«Основное задание: пересечь реку лавы, обойти её невозможно, только переправиться. Задание общее, выполнить его должны все участники, если хоть один живой участник группы останется на этой стороне, оно не будет считаться выполненным».

Ещё веселее. Я некоторое время постоял на расстоянии десяти шагов от края огненной реки, обливаясь потом и размышляя. Потом объявил свой приказ:

— Игорь, ты порох себе представляешь?

— Конечно, по запаху отличу, у меня отец охотником был, у него постоянно такое в шкафу лежало.

— Тогда слушай задание: остаёшься здесь, закрываешься в лавке фейерверков, там дверь хорошая, и до нашего прихода ковыряешь петарды, в посудном возьми банку с крышкой, лучше алюминиевую. К нашему приходу наковыряй побольше. Приказ ясен?

— Угу.

— Приступай.

Подчиняться парень не любил, но, видимо, сам решил, что сидеть в закрытом помещении куда безопаснее, чем снова пересекать город с агрессивными обезьянами и гигантским удавом. Он закрылся в лавке, прихватив нож и отвёртку, и принялся потрошить местные товары. А мы с Ксенией, стараясь поменьше шуметь, бегом рванули в обратном направлении.

Вот только наш забег не прошёл бесследно. Ближе к окраине я начал замечать, как по крышам соседних домов перемещаются силуэты. Вскинув голову, я разглядел всё тех же павианов. Интересно, они нас атаковать будут? Или у них задача только в том, чтобы нас с территории выжить?

Как бы то ни было, а в стаю они на этот раз не собрались, уже ближе к концу пути нас атаковали, но это было не стая, а всего-то три особи, относительно мелкие и, кажется, совсем молодые. Возможно, отбились от основной стаи. Я сражаться не очень хотел, даже одному не хотелось рисковать, а со мной ребёнок. Тем не менее, деваться было некуда, эти три особи перекрыли нам путь, осталось добежать всего пару кварталов, а там уже начнётся подъём на холм, с другой стороны которого расположились наши.

Некоторое время мы стояли напротив и пытались друг друга напугать. Я выставил секиру, а Ксения сжала двумя руками длинный кухонный нож. В руках ребёнка в пижаме смотрелся он немного комично, но на лице девочки читалась решимость, глядишь, и успеет пырнуть. В свою очередь, обезьяны старались напугать нас, скалили зубы, отчаянно выворачивая верхнюю губу, рычали и гикали, но пока ситуация оставалась патовой. Напугать нас у них не получалось, а нападать они боялись.

Прикинув шансы, я сделал шаг вперёд и замахнулся секирой, сначала сверху-вниз, а потом, резко повернув туловище, вбок, животное успело уклониться от первого удара, а потом бросилось в атаку. Лезвие распороло обезьяне грудь, из открытой раны хлынула кровь, один готов. Второй бросился слева, перехватывая секиру за древко, не успел я повернуться, а теперь отцепить эту тварь будет сложно.

Ситуацию спасла Ксюша, которая, несмотря на дикий ужас, от которого она громко визжала, ухватила нож двумя руками, повернув его лезвием вниз, а потом с размаху всадила прямо в морду представителя тупиковой ветви эволюции. Попала удачно, прямо в левую ноздрю, нож вошёл глубоко, обезьяна откатилась, утаскивая оружие с собой и захлёбываясь кровью. Третий обезьян после такого неудачного начала решил не испытывать судьбу, прервал атаку на середине пути, развернулся и бросился в заросли.

Все три противника остались живы, а потому опыт никому из нас не пришёл, зато Ксюша с гордостью заявила:

— А у меня клинковое оружие апнулось, ножи и кинжалы.

— Умница, — мне она в самом деле всё больше нравилась, прямо на глазах оживала, совсем не похожа на аморфное создание, найденное нами на острове. — Теперь подбери нож, и бежим дальше, пока к ним подмога не пришла.

Нож лежал неподалёку в луже обезьяньей крови, не исключаю, что животное потом умрёт от потери крови и болевого шока.

Дальнейший наш путь прошёл без приключений. Отсутствовали мы больше четырёх часов, за это время оставшаяся часть команды сумела поспать, поесть и заняться изготовлением оружия. Борис пришёл в себя, но пока ещё был очень слаб, чуть поодаль сидел Семён и затачивал стальную полосу, пытаясь сделать из неё подобие палаша. Рядом с ним стояла большая стеклянная банка, полная разломанных свинцовых решёток. Женщины с помощью где-то найденных иглы и ниток пытались хоть немного улучшить свою одежду.

Увидев нас, все немедленно бросили свои занятия и обступили, забрасывая вопросами:

— Что видели?

— Город большой? А сам остров?

— Куда Игоря дели?

— Почему нож в крови?

Я резко поднял руки, прерывая выкрики:

— Так, обо всё по порядку. Сначала хорошие новости. Город большой, там есть магазины с запасами еды и напитков, оружейного мы не нашли, зато есть магазин тканей, фейерверков и строительный, где горы инструмента, кирпичей, досок, даже, кажется, станки есть.

— Двигаем туда сразу, — немедленно оживился Семён. — Там я уже развернусь.

— Теперь о плохом, — продолжил я. — В том городе есть хозяева, стая обезьян, каких-то бабуинов или павианов, их много, очень агрессивные, но справиться с ними можно. Кроме них есть ещё гигантский удав, которого они боятся.

— Игорёшку они сожрали? — спросил со своего места Хмель.

— Игорёшка живой, — заверил его я. — Я его посадил порох из петард выковыривать, пусть будет, глядишь, найдём какой огнестрел, или хоть бомбу сделаем.

— Если трубы есть, можно попробовать, — задумчиво проговорил Семён. — Только ничего не обещаю.

— Слушай, — вступила в разговор Ульяна. — У нас тут надпись какая-то появлялась, про удава и огненную реку. Это оно?

— Именно, — подтвердил я. — Это квесты, которые повесили на всю группу. Удав — квест побочный, если наплевать на него, то мы просто недополучим экспы, а вот река из лавы — это задание сюжетное, мы без него просто дальше не пройдём. Причём, там написано, что обойти реку нельзя, видимо, она остров поперёк пересекает, от моря до моря.

— Это на месте смотреть нужно, — сказал Семён. — Попробуем мост навести.

— Там проблема больше в том, что лава настолько горячая, что над оврагом, где она течёт, можно мясо жарить. Настолько там воздух горячий.

— Ясно, — хмуро ответил молчавший до того врач, — сколько сейчас времени? Успеем добраться до темноты?

— Примерно четыре часа, — часы у меня были, но местное время не совпадало с нашим. До темноты успеем. Только Борис как пойдёт? А нести его трудно.

— Вы, может быть, удивитесь, — сухо проговорил доктор, — но раны Бориса сейчас выглядят так, словно им как минимум неделя. Он слаб, но идти точно сможет. Но только идти, всю его поклажу понесём мы, оружие тоже. От резких движений может начаться кровотечение.

— Тогда ждать нечего, — согласился я, — берём весь запас еды и напитков и двигаем. У вас тут, кстати, как всё было?

— У нас тихо, — отозвался Василий, который тихо сидел в углу. — Два зомбака приходили, но слабые, их упокоили быстро, ещё одна верёвка выпала.

Собрались мы быстро, коллектив наш уже немного меньше напоминал толпу, чем это было вначале. В центр строя я поставил Бориса, тот шёл с трудом, шатался, и скорость его была минимальной. Рядом шли, поддерживая его за руки, Ульяна и Марина. От обеих в бою толку было бы мало, поэтому пусть хоть раненого поддерживают. Остальные построились тощей свиньёй, выставив наружу всё имеющееся оружие, и даже не оружие, а просто заостренные палки. Обезьяны хороши тем, что они умны, понимают опасность и могут сопоставлять её с ожидаемой выгодой, а значит, их можно напугать и навсегда отвадить от нашего логова. На крайний случай несли два факела, палки с намотанной на них промасленной тряпкой, при необходимости можно было зажечь и отбиваться уже огнём, такого животные точно испугаются.

Так и шли со скоростью ленивого слона, постоянно останавливаясь, Василий, как самый молодой, заскакивал в магазины, собирая продукты. Смерть от голода нам в ближайшее время не грозила, только вот с питьевой водой было печально. Газированные напитки, что взяли на заправке, быстро заканчивались, пиво выпили сразу, вино, что находили в магазинах, плохо утоляло жажду, а простой воды здесь почти не было. Имеющихся запасов хватит на пару дней, и то, только для питья, о том, чтобы умыться, не могло быть и речи.