– Хан ата! – Он показывал плеткой в сторону земель Сары-Озен. – Посмотрите, ата! Вся земля покрыта пылью.

Сарыкан бросил взгляд в сторону, куда показывал помощник. Да, действительно, не земля, а огромный клубок пыли заполнял всю долину. Впереди клубка пыльной завесы шло передовое войско чужеземцев.

«Где же мои люди?» – промелькнуло в голове Сарыкана. Как раз в направлении Сары-Озена стояли люди его сына Калыка. Будто торопясь с ответом, гурьба всадников во главе с Калыком выскочила из-за близкого хребта горы Асы.

– Враги! – крикнул Калык, поглядев на отца. – Нужно сообщить аксакалу Бакаю.

– Кто они? – спросил Сарыкан.

– Кангайцы, во главе с Конурбаем, – ответил Калык.

– А как вы узнали, что враги – кангайцы? – спросил Сарыкан.

– Нам рассказал пленный, – ответил Калык, – которого мы зарубили.

– Сколько жайсанов у них в войске? – спросил Сарыкан.

– Пленный говорил, что у них жайсанов больше, чем нашего народа в Таласе, – ответил Калык. – И так половина войска осталась в Бейджине из-за отсутствия лошадей.

– На чем они приехали?

– На мулах приехали больше половины войска, – уверенно ответил Калык. – Я сам видел.

Сарыкан задумался. Ему казалось, что калмыки, манжу и жунгары приехали в такую даль не только за угнанными лошадьми, но и за головами всех кыргызов. Чтобы не было на земле такого народа, как кыргызы. Нужно срочно сообщить Бакаю.

– Я поеду, сынок, – сказал Сарыкан сыну, – сообщить о враге нашему народу.

– Да, отец, езжайте быстрее, – поторопил его сын.

Сарыкан повернул своего Туучунака в сторону Кен-Кола.

– Постарайся следить за дальнейшим движением врага, сынок, – обратился Сарыкан с напутствием к сыну.

– Хорошо, отец, – согласился Калык. – Они начали спешиваться, отец. Видимо, решили устроить привал в землях Сары-Озена.

«Это нам на руку», – подумал Сарыкан и помчался изо всех сил в ставку Семетея.

В ставке Семетея было многолюдно. Бакай находился в юрте Каныкей. Сарыкан стремительно откинул дверной полог юрты, чтобы сообщить Бакаю о враге, появившимся вероломно у порога земель кыргызского народа. Однако юрта Каныкей была полна гостями, ногойцами-шыгайцами, которые не смогли ужиться с жедигерцами после смерти Чынкожо. Они, шыгайцы во главе с аксакалом Толобаем, приехали просить, чтобы Семетей принял их в землях Таласа как братьев. Бакай посадил Сарыкана рядом с собой и попросил Каныкей угостить его напитком бозо. Бакай попросил Ормонбека, сидевшего рядом с ним, расселить шыгайцев в землях Кен-Кола. Шыгайцы поблагодарили Бакая и Семетея за радушный прием и вышли из юрты вслед за Ормонбеком, который собрался показывать им земли. Только после того, как вышел из юрты последний шыгаец, Бакай повернулся с улыбкой на лице к прибывшему из разведки Сарыкану.

– Земли Сары-Озен полны врагами! – выпалил Сарыкан, не ожидая вопроса.

– Кто они? – спросил Бакай.

– Как кто? – удивился Сарыкан. – Враг – тот, кого мы всю зиму ожидали.

– У врага большое войско? – спросил Бакай.

– У них в войске жайсанов больше, чем нашего народа в Таласе, – ответил Сарыкан с горечью.

Бакай улыбнулся и посмотрел внимательно в озабоченные глаза Сарыкана.

– Значит, враг боится нас, – утвердил Бакай и спросил: – Известно ли нашим людям, что он натворил в землях Сары-Озена?

– Нет, я не интересовался. Враг стал устраивать привал, – ответил Сарыкан.

– Я так и предполагал, – сказал Бакай.

Спокойствие Бакая начало передаваться и Сарыкану. Рядом с Бакаем ему стало легче. Появилась большая уверенность в мыслях и действиях.

– Как будем встречать врага? – спросил он у Бакая.

– Подтягивай все свои силы к землям Сары-Озена, – ответил тот. – Кроме вас выступит часть эштеков во главе с Шаимбетом. Оба войска должны принять бой с врагом под началом богатыря Кюлчоро, чтобы помешать быстрому его продвижению.

Бакай говорил уверенно, будто прочитал все вражеские мысли. Сарыкан с большим облегчением приступил к исполнению указаний Бакая. Немедля отправил людей к своему войску и войску эштеков, чтобы они выступили под началом Кюлчоро и двинулись на встречу с врагом на землях Сары-Озена. Сам тоже двинулся вслед за войском в сторону врага, чтобы сражаться плечом к плечу с сыном Калыком. В душе он изрядно беспокоился за судьбу ханства…

В объединенном войске аргынов и эштеков под началом Кюлчоро уже было внушительное количество аскеров по его меркам. Насчитывалось около двух туменов. Калмыки, манжу и жунгары во главе с Конурбаем с удивлением смотрели на малочисленное войско кыргызов, которое оградило все пути, ведущие в Талас.

– Смотрите! – Конурбай показал плеткой на кыргызское войско и рассмеялся. – Они надеются защитить свои земли от нас.

Действительно, войско кыргызов смотрелось жалкой кучкой всадников, которая выступила против натиска мощного селевого потока, на который в точности походило кангайское войско по меркам военных знатоков Конурбая.

– Быстро сотрем с лица земли! – Чандаяк смеялся громче всех.

– Может быть, предложим им сдаться, – подсказал Акыяр Конурбаю.

– Дело говоришь, – быстро согласился Конурбай.

Ему очень хотелось быстрее оказаться в ханской ставке кыргызов. По его мнению, кыргызы должны были сдаться или бежать, видя во много раз превосходящие силы противника. Оглядевшись по сторонам, Конурбай определился с переговорщиками. Это старец Бороончу и богатырша Оронгу, которые были знакомы с некоторыми богатырями кыргызов.

– Ба-ака-ай!!! Ба-ака-ай!!!

Громким криком они звали Бакая и приближались к войску Кюлчоро. Впереди ехал Бороончу с белым платком.

– Посланники от Конурбая, – объяснил Сарыкан молодому богатырю и посоветовал: – Поговори с ними.

По совету Сарыкана Калык и его помощник вынудили посланников спешиться с коней и далее последовать до Кюлчоро пешими.

– Будьте здоровы, богатыри! – Бороончу поздоровался с поклоном, но с веселым видом.

Кюлчоро почувствовал, что посланники решили поиздеваться над кыргызским войском.

– Будьте здоровы! – Кюлчоро ответил на приветствие и спросил: – С чем пришли?

Кюлчоро посадил их рядом перед собой. Сам тоже спешился и подошел к ним поближе.

– Мы хотели поговорить с Бакаем, – сказал Бороончу. – Мы его хорошо знали.

– Он прибудет через несколько дней, – сказал им Кюлчоро. – Говорите вашу просьбу. Если она имеется у вас.

– Конурбай жалеет ваших людей, – сказал Бороончу, широко улыбаясь. – Поэтому предлагает вам сдаться.

– Почему он пожалел вдруг наших людей? – удивился Кюлчоро.

– Ему кажется, что ваши люди будут полностью уничтожены кангайским войском, – сказал Бороончу. – Жалеет, что ваш народ исчезнет с лица земли.

– А вашего народа ему не жалко? – спросил Кюлчоро. – Ведь он тоже будет уничтожен войной.

– Частично, да. Жалеет, конечно, – ответил Бороончу. – Прежде всего, он жалеет о том, что останется и без рабов.

– Вас лично он жалеет или нет? – спросил у них Кюлчоро.

– А что ему нас жалеть? – удивилась старуха Оронгу. – Мы посланники.

– А это мы сами посмотрим, – Кюлчоро одним взмахом сабли Жойкума снес голову посланнику Бороончу.

– Калык! – Кюлчоро обратился к ханзаде. – Передай Конурбаю голову старца через старуху.

Калык насадил голову Бороончу на шест и передал в руки Оронгу. Проводил ее до передних частей вражеского войска.

– Когда-нибудь расскажешь, – сказал в напутствие старухе Калык, – как Конурбай пожалел своего посланника.

Через некоторое время враг пришел в движение. Передовые части крупного войска начали перестраиваться для удара по центру войска Кюлчоро.

– Впере-ед!!!

Кюлчоро рванулся на Суркоене к врагу, чтобы опередить его нападение. За ним одновременно последовали Сарыкан и Калык со своими джигитами. Набег бурутов на войско кангайцев был неожиданным для Конурбая. Не успел он перестроить боевой порядок своего войска для обороны. Кюлчоро направил скакуна вбок, чтобы обогнуть передний строй вражеского войска. Он в одной руке крутил саблю Жойкума, а другой размахивал луновидным топором. Один за другим падали жайсаны от ударов сабли и топора Кюлчоро точно по шее каждого встречного. Следом за ним Калык работал палицей, а Сарыкан колол врагов копьем. Войско кыргызов из числа эштеков и аргынов врезалось во вражеские ряды как нож в масло. Шаимбет пытался повторить действия Кюлчоро точь-в-точь, но по своим возможностям. У него во многом получалось изящнее, чем у Кюлчоро. Всюду были слышны ругань и проклятия. Полилась кровь ручьями из ран аскеров и жайсанов. Падали люди и животные. Кто замертво, а кто – теряя сознание от полученной раны. Кто-то отчаянно кричал от боли, плакал от потери близких людей, а кто-то смотрел на происходящее без участия, обезумевшими глазами. Копились трупы людей и животных, не было возможности ступить ногой на землю. Она была вся покрыта безжизненными телами. Аскеры устали нападать на врага. Их руки уже отказывались поднимать оружие. Кроме того, скакуны под седлами аскеров тоже сбавляли прыть, падала их резвость, замедлялся галоп. Кюлчоро развернул своего скакуна, трубя войску отход в место, откуда был устроен внезапный набег на врага.