– Ну так что? Вы их возьмете? Не сомневайтесь, они вам здорово помогут.

У Кипрова была такая особенность – если у него хорошее настроение, то он никогда не говорит «нет». Он мог и «да» не сказать, к тому же хорошее настроение было у Кипрова редким явлением, но Новосибирским гостям повезло.

– Хорошо, попробуем что-нибудь сделать.

– Спасибо, Александр Николаевич! Будете у нас по делам, сообщите, мы все организуем.

Но Кипров уже не слушал. Он положил трубку и вернул её хозяину.

Два молодых друга продолжали стоять молча, но уже более спокойно. Они поняли, чем закончился разговор и на их лицах заиграла легкая улыбка. Однако первыми заговорить все равно опасались.

– Ну–с уважаемые – начал Кипров – раз теперь мы почти друзья, значит следует познакомиться. Как меня зовут, я думаю, вы знаете. А вот как мне вас называть?

Друзья снова переглянулись. Тот, чей был телефон, сделал полшага вперед.

– Я Саша. Саша Шевченко. А это Колян.

– Просто Колян? – спросил с ухмылкой Кипров.

– Колян Стрыков. – ответил второй молодой человек.

– Хорошо. Что же мне с вами делать? Что умеете? Хотя, нет, не отвечайте, слишком широкий спектр ответов для вранья. Тем более, что вы можете уметь? Как я понимаю, к своим двадцати годам, ведь вам столько сейчас? – друзья кивнули, Кипров продолжил – Только и делали, что выпивали, покуривали, да к девками в койки прыгали, так?

Друзья заулыбались.

– Мда, как будто по другому могло быть. Ладно, а в остальном полный ноль. Толку от вас не будет, это точно. Может обратно отправить? – Кипров, казалось, говорил не им, а самому себе, но на самом деле смотрел на реакцию своих гостей. Те уже давно перестали улыбаться и снова начали паниковать. Кипров любил так делать. Сначала, вроде, всё, друзья–друзья, шутки, улыбки, потом – «раз», и что-нибудь колкое и жесткое говорит. Люди теряются и не знают чего от него ожидать. Так легче ими управлять.

– Ну, хорошо, вы, как я понимаю, не только Кремль посмотреть приехали, но и учиться тоже. Я прав?

Те кивнули.

– Вот ты, – он указал на Коляна, – Кем хочешь в жизни быть?

– Ну…я… – Колян осекся, но чтобы не выглядеть полным лопухом все–таки сказал, – что-нибудь с экономикой и финансами связанное.

– Хорошо, очень неплохо, а ты? – спросил он Сашу. Тот уже подготовился к вопросу, поэтому ответил не заикаясь:

– Я в политику хочу!

– Дааа? Интересно… А куда именно? Что именно ты в политике хочешь делать?

– Эм… Скорее в Гос Думу. Писать законопроекты. – Кипров не удержался и засмеялся в голос. Друзья чуть улыбнулись.

– Какие законопроекты? Ты знаешь, кто пишет законопроекты? Гос Дума? Не, она, конечно, может, точнее не она, а какая-та часть из депутатов может предложить что-то. Но Гос Дума не пишет законопроекты, она их принимает. Ясна разница? Не отвечай! Ну а ты – великий экономист! Что-нибудь связанное с финансами. Глупейший ответ! Либо ты твердо называешь область, либо уверенно говоришь – не знаю, только не мямля, как осел. Ладно! Устрою вас в МГИМО. На экономический и юридический факультеты. Благо, деньги у вас есть. Или могу сразу на работу, хотите?

На этот раз никто не отозвался.

– Молчите? Правильно. Помолчать всегда полезно, помните как у Грибоедова – «Он добьется степеней известных, ведь нынче любят бессловесных». Постойте! А кто такой Грибоедов, вам известно?

– Ну писатель, наверное, – ответил Саша.

– Слышишь, уважаемый мой тезка – Кипров посмотрел вверх, – ты оказывается «писатель наверное». Знал про это? Вот что про тебя нынче молодежь говорит. – Кипров перевел взгляд на Сашку, – Это цитата из «Горе от ума». Это его почти единственное произведение, были, конечно, другие, но не настолько популярные. А работал он дипломатом. И погиб как герой во время своего визита в Персию. Его тело было так изуродовано, что опознать смогли его только по кисте на левой руке, которая была подстрелена на дуэли. Черт! Ничего не знают! Ладно, сейчас можете идти, не забудьте Лене сообщить свои контакты, вам позвонят и скажут что делать.

Друзья молча повернулись и вышли. Выполнив приказ Кипрова, они спустились вниз. Александр Николаевич откинулся в кресле. «Что за молодые пародии на человека? А ведут себя словно папы Римские!» – подумал он с неудовольствием. Затем нажал кнопку вызова.

– Леночка! Запиши, что мне завтра нужно позвонить Кириллу Антоновичу и договориться на счет Шевченко и Стрыкова по поводу зачисления их в МГИМО.

Будущие студенты МГИМО шли до машины молча. Так бывает, что в отношениях двух друзей один ведущий, а другой ведомый. Это не означает, что ведомый не имеет право голоса и со всем соглашается и пытается угодить ведущему. Просто кто–то должен первым начинать разговор. Во взаимоотношениях Коляну с Сашкой именно последнему принадлежала роль говорить первым.

– Ну и скотина же этот Кипр! Не такую встречу я себе с ним представлял.

– Да уж. Сначала не узнал нас, точнее забыл, а потом еще и полными идиотами выставил. Не очень был приятно.

– Не очень?!! Да охренеть как не очень! Не будь он так нужен нам, я бы послал его еще в кабинете.

– Ага, а он бы тебя сразу в асфальт закатал. Кипр мощный мужик. Он себя обижать не даст.

– Тут ты прав. Как думаешь, правильно мы сделали, что приехали сюда?

– Ты уже думаешь вернуться? Ну ты смелый! Представляю, что скажешь своему бате – мы вернулись, потому что дядя Кипр нас обидел и дураками обозвал.

– Ладно–ладно, не ржи как конь. Кто за рулем?

– Давай ты. Знаешь же, что при большом количестве машин, я начинаю нервничать.

– Вот и отучишься! – с этими словами Саша сел на пассажирское сидение.

– Домой едем? Ну, в смысле, в гостиницу? – уточнил Колян.

– А куда еще? Тут до Ленинградской минут десять.

***

Из кафе «Бахыча» вышли шесть человек. Один выделялся среди остальных европеоидной внешностью. К тому же он говорил громче и больше всех. Остальные были ребята с юга, крепкие, с черными бородами и бровями. Было видно, что все они прилично выпили, а потому улыбались и на их лицах светилось счастье. Попробовали перейти дорогу по зебре. Пройдя несколько метров один из компании по шутке толкнул другого, затем попытался отбежать. Мгновение, и он уже лежит на земле, причем не от удара кулака, а от удара капота автомобиля.

Мерседес S–класса протаранил на небольшой скорости шутника. Ситуация кардинально изменилась. Там где были улыбки, показались зубы, кулаки сжались, глаза налились кровью. Было видно как водитель и пассажир стали выяснять отношения. Из открытых окон долетали крики:

– Что ты наделал? Криворукий дебил!

– Отвали! Я предупреждал, что плохо вожу машину. Тем более я первый раз на мерсе. Мог бы другую машину в прокате взять.

– Машина нормальная, это ты лопух, а вдруг ты убил его?

– Да не, не может быть, – голос водителя задрожал.

– Подожди, вон к нам кто–то из них идет, сейчас получать будешь.

Молодой человек, успокоив своих товарищей и предложив самому решить проблему, сначала подошел к лежачему и спросил как он, тот ответил, что все в порядке, только поцарапался немного. Парламентер, попросив пострадавшего еще немного полежать с закрытыми глазами, подошел к машине. Учитывая чистоту автомобиля, можно было догадаться, что либо она была на мойке, либо взята на прокат, однако характерного запаха мыльного средства не чувствовалось, значит скорее прокат.

– Добрый вечер, дорогие мои! Что же вы такое вытворяете?

Виновники, будучи молодыми людьми, все еще ссорясь стали прикладывать вину друг на друга. Говорили что–то вроде:

– Я ему говорил, что вожу плохо, а он…

– Да заткнись ты! Если ты баран, то тебе уже ничего не поможет!

– Послушайте! – прервал их Олег, а это был именно он. – Вы что первый день на московских дорогах? Не знаете какие тут правила?

– Нет, вообще–то не в курсе.

– О! Так вы не от сюда?