Скажи мне, брат, убивая меня, ты серьезно думал, что я совсем тупой? Ты думал, что я не умею в политику? Я пять лет провел в Корпусе, столько же в отрядах свободных охотников, а потом десять ошивался при дворе Великого Императора! Я убивал тварей разлома бок о бок с индигетами из Великих Домов и с ними же после плел интриги в столице и на форуме, и в альковах! Ты всерьез думал, что моя свадьба с Джессикой – лишь результат моей влюбленности? Когда я стал первым мечом Запада, мне предлагали в жены своих дочерей сразу три фамилии Великих Домов – и твой путь в Палату лордов я мог пройти гораздо раньше, не продавая нашу свободу. Но прежде, чем забраться на скалу, нужно решить, что ты там будешь делать!

Эти сто девятнадцать лет, за которые ты менял наши мечи и свободу на титулы, я бы потратил на то, чтобы увеличить нашу силу и защитить нашу свободу. Только так можно войти в число Великих Домов – обретя Силу, а не пришить помпончики к мундиру! Везут всегда только того, у кого палка в руке, а не того, кто красивее оделся! Ты идиот не потому, что преступил законы чести перед предками, когда убил меня на их глазах! Пусть, неприятность – для меня, но это твоя ошибка, это бывает. Ты идиот потому, что преступил законы чести, когда после падения Дома Альба начал дербанить их имущество! Конченый идиот!

Десмонд хотел было что – то сказать, но видимо, что-то увидел в моих глазах и промолчал. Правильно промолчал – открыл бы рот, мир живых имел бы шанс покинуть, я сейчас себя не очень контролировал.

– От звания Великого Дома нас сейчас отделяет дорога гораздо более длинная, чем в тот момент, когда ты мне ударил в спину. Более того, я не уверен, что та дорога, по которой идет наш Дом, не ведет к его уничтожению! Отвернувшись от императора, ты попытался встать на одну доску с пришлыми индигетами Терры… но они тебя не примут, максимум – похлопают по плечу за усердие. Ты теперь чужой – и для Сената, и для Ассамблеи, и для императора! Ты корова, которую накормили, а сейчас собираются доить.

Твои сыновья и внуки, которые все погибли меньше чем за неделю – ты думаешь, это случайно? Ты остался один из истинных Рейнаров, и ты досидишь свой век почетным префектом Темной стороны Европы в конуре, которую тебе выделят. Наших всадников уничтожат случайными ошибками, затыкая дыры при прорывах демонов, а меня или убьют – не просто так эта дуэль, или женят на ком-нибудь из Великого Дома. Только меня возьмут в оборот и загонят в чужую фамилию без прав и привилегий Дома Рейнар, а после приберут к рукам весь Врангард, затем заберут и подачки, что тебе накидали. В том числе и желтый лириум белых львов, который ты хапнул под шумок! Лорд-протектор, канцлер, префект… Ты для индигетов – забавная зверушка из провинциального болота, прирученный волк, которого можно нарядить в платьице, надеть красную шапочку и тыкать в него пальцем!

Длинный монолог неожиданно вымотал меня так, как дуэльный поединок с активным силовым щитом. Я тяжело дышал, мне не хватало воздуха – несмотря на бесстрастный вид и спокойный тон, я уж слишком перенервничал.

– Что там с моей дуэлью? – уже спокойным тоном поинтересовался я.

– Секунданты барона уже связались с нашим поверенным на Европе.

– Почему я об этом еще не знаю?

– Дуэли не будет.

– Почему не будет?

– Завтра ты пройдешь посвящение в Сиянии, время настало. Официально станешь первым сословием, и барон уже не будет иметь права потребовать с тебя…

– Чушь! – даже хлопнул я ладонями по столу. – Отдай мне мой коммуникатор и расскажи, кто из моего круга общения может стать моим секундантом.

– Бланшфор – умелый и опасный бретер.

– Брат. Ты зачем вызвал меня из Посмертия? Только честно.

– Спасти нашу фамилию от уничтожения.

– Молодец. А теперь заткнись и дай мне исправить все то, что ты за минувший век натворил. Дуэль – это дело чести. Тот, кто совершает проступок, за который его могут вызвать на дуэль, нарушает законы чести. И нарушая законы чести, нужно быть готовым отвечать за содеянное и иметь мужество ответить на вызов. В уклонении от вызова – чести нет. Ты слишком долго занимался политикой, брат, и по дороге потерял приверженность тем идеалам, которые делают нас, Дом Рейнар, избранниками богини и народа варгов. Если ты хочешь спасти наш Дом от уничтожения – бегать от дуэли это совсем не то, что нужно для этого делать.

– Барон, с большой долей вероятности, может тебя убить.

– Может быть именно для этого предки и вернули меня обратно по Реке Крови, – пожал я плечами. – Чтобы своей смертью я спас остатки чести нашего Дома. Не думал об этом?

Судя по глуповатому выражению лица Десмонда, об этом он совершенно не подумал.

– Если Бланшфор меня убьет, значит такова воля богини и провидения. Так коммуникатор мой где? Прикажи принести. И озаботься, пожалуйста, человеком, который хорошо знал Кайдена. Скажи ему, что я сильно ударился головой и полностью потерял память.

– У меня нет такого человека.

– Что значит нет? Твой внук один в заброшенной пещере рос?

– Нет такого человека, который может сохранить это в тайне. Тем более если Бланшфор тебя убьет, такой человек не потребуется.

– А если не убьет, потребуется. Выполни все, о чем я прошу и приказываю, и можешь проваливать на свою Темную сторону Европы дальше торговать нашей свободой в Палате лордов. Только всю ее не продай, пока я буду смотреть по сторонам и решать, как спасти нашу фамилию от забвения и позора… брат.

Каждый раз, когда я называл Десмонда братом, он вздрагивал – очень уж, в контексте, это оскорбительно и с нескрываемым презрением звучало. Но терпел.

– Ты не знаешь, что происходит. Все гораздо сложнее, чем ты думаешь…

– Удиви меня, – посмотрел я ему в глаза.

Десмонд замялся. На краткий миг, но мне этого хватило, чтобы понять – он что-то скрывает. Что-то очень серьезное. Не то, чтобы я в этом сомневался, просто получил очередное подтверждение.

Мое воскрешение из Реки Крови поставило его в невыгодное положение – уж, наверное, он надеялся на возвращение из забвения другого нашего предка.

– Ну же. Говори, что я должен знать?

– Это… долго и сложно. В несколько слов не объяснить, ведь с твоего ухода прошло больше ста лет, и ты просто не представляешь себе новые политические расклады, все нюансы и…

Стандартное бла-бла-бла, как я и думал. Он так может целый день мусолить разговор ни о чем.

– Мне наплевать, – прервал я Десмонда. – Наплевать на политические расклады, наплевать на тебя и на свою собственную жизнь тоже наплевать. Я уже умер, если ты не забыл. Но, если уж ты отдал жизнь своего внука, а Река Крови сочла именно меня достойным возвращения – то прими и смирись, что, вернувшись, я буду делать то, что считаю нужным, и делать это так, как считаю правильным. Ты понял?

– Ты делаешь большую ошибку, – с долей угрозы произнес он, сверкнув глазами, – и она дорого тебе будет…

Я широко улыбнулся. Ну вот, не зря перестраховывался.

– Десмонд. Пока мне сбривали недоразумение на голове, два варгрийца твоей гвардии уже отправились на Европу, в мой дом. И если я завтра не прибуду к ним, они отправятся в офис инквизиции и расскажут ищейкам Конгрегации кое-что, что тебе не понравится.

– Пфф… – фыркнул Десмонд. – Кто ты такой, чтобы тебя…

Расстегнув ворот, я распахнул китель и, оголив плечо, продемонстрировал ему метку адского пламени, похожую на шрам от удара волчьей лапы. Сам он, кстати, такую нанести так и не решился.

– Ты думаешь, брат, я не могу заставить старого варгрийского волка себя послушать? – посмотрел я Десмонду в глаза.

И на миг увидел там обреченность.

– Пойми, что политические расклады могли поменяться как угодно, но не поменялись законы чести, на которые равняются индигеты. И не поменялись традиции, по которым живут варгрийские волки Севера. Твой век кончается, Десмонд, и постарайся за оставшееся время, разомлев от греющего твою задницу тепла бархатной подушки кресла, окончательно не растерять остатки чести нашего Дома. Остальное я сделаю сам. И прикажи наконец принести мой коммуникатор!