Но Россию совсем не устраивало, если по соседству будет править враждебный король, приспешник французов. Был и другой кандидат в короли, Станислав Понятовский. Он долго жил в Петербурге, был другом Екатерины II. Значит, и с нашей страной будет дружить. Послом в Варшаве, польской столице, был генерал Репнин. Ему тоже прислали побольше денег, агитировать за Понятовского.
Однако многие паны и шляхтичи боялись. Ведь Браницкий был главнокомандующим, у него были войска. Да и Франция могла ему военную силу прислать. В прошлый раз, когда в 1733 году избирали Августа III, она отправила своему кандидату военный флот, высадила десанты. Тогда Август III обращался к русским, чтобы заступились, и наша армия вышибла из Польши французов. Ну а теперь Репнин придумал, собрал всех панов, которые не хотели Браницкого. Таких оказалось большинство. Одни были сторонниками Понятовского. Другие нет, но и с Браницким враждовали. По совету Репнина они обратились к Екатерине II, чтобы заранее прислала войска, не допустить драк и войны.
Царица просьбу выполнила. Направила в Польшу корпус генерала Веймарна. В его подчинение передали и Астраханский полк. Кутузов со своей ротой двинулся к границе. Опять многому учился. Как правильно организовать марш солдат, их отдых, привалы. Как накормить их. А воевать на этот раз не пришлось. Когда русские появились в Польше, браться за оружие никто не посмел. И Франция не рискнула присылать своих военных. Выборы прошли спокойно. Королём стал Станислав Понятовский. Он и его правительство попросили, чтобы генерал Веймарн с некоторыми полками остался в Польше. На всякий случай, для охраны порядка. А основная часть войск вернулась в Россию. Зашагал обратно и Астраханский полк.
У Кутузова снова пошла повседневная служба. Построения, занятия, учения, караулы, дежурства. А Екатерина II хотела улучшить не только армию. Она замышляла преобразовать и всю страну. Последний общий свод законов России принимали очень давно, в 1649 году. Для этого царь Алексей Михайлович созывал Земский собор – делегатов от разных городов и сословий. Они высказывали предложения, обсуждали их. Свод законов так и назвали, Соборное уложение. Но с тех пор жизнь изменилась, многое устарело.
Царица решила создать новое Уложение. Созвала от всей страны комиссию – наподобие Земского собора. В конце 1766 года в разных губерниях и городах выбрали депутатов. В отличие от Польши, не только от дворян, но и от купцов, горожан, казаков, государственных крестьян. А население высказывало свои пожелания, просьбы. Их записывали, составляли наказы. В 1767 году в Петербурге съехались 573 депутата от разных сословий, привезли 1465 наказов.
Для работы комиссии требовались и помощники, секретари – вести протоколы, записывать выступления, решения. Собирать всё это, оформлять. Для этого определили 22 офицера. Выбирали самых толковых, образованных. В основном из гвардейских, придворных полков. Но в их число попал и Кутузов. Наверное, опять постарались отец и дядя через друзей-вельмож. Однако и царица не оставила бы в списке офицера, которого она совсем не знает. А Кутузова она уже заприметила.
Для обсуждения законов депутаты разделились на 19 частных комиссий по разным темам. Кутузов работал в комиссии по юстиции – то есть по судебным органам, правосудию. Хотя из задумки царицы с новым Уложением ничего не получилось. Предложения и наказы оказались слишком разными. Некоторые депутаты выступали, что крепостное право надо отменить, освободить всех крестьян. Так считала и сама Екатерина. Но большинство-то офицеров и чиновников были дворянами. Основной доход они получали от своих поместий, от крепостных крестьян. Если отобрать, как они служить будут? Денежное жалованье у них было небольшое… Примерно то же самое было и во многих других вопросах. То, что хорошо для одних, получалось плохо для других. Заседали полтора года, толком ничего не решили.
А потом снова напомнила о себе Польша. Там многие паны были недовольны, что новый король налаживает дружбу с русскими. Французы подстрекали их, что Станислав – вообще агент Екатерины, действует по её приказам. К французам присоединился папа римский, и назло русским в Польше развернулись преследования православных. У них отбирали церкви, монастыри. Вообще признали их неполноценными людьми. Запрещали им занимать любые должности, торговать, даже молиться дома. Они стали жаловаться в Россию, и царица вступилась за них. Грозно напомнила полякам, что они нарушили мирный договор 1689 года – когда пообещали не обижать православных. Потребовала, чтобы им в Польше дали одинаковые права с католиками.
Но французы и папа римский подбадривали панов: царица только стращает, ничего она не осмелится сделать! А если что, мы поможем. Сейм отказался принимать такой закон. Но тут уж Екатерина возмутилась. Какая-то хилая Польша нагло нарушает договоры, оскорбляет Россию, православную веру! Посол Репнин напомнил панам, кто сильнее. Пришёл в сейм с отрядом солдат и арестовал четверых депутатов, самых враждебных к нашей стране. Остальные перепугались, тут же всё выполнили, дали православным такие же права, как католикам. На самом-то деле это и для Польши стало полезно. Екатерина II отблагодарила её, заключила с ней договор о дружбе, обещала защищать её от любых неприятелей.
Но гордая шляхта аж взбесилась. Несколько богатых панов и католических епископов в 1768 году стали собирать польских дворян в городе Бар, создали там «конфедерацию» (то есть объединение) всех недовольных – и эти недовольные назвали себя конфедератами. Объявили, что король и сейм продались русским. Значит, долой такой сейм и короля! Кричали, что Россия уже распоряжается, какие законы сейму принимать. Призывали браться за оружие, бороться за свободу родной страны.
Хотя любовь к родине получалась у них очень странной. Предводители конфедератов сразу обратились к Турции. Пообещали, если султан им поможет, начнёт войну с Россией, то ему отдадут часть Украины, которая ещё оставалась у Польши. К туркам подкатились и французы. Отвалили им колоссальную сумму, 3 миллиона ливров – за то же самое, чтобы ударили на Россию. Султан Мустафа III и его правительство потирали руки. Они и от поляков огромную область получат, и французы им вон какие деньжищи дали, и ещё у русских земли захватят. Решили воевать. В Париже тоже были довольны – русских побьют, и Франция посадит в Польше своего короля, будет там хозяйничать.
Ну а конфедераты, желая отомстить русским, ринулись мстить православным в собственной стране. Повсюду громили православные храмы. Зверски убивали священников, монахов, простых православных крестьян и горожан. Тут уж Екатерина приказала войскам выступить на защиту единоверцев и законного польского короля Станислава. Но едва начались бои в Польше, как и султан бросил крымского хана с тучами конницы на русские владения. Там заполыхали города и сёла. Вслед за одной войной началась вторая.
Среди детутатов комиссии, обсуждавших в Петербурге новые законы, было немало офицеров, генералов. Им надо было ехать к войскам, и царица прекратила заседания. Те предложения, которые успели проработать, она оставила, изучала сама, многое пригодилось. Для Кутузова работа в комиссии тоже была не напрасной. Он гораздо лучше и глубже изучил Россию, её народ, её проблемы. Познакомился с интересными людьми, да и Екатерина ближе его узнала. Теперь и он, сдав секретарские дела, попросился на войну. Его направили в Польшу, ведь Кутузов уже побывал там, знал эту страну.
В 1769 году Михаил Илларионович приехал туда, в подчинение к генералу Веймарну. Но война там шла своеобразная. Конфедератов было не так уж много. Сражалась только шляхта. Простой народ её не поддержал, ведь паны сильно угнетали его. Особенно в Белоруссии и на Украине – там православные жители встречали наших солдат с радостью. Всё неприятельское войско было конным – польские дворяне считали позором служить в пехоте. Пушек у них было мало. Русские выбивали их то из одного, то из другого города. Но Польша была обширной страной, покрытой лесами. Врагов побьют в одном месте, а их конница растечётся по лесам и соберётся в другом.
