—Вы не попадёте в замок. Стражники вас туда не пустят.

—Тогда отвезите меня в поместье Уинсли. Или навещать друзей тоже запрещено?

—Я должен отвезти вас в поместье мистера Дигеренса,—как заворожённый повторял он.

—Если хотите знать, мистер Дигеренс выпроводил меня из своего поместья и отправил на Огненные земли. Спросите кучера, если не верите мне.—Валентин посмотрел на Томаса, и тот кивнул.

—Его Величество разозлится, если я не исполню его приказ.

—В таком случае вам ничего не остаётся кроме, как отвезти меня к нему.

—Я повторю, мисс Гррой: вы не попадёте в замок.

—Это уже не ваша забота, Валентин, попаду я в замок или нет.

—Дайте мисс Гррой лошадь.—от упрямства Амальтеи у юноши разболелась голова, и он сдался.

—Неужели вы думаете, что в тех местах, где я жила, были лошади?

Валентин собрал волосы в хвост и усадил девушку на своего коня. От молодого человека пахло кокосовым печеньем и ароматными маслами, и Амальтея при малейшем дуновении ветра невольно улыбалась. Когда девушка была ребёнком, в день Равноденствия, Питер пёк кокосовое печенье, а Джин окуривала дом различными благовониями, чтобы «Боги опьянели и, наконец, помирились».

—Если Алан действительно желал мне добра, то его решение отдать меня на воспитание в семью Стенли было лучшим из принятых им.—прошептала Амальтея.

—Вы что-то сказали, мисс Гррой?—Валентин повернул голову.

—Почему король решил отправить меня обратно в поместье мистера Дигеренса?

—Я же сказал, что не знаю.

—Вы сказали, что не знаете, почему король решил оставить меня в городе, но я уверена, что вам известно, почему из всех жителей выбор пал именно на Алана.

—Если вам каким-то чудом удастся обмануть стражников и пробраться в замок.—усмехнулся юноша,—непременно задайте этот вопрос Его Величество. Думаю, он уже подготовил ответ и для вас, и для мистера Дигеренса. Уверяю: Алану тоже будет тяжело смириться с этой новостью. Вы спутаете ему все карты.

—Какие карты?

Лошадь Валентина поскакала галопом. Молодой человек то ли торопился избавиться от назойливой спутницы с неудобными вопросами, то ли спешил вернуться на границу города, вверенную ему в подчинение. Король рьяно следил, чтобы те, кто по собственной воле покинул его владения, никогда больше сюда не возвращались.

—Удачи, мисс Гррой.—Валентин наклонился к девушке, чтобы стражники, охраняющие вход в замок, его не услышали.—Я поспорил с Романом на мешочек золотых монет, что вы проникнете в замок, даже если вам для этого придётся подкупить королевских мышей, так что не дайте мне проиграть.

—Вы же не собирались везти меня к королю.

—Будем считать, что я кокетничал.—он улыбнулся и распустил волосы.—Но!

Валентин производил впечатление человека хитрого и азартного, этакий охотник за славой и монетами. Однако есть вероятность, что эти черты он выработал с годами, а унаследовал от предков: издалека, особенно с распущенными волосами и на галопирующей лошади, Валентин напоминал мужественных, и в то же время утончённых южных королев, правивших задолго до того, как страна перешла к Владу.

Амальтея поднялась по каменным ступенькам и встала перед стражниками. Мужчины, чьи лица скрывали забрало шлемов, перегородили ей путь скрещенными секирами.

—Я Амальтея Гррой, и я хочу видеть короля!—выпалила Амальтея на одном дыхании и замолчала. Стражники даже не пошевелились, точно были заведёнными игрушками, а не живыми людьми.

—Я Амальтея Гррой!

Тишина.

—Я хочу видеть короля!

Один из стражников хрюкнул, но секиру не убрал.

—Готова поспорить, что дышите вы тоже через раз,—наклонилась девушка, чтобы проверить собственную теорию. Ей почудилось, что носы мужчин настолько огромные, что одного вдоха им может хватить на несколько минут.

—Они дышат, как положено. Что вы здесь делаете?—Амальтея обернулась, и мужчина, спрятав руки за спиной, обошёл её и встал на ступеньку выше.

Это был красивый молодой человек примерно двадцати семи лет, с короткими тёмными волосами и удлинённой чёлкой. В правом ухе незнакомец носил бриллиантовую серёжку-гвоздик и, в отличие от Валентина, предпочитал не изысканные фраки, а болоньевые мантии.

—Я хочу увидеть короля.

—Похвальное желание.—хмыкнул он и направился к двери. Стражники пропустили юношу, но стоило Амальтее подняться чуть выше, как они вновь скрестили перед ней секиры.

—Я Амальтея Гррой!

Он развернулся и со скучающим лицом заметил:

—Времена, когда люди падали на колени перед Грроями и целовали подолы их платьев, давно прошли, моя дорогая. Если у вас нет документа, где было бы чётко написано, что Его Величество приглашает или приказывает вам быть в замке, то тогда я ничем не могу вам помочь.—он скрылся за простоватой арочной дверью.

Поняв, что через парадный вход вовнутрь ей не попасть, Амальтея обошла замок. Ничего подобного, напоминающего хотя бы лазейку, с обратной стороны башни не было. Зато к окну тянулись зелёные стволы неизвестных девушке растений толщиной с хороший, костяной посох. Однако вряд ли бы она обратила на них внимание, если бы не услышала голоса приближающихся к ней Ричарда и неразговорчивого юноши с бриллиантовой серьгой. И хотя Амальтея не планировала врываться в королевский замок через окно, выбора у неё не оставалось.

Толстые стволы на деле оказались хрупкими и не только ломались от малейшего прикосновения, но ещё и прыскали клейким соком. Девушка брезгливо вытерла руку об платье и тут же к нему прилипла.

—Да, чтоб тебя!—она с трудом оторвала руку от ткани, и крохотное красное пятно на её ладони начало расползаться и превращаться в ожог. В целях безопасности башни замка овивали ядовитые растения.

Несмотря на то, что окно располагалось низко, Амальтея не могла до него допрыгнуть. И когда голоса мужчин стали громче, она, превозмогая боль, схватилась за лианы и быстро, чтобы не прилипнуть к стене и не рухнуть наземь, начала карабкаться вверх.

Комната, в которую она залезла, была маленькой, но вместительной. Во всяком случае, книжный шкаф, два стола, один письменный, другой стеклянный круглый, и кресло располагались компактно и не создавали впечатление замкнутого пространства. На письменном столе с резными ножками были раскиданы, именно раскиданы, точно кто-то в них копался и что-то искал, документы с королевскими печатями и корявыми подписями. Амальтея бросила на них беглый взгляд и отвернулась, невзирая на то, что увидела там имя «Гррой». Однажды она уже влезла в пророчество, не предназначенное для её глаз, и теперь не может вернуться домой. Так что, чем меньше знаешь, тем больше вероятность, что не впутаешься во что-то более серьёзное.

С такими мыслями девушка подошла ко второму столу, на котором стояла клетка с двумя белыми мышами. Забившись в угол, грызуны теребили в лапках зёрна, а затем живо запихивали их в рот, словно боялись, что наклонившийся к ним человек отнимет лакомство.

—Я забрал их у алхимиков. Они хотели ставить опыты на мышатах.

—Король, который жалеет мышей, но не жалеет своих подданных, не вызывает восхищения. Если, конечно, вы сообщили мне это с целью похвастаться.—Амальтея выпрямилась.—На границе мою карету остановил Валентин и велел вернуться в поместье мистера Дигеренса. Он сказал, что это был ваш приказ.

—Верно.—Влад обошёл стол с другой стороны и вынул одного мышонка из клетки.

—Мне нельзя покидать город?

—Можно.

Амальтея развела руками. Король, занятый поглаживанием любимца, то ли не хотел отвлекаться, то ли вовсе не собирался отвечать на её вопросы.

—Понимаете, в чём дело, мисс Гррой.—мужчина засунул мышонка обратно в клетку и закрыл её.—Когда тебе шестнадцать лет…

—Почти семнадцать.

Он ухмыльнулся.

—Когда тебе почти семнадцать лет, ты видишь мир немного,—Влад запнулся, пытаясь подобрать нужное слово,—немного в искажённом варианте, поэтому до семнадцати за тебя отвечают родители. Но так как ваши родители погибли, а кровных родственников у вас нет, вашим опекуном я назначил мистера Дигеренса.