— Вы знали мою мать? — спросила Нева. — Какой она была, когда жила здесь?

— Конечно я знал твою мать, — сказал Олианд. — Монажи знали все. Она была исключительной колдуньей и противницей нашей уважаемой донажи до того, как та пришла к власти.

Нева с трудом сглотнула, вспомнив предупреждение Миланда о том, что нужно расплачиваться за грехи своих родителей. Она не осознавала опасности по прибытии. Перешептывания в зале в ночь килстрока теперь приобрели больше смысла. Но почему Астианд солгал о том, что не знал мать Невы? Что он скрывал?

— Хватит разговоров, — объявил Олианд, — время проверить твои атаки.

Глава 15

Третий Кравелл, 1632 год

Бенджаманд и послал сообщение, что Тринижи охотится за Глазом. Если она добьется успеха, я боюсь нашей гибели. Ее сердце не принадлежит лидеру. Ее ум может быть хитрым, но она своекорыстна и полна злого умысла. Даже с одним зубцом Тришулы ее правление распространилось бы за пределы Да'Вода на все кланы. Её перспективы слишком велики, чтобы другие кланы стали их отрицать. Искупление будет так много значить для любой маджилы, приближающейся к переменам, для любого, кто когда-либо терял кого-то во время обряда, для всех нас.

— Я покидаю Ледниковый Перевал утром.

— Монажи Да'Вода-Лира

––—–

Олианд предупредил Неву, что ее атаки будут более масштабными, чем у него, поэтому, чтобы избежать разрушения дома Астианда, они отправились на заснеженное поле на краю деревни. Там они поменялись ролями, и настала ее очередь вести притворную атаку.

Первый всплеск, который она направила, был огромен, как будто годы бездействия сделали силу более мятежной — за исключением того, что всплеск был прямым и идеально контролируемым.

Нева вложила всю свою обиду за то, что ее рождение отметило её символом табу во второй всплеск. Она бросила все свои годы одиночества в третий. Почему она не могла быть самой собой? Олианд без вреда для себя отклонял пламя в землю или в небо.

В четвертый она послала боль огненного ритуала. Пятый — все, что она хотела понять, но не понимала. Шестой — потеря матери. По мере того как они продолжали, она больше не чувствовала себя обремененной обидами. Продолжали они до тех пор, пока Олианду не надоело тушить пламя.

Больше часа она черпала силы из резервуара, который теперь могла ясно себе представить. Она собирала её с поверхности этого бассейна, не обращая внимания на ту, что глубже, на ту, что она не была уверена, что Олианд сможет, отразить или одолеть. Эта сила шевельнулась и потянулась, как кошка, но она заставила её снова лечь. Тем не менее взрывы, которые она демонстрировала, были впечатляющими. Некоторые дети наблюдали за представлением стоя вдоль линии деревьев. К моменту финиша Невы и Олианда, большая часть снега на поле уже растаяла.

— Я не сожалею о том, что обманул тебя раньше, Неважи, — сказал ей Олианд, когда они возвращались к дому Астианда, — но тем не менее, я приношу свои извинения. Просто верь, что это было для твоего же блага. Ты действительно из самой верхушки. Звери, вероятно, сошли бы с ума, независимо от того, была твоя кровь испорчена или нет.

Нева кивнула. Она могла только представить, насколько ужаснее Да'Вода, особенно их донажи, сделали бы ее обряд, если бы знали, что полукровка поднимется так высоко. Его ложь могла быть благословением.

Вернувшись в дом Астианда, Нева сняла обувь, попрощалась с Олиандом и поднялась наверх. На вершине второго пролета она остановилась и присела там, где лестница распрямлялась, чтобы прислушаться к разговору внизу.

— Я рад, что ты ко мне обратился, — сказал Олианд Астианду. — Обычно я не тестирую маджил после того, как они обретают свою силу, но это то, чего я никогда раньше не видел. Она в верхушке только потому, что лучшего слова у нас нет. Учитывая своеобразную природу ее огненного обряда, многие задаются вопросом, не запланировали ли боги для нее что-то важное. Вы должны ожидать, что слухи будут разрастаться как только клан узнает об уровне ее силы.

Нева пропустила то, что Олианд сказал дальше, когда она осмыслила эту информацию. Она на самом деле не поверила Астианду, когда он сказал, что ее уникальный обряд привлекает внимание, и она не поверила тому, что сказал Олианд сейчас. Казалось неправдоподобным, что боги обратят на нее хоть какое-то внимание. Она не избранная.

— За все свои годы я не видел никого подобного ей, — сказал Олианд Астианду. — Возможно, будет безопаснее держать ее в кандалах, пока мы не узнаем, с чем имеем дело, а может, в этом и нет необходимости. Я оставлю это на твое усмотрение и на усмотрение донажи.

Нева с трудом сглотнула. Даже старейшина Да'Валиа не мог сказать, может ли она все еще представлять опасность для других. Она чувствовала себя неуютно в своей собственной шкуре, зная, что на самом деле особо не выкладывалась на поле с Олиандом.

Больше всего на свете Нева хотела вернуться домой, но, зная, что с ней сейчас происходит, не могла убедить себя, что это будет безопасно для ее семьи.

Астианд протянул Олианду несколько монет и проводил его до двери. Нева взяла себя в руки. Она все еще была закоченевшей после ритуала, но добралась до своей комнаты прежде, чем Астианд смог поймать ее на подглядывании.

––—–

— Ты дочитала протокол? — Астианд спросил ее за довольно пресным ужином из вареной курицы, картофеля и зелени. Его голос почти эхом отозвался в большой столовой. Она была слишком велика для двух человек.

Нева сделала глоток хагаве, чтобы запить кусочек, прежде чем ответить.

— Ага, я отдала свиток Миланду, он вернёт его в твою библиотеку.

— Хорошо. Завтра вечером ты встречаешься с донажи. Всё, что ты делаешь, отражается на мне и я хочу, чтобы ты об этом помнила.

Ее официальная встреча с донажи. Она едва ли забыла бы об этом, особенно теперь, когда знала, что ее мать и донажи были в ссоре.

Нева сделала еще несколько укусов, пытаясь притвориться, что не заметила, что Астианд теперь игнорировал ее. Ее усилия длились недолго. Если он не собирался добровольно делиться информацией, единственный способ узнать что-то новое — это подтолкнуть его по крупицам. Она чувствовала, что тема донажи под запретом, но все же могла побудить его говорить о других вещах.

— Ты не упоминаешь Брайанда, — сказала она.

Астианд удивлённо посмотрел.

— Прости?

— От Брайанда есть известия? — перефразировала она.

Астианд откинулся обратно на спинку стула и взял свою чашку.

— Я ожидаю, что он вернётся через несколько дней.

— Он нашёл к, — остановилась Нева, чуть не сказав «кубок», — потерянный предмет?

— Я не узнаю, пока он не вернется, — сказал Астианд, изучая ее. — Однако, меня поражает, что ты наблюдательнее, чем я думал.

Ее желудок сжался, но она заставила себя проглотить еще один кусочек еды. Чуть не спалилась. В голове все перемешалось.

— Наблюдательная? — спросила она. — Я просто спросила. Я ожидала, что он уже вернется. Я имею в виду, вы оба сказали, что ему придется пойти по следу тех других Да'Валиа. Сколько же времени это может занять?

Астианд продолжал пристально рассматривать ее, и она поняла, что ее голос звучит не так равнодушно, как ей хотелось бы. Человека она могла обмануть. Астианд смотрел на вещи по-другому, как будто он постоянно искал какие-то тайны.

— Я бы не стал проявлять слишком много любопытства по этому поводу, — проинструктировал он. — Донажи не одобряет, когда другие маджилы из верхушки сближаются с ее алиадами.

— Я близка с тобой, — ответила Нева.

— Я твой проктор, — сказал Астианд.

— Я живу у тебя дома.

— По необходимости.

— Мы целовались, — снова напала Нева, тут же пнув себя ногой. Этого больше не повторялось, так что, несомненно, это было разовой акцией.