Через пару дней огромный особняк опустел: остались только я и Брайан. До родов оставалось меньше двух месяцев и с каждым приближающимся днём я нервничала всё больше. Брайан сдержал своё обещание и мы так ни разу в больнице не были. Мы даже не знали, кто у нас будет: мальчик или девочка, не знали всё ли проходит нормально, как положено. Страх всё глубже проникал в сердце и с каждым днём усиливалось предчувствие какой-то опасности, нависшей надо мной. Иногда мне казалось, что эти вопросы волнуют только меня. Брайан внешне был абсолютно спокоен, уверенный, что всё идёт так, как надо и мне нет повода для беспокойства. Он, как и обещал, записался на курсы молодых отцов и акушеров, учился всему необходимому, что нужно знать, если роды проходят в домашних условиях. Он посещал курсы три раза в неделю, а всё остальное время находился рядом и как мог старался поднять мой боевой дух. Однажды он принёс мне видеозапись домашних родов. Глядя на всё это, я с ужасом подумала: “Неужели скоро такое случится и со мной? Я не переживу этого”. Когда Брайан ходил на курсы, я включала грустную медленную музыку и под неё плакала. Джеймс оставил мне диск с музыкой “Darkness”. Это я попросила оставить его что-то в память о нём, Люси, Сонике и Адаме. На диске было двенадцать композиций и я могла там услышать голоса всех участников проекта. Тихая спокойная музыка помогала мне расслабиться. Особенно мне нравилось песня “В темноте и в свете”, которую исполнял Брайан. Там были очень красивые слова, которые он сам говорил мне не раз: “Я обещаю тебе, что буду всегда на твоей стороне, и в свете и в темноте”.

Однажды я слушала эту песню, когда его не было дома. Я так погрузилась в собственное сознание, что не заметила, как он вернулся и зашёл в комнату.

- Откуда это у тебя? - резко спросил он, выключив музыку и кивнув мне в руки коробку.

- Ой Брайан, ты напугал меня. Я не заметила, так и вошёл, - я попыталась встать с дивана ему навстречу, но он сел рядом, запрещая мне это делать.

- Откуда, я спрашиваю? - повторил он ровным тихим голосом.

- Джеймс дал, - честно призналась я, - по моей просьбе.

- Зачем? Зачем ты это слушаешь?

- А что, в тишине сидеть? - пошла я в атаку.

- У тебя есть много другой хорошей музыки. Почему ты хочешь слушать именно это? - настаивал он.

- Мне нравится твой голос, нравится, как ты поёшь, - призналась я, - это плохо?

- Если хочешь, я лично буду петь тебе песни и делать это и день и ночь.

- Хочу. Я очень люблю тебя, - я расплакалась. Своим допросом он заставил меня понервничать.

Он обнял меня и погладил по волосам, успокаивая.

- Если тебя что-то беспокоит, ты можешь всегда рассказать об этом мне.

- Да. Беспокоит, - всхлипнула я, - меня беспокоит то, почему мы не можем, как все люди, обратиться в нормальную больницу? Ответь мне!

Брайан вздохнул.

- Мы ведь это уже обсуждали. Я не могу тебя доверить никому, кроме самого себя. Мне так легче, понимаешь?

- А мне не легче!

- Ты мне не доверяешь?

- Доверяю. но… я боюсь, как бы не случилось чего. Я боюсь умереть, - наконец прямо сказала я. Из глаз снова покатились слёзы.

- Малышка, не бойся. Я с тобой, всё хорошо. Мы вместе родим здорового малыша и будем жить долго и счастливо.

- Ты обещаешь? - я с надеждой посмотрела в его глаза.

- Обещаю, - твёрдо сказал он и ещё крепче прижал меня к себе.

Такие разговоры повторялись время от времени, пока не настало 26-е марта - день, когда должен был появиться на свет наш малыш. В этот день Брайан заставил меня всё время лежать в кровати в ночной рубашке и быть в полной готовности. Сам он приготовил все необходимые инструменты, вскипятил воду и целый день не отходил от меня ни на шаг. Мне было скучно просто лежать и он развлекал меня, как мог: читал книги, рассказывал анекдоты, пел песни: собственные и других исполнителей, даже сбегал быстренько видеопрокат и взял диск с моим любимым фильмом. Я попросила его быть рядом со мной и мы три часа подряд смотрели “Титаник” Джеймса Камерона.

- Кстати, а как мы назовём ребёнка? - спросил вдруг Брайан, - до этого мы как-то не обсуждали этот немаловажный вопрос.

- Как бы мы его обсуждали, если до сих пор не знаем, кто у нас родится?

- Ну хотя бы примерно. Мне, например, нравится имя Ками, Камилла.

- Если Ками, то лучше уж Камерон в честь Камерон Диас.

- А если мальчик?

- Джастин! - тут же выпалила я.

- Только не говори, что в честь Джастина Тимберлейка.

- А почему бы и нет? Чем тебе Джастин не угодил? Или мы должны назвать малыша в честь твоих любимых “Beatles”?

- Между прочим, у Пола Маккартни дочь зовут Стелла. По-моему, замечательное имя для девочки!

- Тебе же нравилось Ками?

- А теперь я вспомнил про Стеллу и это мне больше по душе, - возразил Брайан.

Внизу зазвонил телефон.

- Кто бы это мог быть? - пробормотал Брайан, - может, Джеймс? - и пошёл вниз, - не скучай, зайка, я скоро вернусь, - крикнул он мне. А я, отправив в рот еще одну чипсинку, снова уставилась в экран.

Не успел Брайан уйти, как я почувствовала сильную боль внизу живота. От неожиданности я вскрикнула. Я поняла, что это начались схватки. Боль становилась всё невыносимой.

- Брайан, - прошептала я, - где же ты?

Другого выхода не было и я решила сама пойти к нему. Держась одной рукой за живот, я не спеша начала свой путь по лестнице.

- Брайан! - позвала я.

До первого этажа оставалось преодолеть всего пару ступенек, но тут появился Брайан.

- Господи! Что случилось? - он сразу кинулся ко мне.

- Кажется начинается, - прошептала я и без сил упала прямо ему на руки.

- Всё будет хорошо, милая, - Брайан подхватил меня на руки и осторожно отнёс обратно в спальню.

Он приготовил всё необходимое и присел рядом со мной. Следующие пару часов я продолжала терпеть мучительные боли от схваток.

- Может уже пора? - всё время спрашивала я, - я уже не могу!

- Ещё не пора, - был ответ, - матка ещё недостаточно расширилась.

Чем дальше, тем хуже. Теперь схватки повторялись с постоянной частотой и Брайан, наконец, сообщил:

- Приготовься. Думаю пора начинать.

- Пора это побыстрее закончить, - слабо возразила я.

Роды продолжались около часа. Брайан профессионально со всем справлялся. Я плохо запомнила происходящее. Помню только раздирающую всё тело боль и слабость. Тогда мне действительно захотелось умереть. Я и раньше предполагала, что это ужасно, но не знала, что настолько.

Детский крик заполнил комнату и Брайан радостно сообщил:

- У нас родилась девочка! Стелла.

- Камерон, - слабо заспорила я.

- Стелла Камерон! - согласился Брайан.

Я хотела взять ребёнка на руки, но тут снова начались схватки.

- О Боже, Брайан! Что со мной? Кажется, этот кошмар снова продолжается.

- Доминика, ты только не волнуйся, - лицо Брайана стало обеспокоенным, - но кажется у тебя внутри ещё один ребёнок.

- Что?! Этого не может быть! Я не хочу! Нет! Только не двойня! - в ужасе закричала я, закрывая лицо руками.

Мальчика я рожала уже почти в бессознательном состоянии. Когда он, наконец, появился на свет вслед за сестрёнкой, слабо прошептала:

- Мы назовём его Джастин, - потом я потеряла сознание.

Очнулась я от какой-то тряски. Я заметила, что нахожусь в машине скорой помощи, которая мчалась по дороге, отчаянно сигналя. рядом был Брайан, у него было испуганное лицо. я хотела было улыбнуться ему и сказать, что чувствую себя хорошо, но тут сознание снова покинуло меня.

Окончательно очнулась я в больничной палате. Рядом сидел незнакомый человек в белом халате.

- Где мои дети? Где Брайан? - забросала я его вопросами и попыталась встать с кровати, но он остановил меня.

Доктор ничего не сказал и вышел за дверь.

- Эй постойте! - крикнула я ему вдогонку.

Но тут в палату вошёл Брайан. На руках у него мирно спали наши дети - Стелла и Джастин. Он присел рядом и положил детей мне на руки. Я улыбнулась ему.