В конце концов, их разняли. На кладбище началась настоящая вакханалия: многие стали осуждающе переговариваться, и шепотки превратились в откровенный галдёж. А Кэти Стюарт и вовсе принялась вопить во всё горло, встав во главе похоронной церемонии, отчего все присутствующие в шоке замолчали.

— Перестаньте! — завизжала рыжеволосая, и в глазах её застыли слёзы. — Что вы устроили?! Ведёте себя хуже маленьких детей! Проявите хоть немного сочувствия и уважения! Ну неужели Лив не заслужила даже нормальных похорон?! — повернувшись к гробу, уже наполовину засыпанному землёй, Кэтрин прерывисто вздохнула. — Этого больше не повторится, — тихо проговорила она, — вся эта история научила меня тому, что нужно быть добрее. Ведь ты никогда не знаешь, что творится на душе у человека. Это послужит нам уроком. И впредь я буду лично следить за порядком. Я сделаю что угодно, организую общество поддержки, лишь бы подобная история больше не повторилась!

Свежая могила выглядела иначе на фоне остальных: только что раскопанная земля тёмным слоем возвышалась над местом, под которым покоился гроб, а вместо надгробия, пока ещё не готового к установке, во главе была установлена табличка со всей необходимой информацией.

Оливия Моника Тейлор.12.30.2001 — 12.30.2019.

Томас сидел на скамье неподалёку, не в силах оторвать взгляда, тогда как уже почти все гости разошлись по домам. Он видел, как Шарлотта Риггз крепко обнял Дэйва в знак поддержки, и как они ушли вместе с Мэттом Коллинзом и Кэти в сопровождении абсолютно несчастного на вид шерифа. Как Лоранда утирала горячие слёзы, придерживая рукой уже видневшийся животик, и хватаясь за своего жениха, как за спасательный круг. Как Дилан Флэтчер выдавил печальную улыбку, посвящённую Юнис. И даже как Клайд отправился домой, едва волоча ноги и держась за больную после ударов Томаса голову.

Хиддлстон недовольно зашипел, вновь ощутив покалывание кровоточащих костяшек правой руки, когда вдруг почувствовал, как, издав недовольный скрип, скамейка слегка прогнулась под весом ещё одного человека.

— Мистер Хиддлстон, — приветственно кивнула доктор Марцелл, скромно устроившись на другом конце.

Так странно… Лив всегда рассказывала о своём лечащем враче с таким презрением, но воочию женщина казалась абсолютно приятным человеком.

— Я знаю, вы были учителем Лив и во многом ей помогали, — тепло улыбнулась доктор.

— Да, — горько усмехнулся Том, — можно сказать и так.

— Я лишь хотела поддержать вас и попросить ни в чём себя не винить.

— Не винить? — фыркнул Хиддлстон. — Как?!

— Если вы думаете, что она не сделала бы этого, не будь вас здесь, вы ошибаетесь. Возможно, наоборот, вы помогли ей отсрочить это событие.

— О чём вы говорите? — нахмурился шатен, не веря собственным ушам.

Женщина колебалась. Но придвинувшись поближе и собравшись с мыслями, всё же продолжила.

— Тяжёлый случай, — чуть тише произнесла она, глубоко вздохнув, — после смерти матери Лив закрылась. Мозг блокировал травмирующие воспоминания, и детская психика отозвалась посттравматическим стрессом. Думаю, на закате своей жизни она всё вспомнила. Ведь вскрытие показало наличие наркотика в её крови. Вдобавок ко всему жестокий отец, травля в школе, отсутствие любви и поддержки… Знаете ли вы, что она уже однажды пыталась покончить с собой?

— Пыталась?! — искренне поразился мужчина. — Наркотик? Я ничего не понимаю…

— За два месяца до вашего приезда. Тогда она наглоталась таблеток от давления. Украла у своего отца. Но, к счастью, его сожительница, Нэнси, успела вызвать скорую, и мы её откачали. Я откачала.

— Но почему тогда она…

— Именно поэтому, — прервала его вопрос Марцелл, покачав головой, — Лив ненавидела меня именно поэтому. Ведь я нарушила её планы.

Это известие поразило Томаса до глубины души. Лив пыталась покончить с собой и до этого?! И ничего не рассказала?! Сколько ещё тайн она забрала с собой? Теперь девушка стала ещё большей загадкой для Тома, но увы, он так и не узнает ответов ни на один из миллиона вопросов, одолевших его.

— Она была просто несчастным подростком, не знавшим, как правильно преподнести себя этому миру. Ведь когда она стала пытаться показать себя, мир её отверг, — тяжело вздохнула женщина. — Держитесь, — дотронулась она до его плеча в поддерживающем жесте. — Я верю, вы справитесь.

Томас обессиленно покачал головой.

— Вы думаете, она попадёт в Ад? За то, что сделала?

— Блаженны милостивые, ибо они помилованы будут, — произнесла Марцелл напоследок и удалилась. С каждой минутой становясь всё меньше и меньше вдали, а потом и вовсе скрывшись за пеленой молочного тумана.

И ему пора было уходить.

Со всей силы зажмурив глаза, лишь бы только не смотреть снова на могилу, Том резко подскочил на ноги, намереваясь покинуть страшное место, как можно скорее, когда услышал девичий голос, выкрикивающий его имя.

— Томас!

Лив?!

Сердце вдруг забилось в бешеном ритме, и когда шатен скорее обернулся на зов, снова провалилось глубоко-глубоко в бездну печали.

То была Алекса. Её сестра. А они и правда были похожи.

— Прошу прощения за беспокойство, — произнесла блондинка, тяжело дыша после бега. — Понимаю, возможно, сейчас не лучшее время для разговоров, но думаю, вы должны знать. Мы с мамой решили разобрать вещи Лив в её комнате. Понятное дело, скоро Клайда выселят из дома, и не хотелось бы, чтобы всё оказалось в мусорке.

— Похвально, — понимающе кивнул Том, в ожидании скорого продолжения, так и норовя сбежать от гнетущей обстановки.

— Суть не в этом, — покачала головой Доусон, — мы нашли на её столе это.

И протянула листок бумаги, такой измятый, будто бы сложенный несколько раз, а потом расправленный, помещённый в файл и согнутый наполовину.

— Что это? — нахмурился Том в удивлении, принимая листок.

— Как я понимаю, она написала это письмо для вас, — объяснила блондинка.

Весь воздух будто вышибли из лёгких, и долгое время Том не мог даже вдохнуть, получив заветное письмо.

Коротко попрощавшись, Алекса оставила его наедине, и этот момент показался таким заветным! Ведь все наконец-то разошлись, и Том остался один на могиле любимой девушки, получив неожиданную весточку, будто с самих небес.

Расправив листок трясущимися руками, он принялся читать, жадно поедая глазами каждое слово.

С одной стороны лист был полностью исписан его именем, что даже походило на записку сумасшедшего, будто в бреду девушка изо всех сил пыталась уцепиться за последнюю соломинку благоразумия.

…Томас Томас Томас Томас Том Том Том Том Том Том Том Том Томми Томми Томми Томми Томми Томми…

Сочувственно нахмурившись, мужчина осторожно повернул лист другой стороной, на которой таилось небольшое послание.

«Этот противный Беннет сказал, что всё это было не взаправду. Что на самом деле всё это было просчитано, и ост когда случится катастрофа оставалось лишь вопросом времени.

Я понравилась тебе, потому что напоминаю Викторию, и сам факт этого заставляет меня хотеть содрать с себя собственную кожу. Я же люб влюбилась в тебя, потому что никто и никогда меня не любил. Но с чего я вообще решила, что ты любил меня? Зачем поддалась власти этой иллюзии? Наверное, я просто ошиблась…

Сейчас, когда я пишу это, в моём организме есть наркотик. Вероятно, его обнаружат при вскрытии, но я не хочу, чтобы ты решил, будто я была под кайфом все наши отношения. Все мои чувства были настоящими на 100 1000%.

Никогда до этого я не употребляла, но теперь понимаю, что я точно зависима. И мой наркотик — это ты. Я подсела. А теперь у меня ломка, и это больно.

Но всё же я благодарна, ведь всё-таки я смогла познать любовь. Узнать, каково это, когда тебя любят. Ни за что, просто за то, что ты есть, и за то, какая ты. Пускай даже всё это и было неправдой.

Надо же, я такая дура, что считала, будто у нас есть будущее! А потом всё испортила эта стерва Андерсон! Не хочу снова об этом думать. К тому же ты просил меня о ней не говорить. Я до сих пор не понимаю, почему… И всё-таки ты испытывал к ней всё то же самое, что испытывала к тебе я. Это самое обидное!