– И что? – вскинула она меня взгляд полный возмущения. – Может, мне еще в платье феи ходить?

– Все девочки любят платья, – повел я плечом, улыбнувшись уголками губ. – Разве нет?

– Нет, – фыркнула Катя в ответ и чуть ускорила шаг, чтобы между нами было некоторое расстояние.

Ленивой поступью, глядя себе в ноги, двигался туда, куда вела меня дочка. Мы побывали только в одном магазине этого торгового центра, но по ощущениям прошли его весь.

– Стой, паразит глазастый! – смеющийся голос, который был смутно знаком, заставил меня вскинуть взгляд и немного осмотреться.

Прямо навстречу мне, неся перед собой в вытянутой руке цветок, бежал пацан, от которого я еще вчера получил роботом по яйцам.

– Привет, Катя! – кричал он на ходу и всучил моей дочери цветок.

– Ах! Так вот к кому он так спешил, – запыхавшийся женский голос раздался чуть поодаль. – Привет, Катя.

– Привет, Соня, – немного смущенно отозвалась дочка, прислонив цветок к носу.

Поднял взгляд на девушку с глазами цвета охры и поймал ее легкую усмешку:

– Здравствуйте, Павел, – коротко кивнула она и огладила серый передник, пряча в его карман рабочие перчатки.

– Здравствуйте, – отозвался сухо и убрал руки в карманы куртки.

– А чё вы здесь делаете? – поинтересовался пацан.

– Сём, ну, они, наверное, по магазинам пришли походить. Купить что-нибудь хотят, – пояснила ему Соня.

– А чё купить? – не унимался мелкий.

– Мне нужны зимние сапоги, – вклинилась Катя. – Мы были в одном магазине, но там какие-то дурацкие предлагают.

– О! – спохватилась Соня, развязывая передник. – Я тоже себе хотела устроить шоппинг: прикупить сапоги и перчатки. Сходим вместе, Катя?

Сказав это, она всучила мне в руки передник, отряхнула перед бордового платья от несуществующих крошек и повлекла мою дочь за собой.

– Мам, – первым опомнился пацан. – А нам, что делать?

– Покажи Паше игровую комнату, – бросила она через плечо, не остановившись.

– Эй! – начал было я.

– Спасибо за помощь, Паша, – хитро улыбнулась мне Соня уголками губ и скрылась вместе с Катей в одном из магазинчиков.

– Ну, ты идешь, нет? – воззрился на меня снизу вверх пацан.

Смотрел так, будто это я его сейчас поведу на свои лекции скучать, а не он поведет меня в какую-то игровую комнату.

– Куда идти-то? – спросил я хмуро, пряча свернутый передник в карман куртки.

– Пойдем, я тебе покажу, – потопал он в сторону противоположную от той, в которую ушли девчонки. – Только иди рядом, а то потеряешься еще, – добавил он строго.

Навигатор мелкий, блин…

Ступая за ним, невольно наблюдал за тем, как пацан чувствует себя в этом торговом центре как в своей тарелке. Машет людям, которых узнает, и которые узнают его. Ведет меня какими-то окольными путями, о наличии которых в этом торговом центре я и не знал.

– Тебе сколько лет? – полюбопытствовал я, когда мы поднимались в лифте.

– Пять, – ответил он коротко, держа руки в карманах джинсов. – А тебе?

– Тридцать семь, – в тон ему ответил я и заметил, что тоже держу руки в карманах своих джинсов.

– Ты уже старый, – философски изрек малец.

– А ты еще мелкий.

– Ну, так мне всего пять лет.

– Логично, – дернул я головой.

– Угу, – кивнул пацан.

Двери лифта разъехались в стороны, и малой уверенным шагом пошел в неизвестном мне направлении.

Едва поспевая за ним, обнаружил его в так называемой игровой комнате. Я планировал увидеть свору орущих детей, канатную дорогу, бассейн с цветными шариками и прочие атрибуты детской вакханалии. Но вместо этого пацан привел меня в просторное помещение, в котором было полно игровых автоматов – симуляторов: мотоциклы, машины, беговые дорожки с подсветкой перед огромными экранами.

– Ты не ошибся игровой комнатой? – спросил у него, пока малой седлал мотоцикл.

– Та, что на первом этаже – для маленьких, – фыркнул он.

– Но тебе всего пять лет.

– И чё? – выпучил он глаза. – Плати давай, я кататься хочу.

– Сёмка, опять от мамки убежал? – вырос рядом с нами какой-то мужик.

Надо запомнить, что пацана зовут Сёмой.

– Она мне разрешила, – как-то не очень добро ответил мой мелкий компаньон и зло смерил взглядом этого мужика.

– А если я расскажу, – подтрунивал мужик.

– Тогда Паша тебя побьёт, – нашелся Сёма с ответом, отчего мои брови исчезли со лба.

– Паша? Это кто такой? – чуть подался вперед мужик.

– Это я, – пришлось немного оттеснить его рукой, так как его пузо вот-вот грозило раздавить пацана, которого мне еще потом нужно вернуть в том виде, в котором я его забирал. – Павел, – подал ему руку для пожатия, на что в ответ он смерил меня оценивающим немного брезгливым взглядом, и, нехотя, пожал мне руку.

– Паша, значит. Угу, – задумчиво протянул он и потер толстыми пальцами свой гладкий подбородок.

Еще раз посмотрел на меня и на Сёму, и предпочел уйти в направлении мне неинтересном.

– Это твой друг? – спросил я у пацана.

– Нет, это гоблин, – пробубнил, совершенно теряя настроение.

– Почему «гоблин»?

– Его мама так называет, – совсем раскис пацан. – Он к ней всегда пристает. Я когда вырасту, побью его.

– Думаешь, получится? – спросил, между делом, доставая купюры из кошелька, чтобы оплатить ему этот автомат. – Видел, какой он здоровый?

– А я его сильно буду бить. Ногами. И палку еще возьму у Лёшки – соседа, – оживлялся он по мере того, как автомат съедал мои деньги.

– А, ну, если палкой, то тогда ладно, – многозначительно закивал. – А как он к твоей маме пристает?

– Трогает ее, а ей это не нравится. Она один раз, даже ножницы ему в руку воткнула, но сказала, что это случайно, а мне кажется, что специально, – говорил он, всё больше затягиваясь в игру, когда на экране загорелись цифры обратного отсчета.

Проследил взглядом направление, в котором ушел тот мужик, лапатель чужих жен и не увидел ничего. Даже удивительно, что он смог так быстро ретироваться.

Сёма решил испробовать все автоматы, которые были в этом зале. Я устал стоять рядом с каждым из них и страховать пацана, который в пылу игры не контролировал самого себя, прискакивая на месте, как ужаленный. Все мои возмущения по поводу того, что нужно быть тише и прижимать зад к стулу крепче, были благополучно пропущены его лохматой головой. Пацан был на кураже и класть хотел на моё неудобство.

Всеми силами молился о том, чтобы Катя скорее купила всё, что хотела и мы со спокойной душой вернулись домой, чтобы я мог лечь в своей комнате и ни о чем не думать. Даже о том, что одного шерстяного говнюка надо будет выгуливать.

В кармане ожил телефон. С облегчением увидел, что звонила дочка. Значит, путь к свободе близок, и пацан скоро спрыгнет с моей шеи.

– Пап, – голос дочери был на удивление бодрым. – Ты голодный? А Сёма?

А Сёма выпил с утра цистерну энергетиков, судя по всему…

– Немного голодный. Едем домой? Ты всё купила?

– Мы с Соней купили сапоги и мне еще пуховик, новую шапку и перчатки, – восхищенно вещала Катя. – Представляешь?

– Представляю, – выдохнул я безрадостно, представляя, во сколько мне всё это обойдется.

– Так ты голодный или нет? – повторила свой вопрос Катя.

– Конечно, они голодные, – послышался голос разорительницы моего кошелька и Катиной подруги – Сони. – Скажи Сёме, чтобы шел к коровке, он знает, где это.

– Пап, скажи Сёме, чтобы шел к коровке. Мы тут вас ждем.

– Понял, – выдохнул я. – Сейчас придем.

Сбросил вызов, убрал телефон в карман куртки и почувствовал, как похолодело в груди, когда я не обнаружил пацана у игрового автомата.

Твою-то мать! Только этого мне не хватало.

Взглядом окинул зал, но не увидел ни одной мелкой кучерявой головы. Четыре этажа торгового центра, в котором затерялся один маленький прыщ.

Его мать сегодня воткнет ножницы в меня.

У подобия ресепшна стоял тот толстый мужик и незаметно для него к нему подкрадывался малой.