— Как именно, котенок? — прошептал он ему на ухо, покусывая.

— Войти в тебя... Почувствовать… — Лунатик со стоном выдохнул.

Сириус издал тихий хныкающий звук, глядя на Римуса с вожделением и предвкушением.

— Почему ты так напуган? — прошептал Блэк, медленно стягивая штаны с Римуса, заставляя пресс напрячься от желания. — Скажи мне, котенок...

— Это было больно... Когда я... Я не хочу, чтобы ты чувствовал... — Лунатик прикусил нижнюю губу, когда брюнет осторожно коснулся пальцами члена и поцеловал головку. — Боль... Причинить… Мхм... Тебе боль-ахм…

Люпин готов был кончить просто от всего происходящего. Пристальный взгляд Сириуса, его чулки, язык, облизывающий член и тихие стоны, посылающие вибрации.

— Прикоснись, аккуратно... — Сириус взял ладонь парня, смазал указательный и средний пальцы гелем и потянул к своим ягодицам. — Только осторожно, Луни...

Римус кивнул и начал стягивать второй рукой шелковистые трусы, не в силах разглядеть, что под юбкой, просто вслепую потянувшись к ягодицам пальцами. Взгляды были прикованы друг к другу.

— Да, вот... тут… — Сириус закрыл глаза, на влажных губах расплылась улыбка. Он выгнулся сверху так, что палец Римуса осторожно вошёл.

Необычное, непривычное тепло. Сириус выругался матом под нос и откинул голову, оголяя шею, когда пальцы снова и снова касались его простаты.

— Хорошо? — прошептал Лунатик, не в силах перестать смотреть на своего парня, извивающегося и хнычущего в этой чертовой юбке.

— М-хм, да-а... — Блэк поцеловал его в губы, скользнув влажным языком и подстроился под ритм пальцев Лунатика. Светловолосый старался растянуть его как можно лучше. — Луни, пожалуйста... Давай...

Римус медленно убрал руку и попытался сменить позу на более удобную. Он переместил своего парня под себя и начал осторожно стягивать юбку, лифчик, затем трусы… Задыхающийся, невероятно красивый Сириус лежал, наблюдая за каждым движением парня. Люпин смазал гелем свой пульсирующий член.

— Чулки? — прошептал Бродяга.

— Оставь.

Все тело Римуса дрожало от желания и страха.

— Ты прекрасен, — прошептал он, наклоняясь ближе и страстно целуя свои любимые губы. Его руки легли на бедра Сириуса, направляя парня к себе, пока задница того не оказалась прямо перед членом.

Как только он медленно протолкнулся внутрь Сириуса… С губ сорвался судорожный вдох удовольствия. Больше не было страха, переживаний или застенчивости. Это было самое приятное чувство, которое он когда-либо испытывал.

— Тише, — Сириус приоткрыл веки, лицо раскраснелось, а глаза наполнились слезами. — Лунатик, помедленнее... погоди... Луни!

Но Римус не мог остановиться, поэтому он замер, когда уже был почти полностью внутри своего парня.

— Сириус? — в ужасе прошептал он, глядя на сжавшегося в простыни Бродягу.

— Хорошо... Хорошо, — брюнет улыбнулся сквозь слёзы, едва способный говорить. — Ещё немного.

Как только Римус вошёл полностью, они оба замерли, ожидая, пока Сириус привыкнет. Люпин медленно начал двигаться, приподнимая бедра парня, так сильно желая ускорить темп.

— Терпение, Лунатик, — передразнил Сириус, но затем начал двигаться сам. Все быстрее и быстрее, не сдерживая громких вздохов и стонов.

Самым сексуальным… Самым возбуждающим во всем этом… Было то, как длинноволосый парень выглядел под ним, как смотрел на него, распахнув веки и рот. Потный, раскрасневшийся, великолепный. Что Римус вообще сделал, чтобы заслужить его?

— Ты мой... — прошептал он, почти зарычал, двигаясь все быстрее и быстрее, наклоняясь, чтобы поцеловать приоткрытые губы, шею и соски.

— Я твой, — Блэк дрожал, но вздыхал от удовольствия, закатывая глаза.

— Мой...

— Твой...

— Давай я... — пробормотал Римус, сжимая собственный кулак вокруг члена Сириуса.

 — Блять, — прошипел брюнет, двигаясь вниз по члену Римуса, а затем вверх в его руку. — Черт возьми, Риму-умх-мс... Да...

 — Давай, малыш, — мягко подбодрил Люпин, ускоряя темп. Он почувствовал, как Сириус запульсировал в его руке. —Давай...

— Блять... Римус… Сейчас…

И когда его парень застонал прерывисто в экстазе, Римус едва смог вовремя выйти из него и закончить, постанывая и ощущая, как все тело дрожит от невообразимого удовольствия.

Они упали на кровать в тишине, неровно дыша, с прищуренными от удовольствия глазами. А потом Люпин заключил своего Бродягу в объятия и начал нежно целовать в губы.

— Ты в порядке? — он вдохнул сказочный запах любимой кожи.

— Ты самый лучший, Луни... Ты... — Сириус перекатился на него сверху, углубляя поцелуй. — Я так люблю тебя.

Римус снова почувствовал себя чересчур застенчивым и эмоциональным, слезы затуманивали взор.

— Марлин убьёт нас...

Сириус тихонько рассмеялся, глядя на брошенную в сторону одежду.

— Эта сучка сама виновата, должна была знать, сколько Альфард завещал…

Римус притянул одеяло и накрыл их, прильнув поближе к обнаженному горячему телу.

— Почему ты никогда не пользуешься его деньгами? Я имею в виду… не только оплату учебы и еды…

Сириус застенчиво уставился на чужую грудь, а затем наклонился и поцеловал в ключицу, все ещё еле дыша.

— Я хочу счастливой жизни для нас… В будущем... Я хочу дом на берегу моря... Может быть, детей? Знаешь, как дорого стоит усыновление или суррогатное материнство? Я не хочу состариться и превратиться в злого, ворчливого седого мужика, одержимого деньгами. Я хочу быть счастливым... Как сейчас. Хочу оставить деньги на счастливую старость… На тебя.

— Ты думаешь о нашем будущем? — Римус взял его лицо в свои ладони и нежно поцеловал приоткрытые губы.

— Конечно, — улыбнулся Бродяга. — Ты… нет?

Люпин издал смешок неверия и крепко обнял свою любовь.

— Я не думаю о будущем, котёнок… Где и как мы будем жить… Но я знаю, что буду счастлив, пока буду с тобой.

Сириус широко улыбнулся и провёл пальчиком по шраму на лице парня.

— Мы такие слащавые стали, что с нами произошло? — усмехнулся он, нежно целуя в кончик веснушчатого носа.

— По-моему, мы всегда такие были, — Римус улыбнулся, укутывая в одеяло парня, что начинал постепенно засыпать в его руках.

— Когда были… мм… друзьями? — зевнул Блэк. — Точно нет. Это пришло с поцелуями…

Но Люпин в ответ лишь усмехнулся погладил его по волосам, наблюдая, как парень потихоньку расслабляется и начинает сопеть.

— Римус, ты спишь? — голова Сириуса просунулась между занавесками кровати. Одиннадцатилетний мальчик стоял босиком в пижаме со своей плюшевой собачкой.

— Нет? — прошептал Люпин, хотя его уже потихоньку клонило ко сну.

— Я не могу заснуть, — Блэк был довольно настойчив, поэтому без приглашений забрался в кровать и упал на подушку. — Ненавижу дождь.

Люпин был вовсе не согласен. Он чувствовал себя в большей безопасности в подобную погоду. Это приносило необъяснимое чувство комфорта: прятаться в постели под звук постукивающего ливня.

— Как зовут твою собаку? — Римус вытянул руку, чтобы погладить белое, странное животное. Пёс выглядел так, словно был сделан из носков и подручных средств. Разве мальчик не должен был быть богатым? Ему не покупали игрушки?

— Мистер Уайт.

— Мистер Белый? — Римус хихикнул двумя передними зубами, потому что гребаные коренные клыки слишком долго росли.

— Да, — Сириус застенчиво заглянул другу в глаза. — Он приносит мне надежду... Ты знаешь... Противоположность моей душе... Чёрной… Блэку… Я сделал его сам...

Римус в тот день впервые осознал, насколько сильно мальчик ненавидел свою семью, свою фамилию.

— Моего волка зовут Брейв... Храбрый... — Ремус вытащил из-под одеяла любимого плюшевого волчонка, которого подарила мама, и которого он так сильно любил. — Они могут быть друзьями?

Сириус улыбнулся своими чудесными ямочками на щеках и придвинулся ближе.

— Да... — он осторожно подвел пса к волку, чтобы они могли прилечь рядом между мальчиками. — Мистер Уайт думает... Брейв классный.