– Алекс, погоди! Так ты у нас чемпион страны по боксу в весовой категории до 90 кг, что ли? – Герберт даже поднялся на локте на своей кровати, чтобы видеть друга.

– Да, – Алекс хмыкнул.

– Павел, ты знал? – не унимался Герыч.

– Да знал он, знал. Слушай, давай спать уже, а? Я тебе завтра при свете дня все подробности расскажу! Вот ведь неугомонный, – проворчал Александр, или Алекс, как называли его друзья, поворачиваясь спиной к Герберту.

– Нет, Алекс, погоди! Я ж теперь от тебя не отстану!

– Так, девочки, хорош шептаться! Отбой – он для всех отбой! – рыкнул со своей кровати Павел. – Вот ведь угораздило мне между вами спать! Завтра, девчонки, на марш-броске договорите.

– Фу! Противный! – писклявым голосом ответил ему на это тот, кого называли "Герыч". За что тут же получил тычок под ребра от Павла. Павел одним движением скользнул со своей кровати, этим же движением, переходящим в удар руки, ткнул друга в бок, от чего тот только охнул, а сам Павел вернулся на свою кровать. И даже кровать под ним ни разу не скрипнула.

– Паш, у тебя в роду Нагов не было? – просипел Герберт в ответ на это.

– Кого? – Павел даже открыл глаза.

– Ну, Наги. Знаешь, это такие огромные змеи-люди. По индийской мифологии. Говорят, они реальные персонажи и могут жить в нашем мире. И передвигаются они так же быстро и бесшумно.

В ответ на это Павел повернул голову к Алексу и убийственно спокойным тоном спросил:

– Алекс, как думаешь, у нашего Киборга одна жизнь?

– Паш, вообще-то, Наги – это высшая раса, полубоги, так что ты зря на Герыча обижаешься, – неожиданно для себя услышал Павел.

– Парни, – Павел поднялся на локтях в своей кровати и поочередно повернул голову к Алексу, лежащему справа, и к Герберту, который лежал слева, – вы меня иногда реально пугаете! Отбой, я сказал! Завтра о мифах Индии поговорим! Тоже мне, собиратели легенд нашлись.

Он рыкнул на парней и опустился на подушку, закрыл глаза и замер. Сна, как всегда перед ответственным заданием, не было. Он полежал так какое-то время, потом повернулся на бок. Так было еще неудобнее и он опять повернулся на спину. Справа мерно дышал Алекс, слева Герыч. Павел вздохнул: вот у друзей, в отличие от него, проблем со сном не было.

Павел закрыл глаза и прислушался к дыханию Алекса. Поймал ритм его дыхания, Саня спортсмен, он умел дышать правильно, и Павел, незаметно для себя, провалился в сон.

Александр еще полежал в темноте. Потом принял привычную позу на спине, сложил руки на животе и расслабился. Со сном у него проблем никогда не было. Где-то слева он слышал, как ворочается в своей кровати Павел. Он всегда перед заданием не мог уснуть. Герберт лежал тихо и, судя по его размеренному дыханию, уже спал.

У самого Александра волнения перед завтрашним непростым днем не было. Он знал, что из армии он вернется живым и невредимым. Он вообще многое про себя знал. Роза, соседка по коммуналке, где они жили с матерью, давно уже ему всю его судьбу рассказала. Ну, или почти всю.

Александр вот знал, например, что в его жизни будет два верных друга, и обоих он нашел здесь, в горах, с ними же дальше и по жизни пойдет.

Будет в его жизни и женщина. Младше его, со сложной судьбой и нескоро.

– Не трогай! Тебе нельзя прикасаться. Это чужая судьба! – вспомнилось вдруг давно забытое. От неожиданности он тогда замер, так и не донеся руку до зеркальца. А Роза вдруг повернула его ладонь к себе, посмотрела на нее и сказала уже совершенно другим тоном:

– Сегодня тебя звали куда-то. Иди. Твое это.

Сашка замер. Он даже еще матери не успел рассказать, что сегодня к ним в школу приходил тренер по боксу. Увидев парня и услышав, сколько ему лет, позвал к ним в секцию. Сашка был не по годам высоким и крепким. Он и сам хотел заниматься боксом, да и тренер тот сказал, что сделает из него чемпиона. Сашка только не знал, как мама отнесется к этому. Лишних денег в их семье не было, мать одна его растила. Отца Александр не знал. Мама, конечно, врала ему, что он, мол, погиб в экспедиции. Александр делал вид, что верил.

Занятия в секции бокса – это лишние траты. Он вздохнул и, ничего не сказав Розе, вышел, тем более, что к той пришел очередной посетитель. На этот раз какой-то серьезный мужик с охраной.

А вечером, когда мама пришла с работы, к ним постучалась Роза. Это было необычно – в гости соседка ни к кому не ходила.

Роза тогда пришла к ним не только чаю попить. Она принесла им деньги. Мать их брать не хотела, но Роза произнесла:

– Это не тебе, Зина. Это Александру на секцию бокса.

– Что? Кому? – мать, конечно, удивилась, Сашка так и не рассказал ей еще ничего.

– Был Сашка, да весь вышел, – усмехнулась Роза, – дальше будет только Александр. Хорошее имя, сильное. Защитник.

Вот так, благодаря Розе Сашка превратился в Александра и стал ходить на бокс.

Если и раньше его не задирали, то теперь все знали, что Алекс может одним ударом приложить так, что мало не покажется. А потом, когда он стал выигрывать бои один за другим, и вовсе стали набиваться ему в друзья. Только разве ж это друзья, когда им всем от тебя что-то надо?

Друзей он как раз вот на службе и нашел. Все, как Роза ему и сказала, когда узнала, что его в армию забирают.

Роза тогда опять к ним сама в комнату пришла. Пришла не с пустыми руками. Принесла кожаный шнурок с какой-то бусиной из черного камня, протянула Александру со словами:

– Надень и никогда не снимай. Он заговоренный. Шнурок меняй раз в год. Когда время придет – камень сам от тебя уйдет. Ты его не ищи. Так надо. Со службы ты живой и невредимый вернешься, хоть там и смерть, и кровь по чужой дурости будет. Считай, что это мой тебе подарок на прощанье.

Мама, услышав это, только охнула и зажала рот рукой.

Алекс тяжело вздохнул, нащупал кулон на груди и провалился в сон.

С того патрулирования границы они вернулись, неся Павла на руках. Местные что-то не поделили между собой, завязалась стрельба. Ни его, ни Герыча не задело, а вот Павла зацепило – он получил ранение в ногу. Не смертельное и даже, казалось бы, не самое страшное. Шел сам, сколько мог. А потом Герыч заметил, что Павел хромает на правую ногу и не может держать необходимый темп. Тогда только Павел и признался, что его ранило. Он, сделал себе укол и рану перетянул, надеялся, что сам дойдет до базы. Не дошел. Совсем чуть-чуть. Быстрее получалось его донести, чем если бы он и дальше ковылял сам.

Павла все-таки забрали на Большую землю, как он ни сопротивлялся. Тут уж его папаша напряг все свои связи. Доводы сына, что "ранение не тяжелое, и его и здесь на ноги поставят", не возымели на папу должного эффекта.

Три месяца Павел провалялся в госпитале. Как он ни храбрился, но рана оказалась грязной и заживала долго. В него попали две пули: одна прошла навылет, а вторая застряла в кости. Пулю, конечно, вытащили, но с того времени у Павла появился этот страшный шрам на бедре, и выворачивающие боли перед сменой погоды. Шрам он потом забил татуировкой, а боль картинкой не забьешь. Он не Киборг, боль чувствует.

Герыч с Алексом вернулись домой в срок после дембеля. Павла тогда только две недели, как выписали из госпиталя, он потом еще год ковылял с палочкой.

За встречу, понятное дело, друзья посидели, выпили. За столом полились воспоминания из армейской жизни и разговоры о планах на жизнь. Именно мирная жизнь и показала, насколько они разные.

Родители Герберта погибли, когда ему было 7, а его сестре 18. Брату и сестре пришлось переехать в этот город, где они никого не знали. Кроме тетки, родной сестры отца, родственников у них не было. Да и ее они в первый раз увидели на похоронах своих родителей. Тетка была жесткая и властная особа – своих детей не имела и родных племянников не любила, но и в детдом сдать не могла: «А что скажут люди?»