Неплохой результат. Тридцать пять за пол дня! А если она будет работать всю неделю, то вполне сможет вернуть долг мистеру Фишеру! Всё-таки есть плюсы в отстранении!

Но как же было неприятно строить глазки тому мужику! Как только у Клэр получается?! Неужели она не чувствует себя ужасно даже просто им улыбаясь?! Не хочет смыть с себя их оценивающие взгляды? Или вымыть эти разговоры из головы хлоркой? Или, быть может, она уже привыкла?

Глупости! Как к такому вообще можно привыкнуть?

Понуро глядя под ноги, Лив так и шагала по темноте вечернего города, запорошённого снегом, на ужин с Доусонами: ноги проваливались в сугробы, отзывающиеся приятным хрустом на каждый шаг, пока крохотные снежинки блестели в свете фонарей, опадая на землю. Нос слегка пощипывало от морозного воздуха, но было в этом что-то по-своему особенное.

И в какой-то момент, остановившись на месте и заметив, как лёгкий ветерок игрался с только-только опавшими снежинками, кружа их по воздуху и отправляя прямо в, без того, обмёрзшее лицо запоздалой девушки, Лив поняла, что жизнь была хороша. Да, сложна, да, витиевата и полна сложностей, но всё равно хороша.

Уже завтра вечером Тейлор встретится с Томасом; отношения с друзьями просто на высоте, совсем скоро она выплатит долг… И даже жестокость отца угнетала не так сильно, ведь Оливия знала, что уже совсем скоро она уедет в Сиэтл. Ну разве расклад дел мог быть лучше? Наверняка мог. Но Тейлор это уже не волновало — она довольствовалась тем, что имела уже сейчас и, счастливо улыбаясь, вприпрыжку шагала в сторону местного общежития, до которого было совсем недалеко, так что она даже не успеет замёрзнуть!

А после посиделок можно будет попросить сестру подбросить её до дома.

Сестру… Так непривычно думать об этом в столь обыденном ключе…

Но в любом случае, Лив не будет об этом просить. Хотя возможность была, и это радовало.

Когда же наконец Оливия подошла к заветной двери и быстро набрала номер комнаты на домофоне, и когда услышала быстрые шаги с другой стороны, то ощутила лёгкую нервозность.

До сих пор она не знала, что именно чувствует по поводу всей этой сложившейся ситуации. С одной стороны, Лив злилась. Злилась на Алексу, за то, что та преследовала её всё это время; на Клайда, за то, что ничего не рассказывал о своей внебрачной дочери… Хотя, не сказать, что Клайд вообще был многословен. А с другой стороны Тейлор была рада, ведь она сможет обрести сестру, настоящих родственников, сходить на семейный ужин.

Чем же он закончится? Слезами счастья или горечи? Скандалом? Или дружным смехом?

Не успела светловолосая найти ответ и к одному из множества вопросов, терзавших её разум, как дверь отворилась, и из ночлежки показалась смущённо улыбающаяся физиономия Алексы с белокурыми волосами, заплетёнными в длинную косу.

— Ну что, начнём всё заново? — подала голос она. — Итак, я Алекса, приятно познакомиться! — и протянула руку, которую светловолосая нерешительно пожала.

— Лив, — улыбнулась она, — взаимно. Даже очень.

— Идём! — воскликнула блондинка, схватив Тейлор за руку и поволоча за собой внутрь общежития.

Там всё было ровно так же, как и в прошлый раз: старики сидели на креслах в импровизированной гостиной недалеко ото входа и играли в лото; какая-то старушка раскладывала карты таро, попутно выкуривая сигарету, а вокруг них бегали дети, размахивая руками, как птицы, очевидно воображая, будто могут летать. Пахло какими-то индийскими специями, и было шумно из-за гомона кучи голосов.

В голове Лив происходил настоящий диссонанс, ведь всё это время она относилась к людям, проживающим в ночлежке, без какого-либо уважения и считала, что вместо того, чтобы жить на одно только пособие по безработице, можно было бы устроиться куда-то, менять свою жизнь, стремиться к лучшему. И за пеленой юношеского максимализма даже не задумывалась о том, что причины могли прорастать корнями намного глубже и не быть столь поверхностными. Иногда ты просто не можешь стремиться к лучшему, и в этом нет твоей вины.

— Лив! — взволнованно хлопнула в ладоши мать Алексы, как только девушки вошли в комнату.

— Миссис Доусон, — кивнула светловолосая в знак приветствия.

— Оставим официоз, — покачала головой женщина, — называй меня просто Кэссиди.

— Хорошо… Кэссиди, — смущённо произнесла Тейлор.

Все трое тут же проследовали в другой угол комнатушки, в котором располагалась зона кухни: маленький холодильник, пара шкафов, портативная газовая плита и небольшой круглый стол, сидеть за которым втроём было довольно тесно.

Помимо всего прочего Лив не могла не отметить то, как выглядела миссис Доусон: домашние тапочки на босых ногах, махровый халатик, едва прикрывающий грудь, полотенце на коротких платиновых волосах, из-под которого выглядывала только влажная чёлка… Судя по всему, она только вышла из душа. Только вернулась с работы. И думать о такой работе Тейлор было тоже нелегко, но девушка изо всех сил старалась отбросить сомнения на второй план. Осуждение совсем ни к чему. Осудить всегда проще, чем попытаться понять человека и поставить себя на его место.

Они уселись за стол, на котором уже стояла курица гриль, покупные салаты из супермаркета, отварная картошка, бокалы белого вина и стакан яблочного сока для Лив. И они стали стучать вилками по тарелкам, накладывая картошку и курицу в неловком молчании.

— Приятного аппетита, девочки, — поджала губы Кэссиди.

— Спасибо, — покачала головой Оливия, шумно выдыхая.

— Так, ну всё! — воскликнула Алекс, отбросив вилку на стол, — нормальным этот ужин точно не выйдет.

— Это ещё почему? — искренне поразилась миссис Доусон.

— Потому что нам нужно всё обсудить! И Лив, наверное, терзают вопросы, ведь так?

Так. Конечно, так. Но как только настал час их задать, они все покинули голову светловолосой, оставив после себя лишь несчастное перекати-поле.

— Д-да, — только и смогла выдавить из себя Тейлор.

— Задавай! — решительно кивнула блондинка, отставив тарелку с едой в сторону.

— Ну-у, — задумчиво протянула Оливия, — как так вообще вышло? Я даже и не подозревала, что у меня может быть сестра… Отец не рассказывал.

— А чего ещё можно было ожидать?! — недовольно сморщилась Кэссиди, скрестив руки на груди. — Клайд вообще мало когда что-то рассказывает.

Это верно.

— Мы познакомились ещё в девяносто шестом, когда я только-только перебралась в Секим, — продолжила свой рассказ женщина. — Помню, тогда я всё мечтала выбраться в люди, стать известной певицей… Ну и пела в местном пабе неподалёку за гроши. Именно там я и встретила Клайда, он часто заходил. Поначалу мы просто были приятелями, общались после моих выступлений, он казался мне невероятно интересным мужчиной, даже несмотря на его пристрастие к алкоголю.

Тогда я не знала никого в городе, да и оплачивать съёмную комнату было тяжело, и Клайд стал мне помогать. Иногда деньгами, иногда хорошим советом, а иногда просто тем, что мог выслушать.

Я и не заметила, как влюбилась. Хотя это было неудивительно: женщине в трудном положении свойственно влюбляться в своего спасителя. Разумеется, одними беседами дело не закончилось, и вскоре я забеременела. А он исчез. Пропал.

Тогда я осталась ни с чем: из паба меня, естественно, уволили, ведь кому нужна певичка с брюхом; за комнату платить было нечем, а Клайд делал вид, будто никогда меня не знал.

По городу пошли грязные слухи, и только тогда я узнала, что всё это время он был женат.

— Женат? — вскинула брови Оливия. — Ого… то есть, он изменял маме?

— Да, детка, — сочувственно улыбнулась Кэссиди.

— И что было дальше? — нахмурилась Алекса.

— Я вернулась домой, — пожала плечами миссис Доусон, — в родную деревню близ Секима. Не сказать, что сделать это было легко, ведь все соседи тут же стали шептаться и сплетничать, да и родители наседали, мол, мы же говорили, что певицы из тебя не выйдет!

А мне было так стыдно! Жить за их счёт, есть продукты, купленные на их деньги, сидеть целыми днями дома, ведь на работу меня никто не брал. И я надрывалась по хозяйству, чтобы хоть как-то сгладить чувство вины: готовила, убирала, доила коров, кормила кур, возилась в огороде…