Начиная со времен викингов и вплоть до эпохи Ганзейского союза торговля была основным занятием в этой области, и, когда начали развиваться новые независимые государства, они защищали свои коммерческие интересы, создавая все более сложные альянсы. Для их закрепления правители заключали брачные договоры с соседями, но поскольку количество подходящих невест было ограничено (в некоторых случаях сказывались и религиозные разногласия после Реформации), постольку приходилось неоднократно обращаться к одним и тем же семьям.

В результате отношения в регионе стали крайне напряженными, кровнородственные браки служили причиной новых отклонений, кровосмешения и случаев нарушения интеллектуального, психического или физического развития, включая, возможно, порфирию, биполярные расстройства, аутизм и, вне всяких сомнений, гемофилию. Более существенным остается тот факт, что, хотя изначальной целью этих союзов были мир и процветание, слишком часто они приводили к дальнейшим войнам и общим жизненным сложностям. Братья, кузены и различные родственники неоднократно находились в состоянии войны из-за территориальных претензий, подтвержденных неопределенными условиями более ранних брачных договоров.

Когда вспыхивали подобные конфликты, проблемы женщин еще больше обострялись. Многие из них, будучи отправленными за границу молодыми или совсем юными девочками для вступления в брак с взрослым и, возможно, жестоким незнакомцем, теперь разрывались между своей семьей и родней мужа. Отцы и братья часто давали указания дочерям и сестрам шпионить в своей новой стране, из-за чего семьи мужей сразу смотрели на них с глубоким подозрением. Многих женщин обвиняли или осуждали сразу с обеих сторон, и то, как они выходили из этой опасной ситуации, во многом определяло их окончательный успех или неудачу.

Даже если война не играла роли, некоторых иностранных жен сокрушили их переживания. Хотя некоторые из них удалялись от двора в безвестность, другие, отчаянно нуждающиеся в любви, вовлекались в скандальные отношения и закончили свои дни в изгнании или заключении. Были и те, кто сделал себе имя, привнося новые идеи для своей второй родины, развивая культуру, поддерживая или помогая советом мужьям или сыновьям и при необходимости действуя в качестве регентов. Некоторые пошли еще дальше, достигнув полноты власти. Маргрете (Маргарита) I действовала как фактическая правительница Дании, Норвегии и Швеции, а в 1397 г. изменила лицо Скандинавского региона, создав Кальмарскую унию, которая объединила независимые государства под одним монархом. Точно так же спустя четыре столетия Екатерина Великая, свергнув своего не пользующегося общим уважением мужа, модернизировала и расширяла свою огромную империю, значительно повысив авторитет России за рубежом.

Создавая книгу, которая связывает истории разных областей Балтийского региона, я следовала, насколько это возможно, хронологической последовательности, а не делила ее на географические разделы. Так что все разговоры о Польше, Швеции или других странах не появляются вместе, а следуют ходу развития событий. С помощью этой методологии можно показать, насколько тесно переплетены отдельные истории.

В первой части «Начало» рассматриваются выдающиеся достижения Ганзейского союза, который за четыреста лет вырос из разношерстной группы немецких торговцев в процветающее объединение, которое в конечном итоге влияло, а подчас господствовало в делах своих современников. И в следующей главе, касающейся усиления позиций Польши, мы видим, как Данциг (Гданьск) был одним из важных портов, которые перешли под влияние Ганзейского союза. Город оставался его членом со времен тевтонских рыцарей вплоть до последней встречи Ганзы в 1660-х гг.: заключительный общий съезд ганзейских городов, ганзетаг (Hansetag), состоялся через столетие после того, как Польша стала частью Речи Посполитой.

Во второй части «Средневековье» освещается повышение роли соседних государств, которые в равной степени намеревались установить свою власть в регионе. Изначально Дания обладала большей властью, опираясь на контроль над водными путями, соединяющими Балтийское море с Северным, прежде всего благодаря проливу Эресунн (Зунд), необходимому для беспрепятственной торговли, на которой основывалось благосостояние страны. После распада ее союза с другими Скандинавскими странами к власти постепенно пришла новая шведская династия Ваза. Между тем Русское царство оставалось в стороне, оказывая небольшое влияние на эти территории вплоть до Ивана IV Грозного, решившего захватить область, называемую сегодня в широком смысле Прибалтикой, и таким образом инициировавшего жестокую Ливонскую войну. Позже внутренние проблемы России захлестнули и других соседей. Польша втянулась в ожесточенный водоворот, который возник в результате хаоса, вспыхнувшего спустя несколько лет после смерти Ивана IV, в Смутное время[1]. К тому времени поляки были изгнаны, но прежде русская знать предложила престол сыну выбранного Польшей короля Сигизмунда III Ваза, королевичу Владиславу, представителю шведской династии. Cама Швеция, хотя все еще малонаселенная, относительно бедная и отсталая, теперь переживала исключительный расцвет. Со временем ее воинственные правители Ваза, а затем и Пфальц-Цвейбрюккены, которые почти постоянно воевали со своими польскими кузенами или датскими соседями, сделали Швецию ведущей державой региона.

Балтика в 1661 г., во времена господства Швеции в этом регионе. Хотя Финский залив пока никак не назван, на его восточной оконечности уже обозначен Санкт-Петербург, которого фактически не существовало еще чуть более четырех десятилетий

В третьей части «Абсолютизм и самодержавие» внимание концентрируется на людях, которые господствовали в начале XVIII в. В конце концов, не всем этим самодержцам сопутствовал успех, но большинство из них оказали большое влияние на свои страны, изменив их навсегда. Одаренный, но грозный Петр I на российском престоле и упрямо бесстрашный, но обойденный судьбой Карл XII Шведский умерли преждевременно, первый – в возрасте пятидесяти двух лет, последнему было всего тридцать шесть. Карла в конечном счете погубили его высокомерие и неуместная решимость отомстить любой ценой за оскорбления своих соседей; его упорство привело к гибели Швеции и к падению его империи на Балтике. Петр I тем временем вывел свою страну из тени и сделал ее самой могущественной силой в регионе, хотя и чудовищной ценой для большинства своих подданных. Затем в России наступили смутные времена, с нарушенным порядком престолонаследия: на троне побывали два несовершеннолетних царя и целый ряд женщин-правительниц, унаследовавшие тем не менее железный контроль над страной Петра Великого. За границей тоже перенимали аналогичные формы самодержавного правления: в Дании начался собственный период примерно двухсотлетнего королевского абсолютизма.

В четвертой части «Просвещение» рассматривается конец XVIII в., период, отмеченный «просвещенными монархами»: Екатериной II в Российской империи и Фридрихом II в Пруссии. Эти правители удерживали власть вплоть до семидесяти и более лет. Несмотря на критику, они были чрезвычайно трудолюбивы и преданы процессу улучшения своих стран, считая себя «слугами» народа. Оба имели несчастье жить достаточно долго, чтобы увидеть революционную угрозу создаваемому ими обществу, которая исходила из Франции. К тому времени подобные проблемы проникли и в дела других стран региона, приведя к необратимому упадку Польши, возмущениям и мятежу двора в Дании, веку убийств и революций в Швеции.

Пятая часть «Новое время, перемены и революция» посвящена последствиям предыдущего периода, в ней исследуется, как правители стремились противостоять проблемам, с которыми они столкнулись в меняющемся мире. В то время как одни правители постепенно пришли к более демократической системе и смогли выжить в современную эпоху, другие пытались повернуть время вспять, вводя реакционные меры, за которые в конечном итоге расплачивались они и их династии.