Он молчал. И также опирался о стену. Так сильно, что без опоры бы давно свалился.
- Робби… пожалуйста… я не виню тебя и никому ничего не скажу. Если вернусь. Просто, пожалуйста, помоги мне. Помоги Джереми. За все то хорошее, что мы успели вместе пережить дома. Пожалуйста!
Эти первые два слова я повторяла еще несколько раз. Пока он не решился заглянуть в свой рюкзак и вытащить оттуда какую-то монету.
- Вот, - сказал он, протягивая мне ее, - если увидишь кого-то из них на западе, отдашь. Скажешь, что тебе нужно тело Джереми. Или что там от него останется… И не говори, от кого получила!
Всунул мне в руку какую-то жестяную монету, которая обожгла ладонь. Но я не решилась даже пошевельнуться.
Может он еще что-то мне скажет?
Но Робби спешил наконец-то-таки выйти из проклятого переулка и вернуться к солдатам.
- Она погибла, - сказала я ему на прощание, - Мелоди погибла.
Он не отреагировал. Даже не остановился, пока шел. Не знаю, услышал ли он меня тогда. Но я его отпустила. Хоть и долго еще смотрела ему в след.
Как только он исчез из моего поля зрения, я также подошла к выходу и выглянула. Вроде как солдаты разошлись.
Было пусто. Как будто всех срочно эвакуировали из города. Даже не было видно ни одного работающего магазина. Все попрятались.
Выйдя на свет, я пыталась разглядеть что было изображено на монете. Она была ржавая и вся в каких-то пятнах. Вроде как на лицевой стороне была изображена птица. А на обратной — непонятный символ. Возможно, это была местная валюта. Я сунула ее поглубже в карман брюк, чтоб не уронить. В любой момент меня могли схватить.
Тогда бы пришлось бежать.
Мой везучий день еще не кончался: я увидела, как около одного из магазинов, мужчина паковал вещи в минивэн.
- Сэр, - крикнула я, подбегая, к нему, - простите! Сэр!
Он испуганно оглянулся по сторонам, а потом увидел меня. Тут же выдохнул. Видимо подумал, что я одна из них. К счастью, не побежал внутрь и не закрылся. Был он небольшого роста и немного пухлый.
- Сэр, я прошу прощения! Куда вы едете?
- А вы кто? Из этих?
- Нет, нет! Я совсем не из этих! Я вообще не из Подесты!
- О, тогда вам лучше бы отсюда сваливать.
- Да, мне надо!
- Но я еду на запад.
- Супер! Именно туда мне и надо.
Его испуг сменился удивлением. Снова. Видимо этот взгляд я не перестану на себе ловить до конца поездки.
- Боже милостивый, меня там ждет жена с детьми! А вы-то там что забыли?
- Ребенок! У меня ребенок! Не мой. Моей подруги. И я хочу отвезти ее к родным!
Он не решался согласиться. Осматривал свою машину, в которую могла бы, при желании, поместиться хоть вся улица.
- Пожалуйста, - не останавливалась я, - если не меня, то хотя бы ребенка! Она еще даже не ходит! Она тут не сможет выжить! Вы же знаете!
Он тяжело вздохнул. Я надавила на больное. И он кивнул. От радости, я запрыгнула ему на шею и сразу же отошла. Но в этот раз он не испугался. Лишь понимающе улыбнулся.
Мы договорились, что он отъедет через полчаса. У меня было всего тридцать минут, чтобы найти магазин, в котором я оставила Сью. Из-за плохой видимости в городе это было тяжело, все здания сливались в одно. Но у того была вывеска “Продуктовый”. Вбежав в несколько левых магазинов, я наконец-то учуяла запах. Не тот, что сопровождал меня целый день. Какой-то другой. Запах какого-то жаркого.
Я посмотрела вверх. Вдали, в тумане, слегка показалась дымка. Дымоход! Кто-то рискнул растопить печь! Возможно, солдаты уже ушли из города и сейчас улица заживет. Это было моим ориентиром. Чем ближе я приближалась к дыму, тем больше понимала, что уже узнаю здания рядом. Вдруг показалась и остановка, с которой я сошла. И, повернувшись направо, я увидела тот самый магазин!
Да! Именно из него и валил тот дым!
Я обрадовалась находке. И тому, что, возможно, малышку Сью успели чем-то покормить. В глубине души я надеялась, что и мне перепадут остатки от неравнодушных продавцов.
Зайдя внутрь я раскрыла рот от удивления. Все собрались у той самой печки, откуда и шел дым. И ели прямо из нее, далеко не отходя. В толпу тщетно прорывался один из хозяев магазина, пытаясь отогнать попрошаек.
- Пошли вон, навозные крысы! Еще не хватало подхватить заразу на ужин.
Я надеялась, что такие же слова не будут адресованы ко мне. Глазами искала Сью. Детского плача я не слышала. Но вдруг увидела женщину, которой я ее отдала.
- О здравствуйте, - с улыбкой на лице поприветствовала я ее, - я нашла машину, мы с малышкой можем вас наконец-то покинуть.
Она видимо не ожидала меня увидеть. Поэтому сразу же посмотрела на своего партнера по бизнесу, который тут же оторвался от той толпы.
- Что такое? - спросила я, смотря на них обоих, - она уснула?
- Убери ее, - приказала та женщина.
Мужчина, схватив стоящую у печи кочергу, направился ко мне. И я опешила. Но ненадолго. Пока не увидела у одного из пришедших на сладкий пир детскую обугленную ножку.
Он так спокойно ее ел, как будто это было крылышко из КФС. Еще и с интересом наблюдал, как какой-то мужик сейчас наваляет девчонке.
Остальные также повернулись. Некоторые держали в руках другие части тела. На некоторых даже были остатки одежды.
Одежды Сью.
Я машинально подбежала к своему рюкзаку. Достала из него пистолет и направила на одного из тех парней, что стоял рядом с печкой. Потом перенаправила на другого, который начал идти в мою сторону. Потом на третьего. Мои глаза метались быстрее моих рук, которые еле-еле за ними поспевали. Я пыталась мгновенно собраться, сконцентрироваться на дыхании и вспомнить где находится курок.
Все молчали. Стояли на месте. Парни продолжали даже жевать остатки Сью. Отчего мне становилось все хуже и хуже. В глаза темнело. Я боялась вот-вот потерять сознание и стать очередной жертвой, которую они засунут в печку.
Пистолет я не отпускала. Даже когда со всех сторон на меня медленно начали идти все, кто был в магазине. Кто-то со своим оружием, кто-то, как тот мужик с кочергой, с тяжелыми предметами, которые успели подобрать. Кто-то просто так. Думали, меня маленькую одолеть будет и так легко.
И тут я нажала на курок. Задержала перед этим дыханием, направила пистолет куда-то в сторону и закрыла глаза.
Но звука выстрела не было. И когда я открыла глаза, то увидела ступор на глазах присутствующих. А после — услышала их смех.
- Ха-ха-ха! Вот дура! С предохранителя даже не сняла! – загоготал один из них.
Остальные от этой фразы еще больше покатились со смеху. И даже перестали на меня идти.
В одно мгновение я перестала быть для них угрозой. Некоторые из парней даже снова принялись за трапезу. Доставая из печи маленький пальчик Сью. Или еще кого-то, кого они успели сжечь.
Нет, пальчики были маленькими. Как у младенца. Как у Сью.
Меня не потребовалось выгонять. Я сама, схватив рюкзак с пола, выбежала из этого здания и бежала по улице до тех пор, пока у меня не сбилось дыхание. Остановилась у какого-то здания и сползла по стене вниз.
Я не понимала что произошло. Я бежала не из-за страха, что меня сейчас также закинут в печь. Я бежала из-за осознания насколько страшнее казался мир, чем я думала, всего лишь пару дней назад.
Кажется, что когда все плохо, хуже стать не может.
Еще как может.
И то дно, которое ты чувствуешь под собой, может быть пробито еще ниже.
О которое ты настолько больно ударишься, что не сможешь подняться.
Не будешь чувствовать замерзшие пальцы рук, которые вот-вот отвалятся.
Или чего-то внутри.
Что еще на последнем издыхании в тебе жило.
И вот умерло.
Мне было настолько плохо, что я уже чувствовала себя мертвой. Я не ощущала под собой луж, который пропитывали мой зад. Не чувствовала того спертого воздуха, от которого воротила нос до этого. Но запах обугленного мяса въелся в мой нос навечно.
Понимаешь, я его и до сих пор чувствую. Даже когда сплю. Сплю и вижу малышку Сью, которую отдавала неизвестным людям. Которые казались мне милыми. И которую я видела тогда в последний раз.
