Роберт вернулся домой, но ставить машину во дворе, пришлось дальше, чем обычно. На его месте припарковался старший сын. Солнце только поднялось, а он уже здесь? Подозрительно, актер зашел в дом. Громкая музыка заставила его нахмуриться. Для раннего утра через чур. Идя на звук, который доносился из его же спальни, Дауни закрыл уши, чтобы хоть немного снизить громкость. Открыв дверь, актер застыл на месте. Огромное количество дыма, невыносимая музыка, знакомый запах, уйма пустых бутылок и две фигуры на его кровати, которым в это время не спалось.

— Какого черта?! — во весь голос закричал Дауни, но музыка не донесла его возмущение до адресатов, — Индио! — скорчившись от отвращения, актер подходит к колонке и отключает ее, — Вон из моей спальни, оба! — еще громче закричал он

— Пап?! — парень удивленно таращится на отца

— Робби! — невинная улыбка девушки, не скрашивала ситуацию, особенно если учесть, что на ней лежал старший сын актера

— Живо! Что вы здесь устроили! Вон! — глаза Дауни широко открыты, он глубоко дышит, — Совсем сдурели?! Индио, кто разрешил тебе курить эту дрянь в моем доме?! Еще и спать с теми, кто пришел ко мне?!

— Робби, солнышко, — заплетающимся языком, продолжая улыбаться, пытается оправдаться девушка, — Не кричи, нам знаешь, как хорошо? — она неожиданно смеется, — Да? Робби, давай третьим?

— Нет! Пап, не мешай и выйди, а?

— Ты еще и ей дал?! Мы же с матерью оплачивали твое лечение…

— Рот закрыл и не говори о ней! — перебивает сын, — Ты бросил ее, как и всех! — глаза парня будто оловянные

— Она сама ушла! Именно из-за этого! — кричит Дауни

Заткнись! — орет сын, — Проваливай и дай нам закончить!

— Милый, — Кортни смеется, — Ты ошибку сказал! — хихикает, — Не закончить, а просто кончить!

Роберт не выдерживает и хватает парня за руку, стаскивая с девушки. Тот, как мешок, падает на пол. Актер кидает на него одежду, которая лежала в углу кровати. Пока сын приходит в себя, он с отвращением смотрит на Кортни, читая испуг в ее глазах. Повторять последствия Эллы, Дауни не хотел, поэтому швырнул ей белье и одежду, выкрикнув, чтобы она быстро собралась и покинула его дом навсегда. Медленно и шатаясь, она побрела в сторону выхода. На крик, из другого крыла дома, прибежал Скотт. По приказу, иначе это не назовешь, он помог собраться сыну Дауни и вывел его на воздух. Актер давно искал повод, чтобы избавиться от Кортни, и вот он, идеальный расклад событий. Однако, хорошее настроение, которое осталось от встречи с Эллой, мгновенно растворилось в этой проклятой комнате. Старая жизнь, которая была у Роберта до ее появления, снова возвращается к нему.

Следующую неделю я провела с Амандой, в ее кофейне. После месяца проведенного в доме, я все-таки решила постепенно выходить к людям. Вечер проведенный с Томом и Робертом напомнил, что нельзя долго изолироваться от мира. Чем я занималась в кофейне? По большей части, я кому-то что-то помогала. Где-то, убирала посуду со столиков, готовила кофе, общалась и фотографировалась с посетителями, иногда каталась с Амандой по делам. Развлекалась как могла. Здесь должен был быть смех, но готовка кофе и общение с людьми, приносили мне довольно приятные эмоции. Как ни странно, я чувствовала себя комфортно. Папа и мама с ума сошли бы, узнав, что я это делаю. Но к моему счастью, это не вынужденная работа, а приятное времяпровождение. Дауни пропал после той ночи, а Хиддлстон писал каждый день. Иногда я отвечала, но чаще всего, игнорировала его. Сегодня был трудный день, много посетителей и я валилась с ног под конец рабочего дня. Протирая витрину с десертами от маленького мальчика, который провел грязной рукой по стеклу, я напевала одну из песен Стинга. Про англичанина в Нью-Йорке. Кто-то сзади подошел к кассе, чтобы сделать заказ и стал подпевать мне.

— Здравствуйте! Судя по песне, вам не кофе, а чай… — я встаю за аппарат и поднимаю глаза, — Том?

— Привет! — его заразительная улыбка передается и мне, — Ты не поверишь, но мне захотелось кофе, я просто зашел в первую попавшуюся кофейню! — актер явно доволен, — Ты работаешь здесь?

— Я фанат кофе, но это не моя работа. Помогаю подруге, она здесь директор.

— Платит достаточно? — его улыбка становится еще шире

— Да прям! Разрешает только себе варить, и то, не больше одной чашки в день.

— Какой злой начальник!

— Мне тоже жаль ее подчиненных, — сделаю грустный вид, — Так, что с кофе?

— Какой любишь ты? — Хиддлстон упирается локтями в стойку, — Давай его.

— Не думаю, что британец оценит…

— Мне интересно!

— Хорошо. Я сделаю, но не жалуйся на вкус!

— Договорились!

Хиддлстон идет за столик, который всегда забронирован на мое имя. На секунду, меня передергивает от мысли, что это место для Роберта, а не для Тома. Но нужно жить в реальности. Сделав напиток, прошу заменить меня законного бариста, а сама иду к актеру.

— Ну, рассказывай! — сажусь напротив него, протягивая бумажный стакан, — Я знаю, что ваши съемки в другом конце города. Эльза уже жаловалась на ваш график.

— Вот как? — он берет напиток и делает глоток, — Элла! — удивленно поднимает брови

— Ты обещал!

— Он такой крепкий!

— Я тебя предупреждала!

— Кхм. Я помню, — делает еще глоток и ставит стакан, — Просто, горячо.

— Ну да, как же! — усмехаюсь я

— Если вернуться к теме места съемок, да. Но у меня была примерка на соседней улице. Серьезно! И признаться, я рад, что ты оказалась здесь, — хоть Хиддлстон и улыбается, я вижу, что он устал

— Тебе бы не кофе, а снотворного выпить.

— Нет, именно кофе. Впереди рабочая ночь. Много работы.

— Сегодня? — я хмурюсь, — Тогда нужно было тебе еще добавить…

— Чего? Кстати, что здесь? — он смотрит на стакан, где написано «Локи», — Вы тоже пишите имена?

— Они пишут, — киваю, — Гостям кажется, что они важны и их помнят. Здесь двойной эспрессо на темной обжарке с апельсином, а послевкусие у него сладкой карамели. Гватемала.

— Хм, — британец делает еще пару глотков, одновременно смотрит на меня, — На самом деле, очень необычно и вкусно. Просто, для меня непривычно крепко. Любишь такой?

— Я люблю еще крепче. Крепким должно быть все от объятий и любви, до кофе. Но я подумала, что для любителя чая и этого будет достаточно, — поднимаю плечи, — Ты последний клиент, заметил? — оглядываюсь по сторонам, не замечая никого, — Уже даже табличка о закрытии висит, — пью свой кофе, — Мне нравится здесь сидеть в конце дня, когда тут никого.

— Особенное место? — Том пересаживается ко мне, на соседний стул

— Кофе крепкий, но не такой же, как алкоголь! — я поднимаю бровь, — Пересел, да?

— Там плохо слышно! Так, что с местом? Оно для тебя особенное?

— Частично. Когда учились, Аманда работала здесь, я часто у нее время проводила. Как и сейчас. Только, теперь она директор, а не официантка. Ей Роберт помог…

— Вот как?

— Да. Подкупил, — закатываю глаза и смотрю в окно, — Просто, тут уютно и спокойно.

— С каких пор золотая молодежь делает тоже, что и обслуживающий персонал?

— С тех, что это иногда полезно. Знаешь, этот вопрос тебе не в пользу пошел.

— Простое любопытство, Элла!

— … — я тяжело выдыхаю

— Я не собирался никого обижать, неудачно, уже понял. Могу искупить вину!

Не успеваю ничего понять, как чувствую его губы на своих. Слишком неожиданно, но сопротивляться, пока что, не тянет. Каждое его движение все требовательней, а я все послушней. Хорошо, что никого кроме нас нет в заведении.

— Кхм-кхм-кхм! — наигранно кашляет подруга, — Элла, стоит на минуту оставить тебяяяяя, — она тянет последнюю букву и замирает, — Мать твою, Риччи! Это он?!