========== Side A: Back to London ==========
— Это что, гребаная шутка, Киллиан?
Сириус мучился от утренней тошноты, голова раскалывалась, а во рту было сухо, как в пустыне. И этот ублюдок, Киллиан Тернер, должно быть издевался над его воспалённым мозгом прямо сейчас, когда все участники группы сидели в душной каморке, обдуваемой жарким Техасским воздухом и вентиляторами, которые, должно быть, стояли ещё у пра-бабки Киллиана в сороковых годах.
— Нет, это не шутка, Блэк, — коротышка с торчащими обесцвеченными волосами укоризненно взглянул на него. — Фрэнк терпеть вас не мог. Он говорил, что покинет группу по окончании тура, и он сдержал обещание.
— Даже не попрощался! — ахнул Поттер, обдувая раскрасневшееся лицо глянцевым журналом.
Трое участников «The Marauders» сидели напротив менеджера за круглым, деревянным столом. Джеймс глотал воду, словно умирающий в Сахаре, Сириус обессилено стонал, спрятав красные глаза под линзами солнцезащитных очков, и чувствовал, что его вот-вот стошнит прямо на Киллиана. А Питер, впрочем как и всегда, был единственным, кто внимательно слушал менеджера.
— Мы прокляты, — выпалил Петтигрю, глядя на Блэка так, будто все это было его виной. — Мы выступаем всего семь месяцев, а уже сменили трёх басистов. Как мы опять объясним это фанатам?
— Мышь дело говорит, — Киллиан кивнул в знак согласия, смаргивая капли пота, скатывающиеся по маслянистому лицу. — Сириус, твой темперамент нужно унять.
— Почему сразу я? — выпалил Блэк, ощущая, как кровь постепенно вскипает то ли от жара, то ли от злости во всем теле. — Джонатан был помойным басистом и предал наше доверие, а про Люциуса я вообще молчу. У него руки из задницы, должно быть, торчали. Вы его взяли только из-за смазливой рожи, будем честны.
— А тебя – нет? — вскинул бровями менеджер, своей наглой ехидной привычкой.
— О, заткнись, Тёрнер, если бы не я и Джеймс, ты бы сейчас продюсировал кучку лохматых парней из Бирмингема с наутюженными смокингами и каверами на сранных «Битлз», — выплюнул Сириус каждое слово. — Это мы тебя нашли, а не ты нас.
— Как вы собирались без басиста создавать панк-группу? — поросячья морда Тёрнера начинала краснеть. — Если тебе не нравится никто из тех, кого я нахожу, уже мог триста раз научиться играть сам!
— А вот и научусь, — выдохнул Блэк и поднялся со стула, потому что в этой каморке было просто невыносимо находиться.
— Удачи, гений.
— Спасибо, мудила.
— Сначала научись делать что-то помимо того, чтобы бухать, а затем поговорим!
Бродяга показал ему средний палец и вышел из помещения, едва не потеряв равновесие. Летний жаркий воздух ядовито наполнил лёгкие, а яркий солнечный свет пробирался даже через стёкла солнцезащитных очков. Гребаное дерьмо, а не окончание тура по Соединённым Штатам. Блэк лишь мечтал вернуться обратно в мрачный Лондон, с его проливными дождями и холодным туманом.
— Хэй, чувак, что на тебя нашло?
Джеймс выбежал следом за лучшим другом, тяжело дыша. По правде говоря, длинноволосый и сам не знал, что с ним происходило. Когда им с Сохатым было по шестнадцать лет, у них через края струился вкус к жизни, к ее возможностям. Они мечтали покинуть капиталистический лондонский мир и создать свою музыкальную группу. Сделать все, чтобы отмыться от богатенького общества и стать частью уличной толпы. Панк был всем, что поистине вдохновляло лучших друзей. И через несколько лет после окончания школы они встретили Питера, их старого друга из пансиона. У парня оказался дар к игре на барабанах, а Джеймс довольно быстро освоил гитару. Сириусу просто повезло, что у него был неплохой голос, потому что музыкальные инструменты его вовсе не любили.
Но после встречи с Киллианом… После заключения контракта, первых отголосков славы и популярности, внутри Бродяги что-то надломилось. Были ли тому причиной мерзкие слизняки шоу-бизнеса, которых он просто не переваривал? Или количество беспорядочных половых связей с фанатками, наркотиков, сигарет и алкоголя? Блэк точно не знал причины, но чувствовал, как ему становилось тошно от самого себя, и, что хуже всего, он забыл какого это… Выходить на улицу, в мир, где тебя никто не знал. В мир, где ты был никем, а значит – абсолютно всем, кем только мог пожелать.
— Ничего, — Блэк зажег сигарету и втянул табачный дым ослабевшими лёгкими. — Просто мечтаю выспаться.
— Понимаю, — тихонько усмехнулся Поттер и подошёл ближе, чтобы украсть у Сириуса одну затяжку. — Что ты сказал Фрэнку вчера после концерта?
— Ты тоже обвиняешь меня? — не выдержал Блэк. Он никогда не срывался на Сохатого, но, кажется, нервы были накалены до предела.
— Нет, просто пытаюсь понять, — Джеймс осторожно изучил его этим тёплым, понимающим взглядом, под которым все баррикады Сириуса разрушались. — Почему ты так сильно ненавидишь всех басистов? Что тебе сделал несчастный Фрэнк? Да, он отстойно держался на сцене, но отлично играл.
Блэк несколько секунд думал над более подходящим ответом. Правда была в том, что Фрэнк был хорошим парнем, но он хотел стать частью «Мародёров». Хотел стать другом. И каждая милая улыбка в их сторону, каждая шутка или приторно-слащавая фраза в духе «Мы семья» заставляли разум Сириуса чесаться изнутри. Он ненавидел всех, кто входил в их жизнь после того, как они стали знаменитыми, и не мог никак это контролировать. С тех пор, как они создали группу, Блэк больше не заводил друзей, не подпускал никого к себе настоящему. Потому что все они любили его «нового», крутого и знаменитого, а не того, кем он действительно являлся.
— Я не хочу отдавать кому-то нашу мечту, — проговорил Блэк так тихо, словно горло сжимали прутьями. — Не хочу отдавать задаром все то, что мы строили по крупицам с шестнадцати лет. Это нечестно.
Джеймс обессилено выдохнул, глядя куда-то в пустоту. А затем медленно кивнул, словно обо всем и так прекрасно догадывался.
— Нам нужен басист, Бродяга.
— Что сложного в бас-гитаре? Я и сам могу научиться… — пожал плечами длинноволосый.
Поттер лишь ухмыльнулся, изучая самоуверенного друга.
— Ставлю сто фунтов ты провалишься на этапе изучения нот.
— Там есть ноты!? — Сириус даже выкинул сигарету, остолбенев от ужаса. — Блядское дерьмо, почему нельзя играть по аккордам, как все нормальные люди, а не придумывать пиздовыпендренные правила?
И Джеймс только весело рассмеялся, пихнув ворчащего друга плечом.
***
Разумеется, Римус Люпин слышал о «Мародерах». Каждый человек, у которого был радиоприёмник, уши и пара глаз, знал, кто были эти трое парней. Но они были недосягаемы, почти нереальны, как Sex Pistols, The Ramones или, черт возьми, Дэвид Боуи. И Римус точно не ожидал, что Лили Эванс буквально притащит сопротивляющегося друга на прослушивание. Не ожидал, что он будет стоять перед их менеджером, как остолбеневший кретин с бас-гитарой и трясущимися руками.
Римус увлекался музыкой с тех пор, как помнил себя. Виниловые пластинки, под которые его мама танцевала на кухне, первые альбомы Sex Pistols, Suicide, Bowie и Talking Heads. Уроки игры на бас-гитаре, в которых Люпин наконец научился слышать самого себя и ощущать музыку так, словно был способен ее коснуться. Он до сих пор помнил свой первый концерт в пабе и несколько уличных выступлений перед бегущими в спешке прохожими. Но это всегда было просто… развлечением, точно не тем, что могло стать настоящей профессией. Даже это чертово прослушивание было просто развлечением.
Он не должен был стоять здесь, прямо перед лучшим менеджером в Лондоне, Киллианом Тернером и подписывать контракт на участие в одной из самых известных панк-групп. Это был лихорадочный сон, что угодно, но точно не гребаная реальность, в которой Римус задыхался с самого детства.
— Я провожу тебя к ним.
— Вы уверены? — уточнил Люпин у низкорослого мужчины, следуя за ним в репетиционный зал, как побитый, напуганный щенок. Одетый в джинсовую куртку и клетчатые брюки. — Я имею в виду… Вы уверены, что я правильный выбор?
