я тогда перестал дышать вместе с ней: что то во мне умерло навсегда. Ксаня колола адреналин, мы плакали и не могли остановиться. Она ушла.
На следующий день мы пошли с отцом на Бориса Годунова. Слезы текли не переставая. Вечером я напился в хлам и попал в обезьянник. Пришёл нач отдела Козлов, мрачно посмотрел на меня:
-Вот думаю о том, как вы меня все достали волосатые уроды! А ещё студент! Ты чего так нажрался то?
Меня била крупная дрожь, мне было холодно и плохо. Мутило.
-Мама вчера умерла...
И закрыл руками лицо. Он охнул, покряхтел, зазвенел ключами:
-Проваливай от сюда, студент.. Только не бухай больше так.
Через неделю ушла жена, не выдержав скандалов.
Я вернулся в дом родителей, но находится там больше не мог. И ноги несли меня прочь. Иногда ходил в институт, если вспоминал про него после бурной ночи. Ребята жалостливо хлопали по плечу, девчонки просили больше не пить. Я молча смотрел сквозь них. Кроме раздражения они у меня ничего не вызывали, а порой и приводили в бешенство.