От дальнейших записей её отвлекла Злюка. Та сообщила, что подопытный к операции готов. И выглядела так, будто кот, наевшийся сметаны, разве только не мурчала. Злюка, как наиболее разбирающийся в ядах чел… – хм, разумная, – вызвалась быть анестезиологом и попутно ассистентом.

Спустившись в лабораторию, Ванесса увидела немного нестандартное зрелище. Растянутый на операционном столе и подключённый к капельнице гоблин бешено вращал головой и стрелял по сторонам безумными глазами. Над ним стояла Кассандра и рассказывала ему анекдоты: «В палату заходит лекарь-гном с блокнотом, следом за ним – санитар-орк с топором. Гном останавливается у кровати больного, листает блокнот, читает:

– Так-с, Эльф… Ампутация левой ноги.

Орк – достает топор, ТЮК. Гном – недоуменно на орка:

– Я сказал «левой…»

Орк – ТЮК. Гном:

– Я сказал «ноги…»

Орк – ТЮК. Гном, в ужасе глядя на пациента:

«Стоп! Да это вообще не Эльф!»

То, что гоблин ничего из сказанного не понимал, Кассандру не останавливало. Судя по его глазам, ему очень хотелось высказаться, но застёгнутый во рту кляп мешал ему высказаться. С удивлением Ванесса узнала этот кляп: ещё несколько дней назад он был у неё во рту. Как он сюда попал? В башне бардак, совсем распустились!

– Почему подопытный в сознании?

– Хорошо зафиксированный пациент в анестезии не нуждается.

– А если серьёзно?

Кассандра освободила от пут одну из рук гоблина, подняла её и отпустила. Рука безвольно рухнула на стол. Потом снова застегнула ремни на руке, как говорится, «во избежание».

– Ниже шеи парализован.

– И что, ничего не чувствует?

– Вык аг-г-г-г-р хот… (гпг: Нет, он всё будет чувствовать, но пошевелиться не сможет), – сказала Злюка и сладострастно облизнула губы. Похоже, она находилась в возбуждённом состоянии.

– А нельзя как-то… – Ванесса сделала неопределённый жест руками.

– Уг ра-ак ха… (гпг: Это лучшее, что у меня есть).

– Ну что ж, приступим.

Ванесса подкатила поближе тумбочку с хирургическими инструментами и зажгла поярче солнечный камень, висящий на железном держателе. Злюка поднесла специальную банку с сохраняющей жидкостью. Гоблин поняв, что дело пахнет его кровью, заорал в кляп, но ничего, кроме мычания и сопения, у него не вышло.

– Я пойду, – заявила Кассандра и поспешила удалиться. Она не была любительницей подобных зрелищ.

– Пожалуй, начнём с брюшной полости, – сказала Ванесса и сделала первый надрез.

Глава 14 ок

В какой момент гоблин потерял сознание – никто не обратил внимания. Он мычал, мычал, а потом перестал. Может, когда Ванесса вскрыла ему мошонку и удалила тестикулы, а может, когда размотала кишки, чтобы измерить их швейным сантиметром. Но он был жив, гоблин, может, и рад был бы отмучиться, да кто ж ему даст. Ванесса аккуратно удаляла ему внутренние органы, зашивала сосуды и рассовывала органы и железы по баночкам, оставляя гоблину ровно столько, чтобы организм мог поддерживать в себе жизнь. Спустя какое-то время, как Ванесса завершит свои дела, гоблину светила лоботомия. Ну, а пока у неё достаточно образцов для изучения. Посмотрим, сможет ли гоблин выжить и будет ли идти регенерация.

– Иглу и нить, – сказала Ванесса, протягивая руку в сторону.

Её просьбу проигнорировали.

– Злюка, иглу и нить, – повторила Ванесса.

Повторная просьба снова была проигнорирована. Ванесса обернулась, чтобы посмотреть, почему Злюка не реагирует. Каково же было её удивление, когда она увидела, что гоблинка нависла над тумбочкой с хирургическими инструментами, громко дышит и никак не реагирует на её голос. Она, оперевшись обеими руками о тумбочку, тёрлась пахом об её угол.

– Эй!

Ванесса положила скальпель и потрясла Злюку за плечи, та взглянула на неё пьяными расфокусированными глазами.

– С тобой всё хорошо?

– Гы.

– Нет. Ты не в состоянии мне ассистировать.

– Як гы… (гпг: Я могу помочь).

– Ты на ногах еле стоишь, иди приляг, отдохни.

– Гы.

Злюка развернулась и вышла из лаборатории. Между ног у неё текло, по пути она оставляла за собой узкую влажную дорожку. Ванесса посмотрела на угол тумбы, он был весь заделан слизью.

«Блин, она опять», – подумала Ванесса.

Взяв иглу и нить, она стала ловко зашивать гоблина. Покончив с работой, Ванесса отправилась за мышанами; требовалось оттащить гоблина обратно в темницу.

В опустевшую лабораторию зашла гоблинка. Захлопнув за собой дверь, она подошла к гоблину и внимательно стала рассматривать сделанные Ванессой стежки. Провела по ним пальцем и улыбнулась каким-то своим тёмным мыслям. Потом она взяла пинцет и зажала в нём тряпицу. Обмакнув её в очень пахучей жидкости, гоблинка поводила тряпицей перед носом у гоблина. Он сразу пришёл в себя. Злюка достала пузырёк с противоядием от паралича, потом отстегнула кляп и быстро вылила содержимое в рот гоблину.

Снова почувствовав свои конечности, гоблин задёргался.

– Ар-р-р гар-р… (гпг: Скорее освободи меня), – прорычал гоблин.

Злюка ничего не ответила.

– Ар-р-р хак чпок тук (гпг: Скорее помоги мне, странный гоблин, пока не вернулась та безумная самка с острым ножом).

Злюка снова промолчала.

– Раг хат гу-у-у? (гпг: Ты поможешь мне?) – гоблин начал понимать, что происходит снова что-то не то. И странный гоблин ведёт себя как-то не так.

– Вык, – ответила гоблинка, беря скальпель с полки.

– Гак хар хот?! (гпг: Что ты делаешь?)

Злюка медленно разрезала стежок на груди гоблина, один за другим.

– Вык-вык-вык, – загомонил гоблин, мечтая снова потерять сознание.

Когда отверстие стало достаточно широким, Злюка отложила скальпель и засунула внутрь гоблина руку. Он визжал и стонал, ощущения шарящей внутри руки были невыносимы. Потом гоблинка нащупала бьющееся сердце. Злюка взяла сердце в ладонь и стала медленно сжимать. Гоблин испустил истерический визг, чувствуя, как чьи-то пальцы медленно сдавливают его сердце, препятствуя биению. Несколько раз дёрнулся всем телом, чувствуя, что сердце больше не бьётся, заглянул в счастливые глаза безумной гоблинки и сдох.

Когда Ванесса вернулась в сопровождении двух мышан, она увидела, что эксперимент по регенеративным способностям гоблина «накрылся медным тазом», как любил говорить Шакал. Дохлый гоблин лежал на операционном столе с дырой в груди и выдранным сердцем. Оно, кстати, торчало у него из пасти. А под столом лежала Злюка. Спала и сосала свой большой палец, у неё было донельзя счастливое выражение лица и окровавленные руки. Возле операционного стола была целая лужа вагинальных выделений гоблинки.