Сначала меня долго мучило осознание, что придется расстаться с котами. Я честно пыталась их пристраивать, но вышло плохо. Люди выбрасывали котов на улицу за малейший их промах, с трудом собрала потом всех обратно. Взрослых беспородных пушистиков нереально пристроить, да и сердце не могло с ними расстаться. У меня 12 домашних котов, двоих пристроила, десять остались на попечение доброй соседки, которая приходит их кормить и за ними убирать. Уже не вспоминаю про диких уличных, которые тоже приходили ко мне кормиться – таких было штук шесть. Своим домашним я накупила корма до ноября с надеждой, что осенью что-то изменится. Сейчас такой надежды уже нет, но я поклялась больше не ныть, поэтому остается вера.
Ожидание визы тянулось бесконечно, ее готовили почти месяц. И вот, когда все уже было готово, умер папа – за пару дней до нашего отлета. Инсульт случился с ним на майские праздники. Как сейчас помню. Мы с ним в огороде, он стоит у бочки, я мою какие-то шланги для полива и рассуждаю вслух, как он нам нужен, чтобы он тут себя берег, много не работал и думал о здоровье. А он вдруг говорит: «Мне плохо». Инсульт прошел легко, его уже собирались выписывать, когда вдруг случился второй инсульт прямо в больнице. Утром мы еще успели с ним поговорить. Он так радостно меня приветствовал, сказал, чтобы мы обязательно улетали. У нас ведь был план, что осенью мы перевезем папу в Азию, он так мило хвастался этим своим друзьям-пенсионерам. Умер через пять минут после того разговора, в реанимации не откачали. Его смерть стала неожиданностью для всех, он был слишком молод для этого. Не знаю, что его убило – новости из телевизора (он сильно переживал за все, что вокруг творится), либо ковид, которым он переболел легко, но врачи записали ковид как отягчающее обстоятельство.
Горевать по отцу слишком тяжело, я перенесла всю тоску на котов, которых оставила дома, они стали символом всего того, что я потеряла. Я в Таиланде уже вторую неделю и все четче осознаю, что мой безумный план перевести моих котямбусов сюда, нереален. Для этого нужна своя недвижимость и долгосрочная виза, что стоит слишком дорого. Помимо того, на пути есть такие компании, как Аэрофлот, которая известна своим убийством животных в пути. Сегодня прочитала, как они убили собаку во время перевозки – заморозили насмерть. Хозяйка, зная о плохих условиях перевозки, заранее укутала псинку в теплый комбинезон, но, когда ей выдали тело, комбинезона на собаке не было – кто-то забрал себе. Это ужасная трагедия – кушать их обеды и пить их напитки в то время, как в грузовом отсеке насмерть замерзает твоя животинка. Сто раз подумаешь, прежде чем обрекать животное на такие мучения.
Я уже почти приспособилась работать на диванах и пляжных стульчиках, хотя, конечно, часто вспоминаю свой роскошный письменный стол, мой годовой запас акварельной бумаги, мои книги и краски – все, что пришлось оставить. На одних наручных часах мы сохранили местное владивостокское время. В полночь они громко тикают, и сразу представляются знакомые пейзажи, как смотрят в темное окно мои коты, как одиноко цветут петунии, которые в январе садил еще отец. Он очень любил выращивать цветы, но стеснялся в этом признаться. Всегда прикрывался мной, что, мол, эти петунии он садит для дочки, но, на самом деле, сам обожал их. К папиной смерти все посаженные им петунии уже цвели в стаканчиках на веранде. Добрая соседка, на попечение которой остались мои коты, обещала посадить цветы в землю, как станет теплее. Дома по ночам всего два-три градуса тепла, для цветов холодно.
Вернемся к Таиланду. Расскажу про пляж на Джомтьене, где мы собираемся обитать в ближайшие несколько месяцев. Вокруг сплошная эклектика, она радует глаз и очаровывает сердце. Шикарная башня-небоскреб с пальмами на крыше может быть окружена сотней мелких павильонов разной степени потертости, где расположились жарехи-едальни, массажные, тату-салоны, бары, аптеки, сувенирные. Больше всего здесь, конечно, мест для еды. Складывается впечатление, что в Паттайе только едят.
Напротив всего этого азиатского архитектурного великолепия через дорогу с тук-туками и мопедами растянулся пляж Джомтьен с удивительными незнакомыми деревьями и пальмами, по которым снуют белки. Песок мелкий с ракушками, его постоянно разравнивают тайцы, которые торгуют шезлонгами и кокосами. Дальше – море. Море грязное, и бывалые местные презрительно морщат носы по поводу купания на Джомтьене. Но местные купаются, тем более что в специально огороженных местах мусора нет. Мусор, конечно, характерный – маски, тапки, бутылки, пластик. Его особенно много по утрам. Примечательно, что нет бычков и битого стекла. Тайцы практически не курят, встретила пока только одну колоритную тайскую бабушку с сигаретой. Тайские бабушки мне нравятся особенно сильно, так как они персонажи очень примечательные.
Вода мутная, но сейчас сезон дождей – с небес часто льет, что, вероятно, баламутит воду. На песке много выброшенной за ночь рыбы. Уже один ее вид напоминает, что ты где-то не дома. Во-первых, она здоровая, размером с хорошую селедку, во-вторых, вокруг головы располагается ореол щупалец, в-третьих, цвет у этих рыбин подозрительный. Все тушки основательно поклеваны и погрызены – птицами, котами, собаками. К вечеру тайцы убирают весь мусор, но за ночь его набрасывают снова.
Еще утром по пляжу ходят уборщики в черных масках и длинными палками сбивают с пальм старые ветки. Я сначала думала, что их интересуют созревшие кокосы, но нет – это уборка. Старые листья и ветки складывают в корзины и тут же увозят.
Про одежду тайцев. Богатые тайцы одеваются понятно и богато, а вот обычный народ хочется разглядывать постоянно. У них эклектика и в стиле, если можно применить это слово к разнорабочим. На тайцах, которые работают на пляже, очень много слоев одежды – какие-то толстовки, жилетки, еще футболки там выглядывают. Как они не умирают от жары во всем этом? Я в одном платье и то с меня течет постоянно. Если рабочий таец только в футболке и жилетке, то руки он защитит специальными плотными нарукавниками от плеча до кистей, на руках отдельно перчатки. На лице – плотная маска с прорезями для глаз, которая закрывает в том числе и шею, спадая на плечи складками. И как во всем этом одеянии можно не умереть?
Шляпы они не носят, так и ходят, смело подставляя темные макушки солнцу. Сегодня видела интересную даму. Она сидела на песке и продавала какую-то снедь. На ней была плотная толстовка с рукавами (в 11 утра было под 40 градусов в тени!), шорты, черные капронки на ногах, толстые носки и пляжные тапки. Она выглядела собой весьма довольной. Многие тайки, кто продают на пляже всякое-разное, с утра красятся – там же, на песке. Раскладывают перед собой чемоданчик с косметикой и начинают макияжиться с самых основ – накладывают крем-тон, пудрятся, красят глаза, румяна дальше, губы, брови. Я за одной наблюдала. Не знаю, какого качества косметика, но дама точно не должна потеть, чтобы все это не смылось потом к вечеру. Ведь она же не в кондиционируемом помещении сидит, а под пальмами!
Чем еще тайцы занимаются на пляже? Готовят себе еду на газовых горелках. Они едят постоянно, и утром, и днем, и вообще в любое время суток. Сидит себе тайский старичок под пальмой на берегу моря, перед ним горелка, сам весь потрепан-убог, но на лице удовольствие от предстоящего кушанья. В мятой жестянке булькает лапша-полуфабрикат, которую он заправляет перцем и какой-то там травой. Сабай у него, одним словом. Под другой пальмой лежат европейцы. Рядом с ними стоит большой чемодан, вокруг валяется куча гаджетов – планшеты, телефоны, пауэр-боксы, бутылки с водой и пивом, плошки с готовой едой из магазинов 7/11. У них тоже сабай только другого уровня. А что? Ночь теплая, туалет рядом, в нем же душ, еда в магазине готовая, море у ног.
Еще про эклектику. К 11 утра на пляж начинают подтягиваться люди. Раньше туристам здесь проснуться трудно, все-таки ночью большинство гуляет. Тайцы начинают их обслуживать. Туристы располагаются на шезлонгах, ждут лакомств и деликатесов. Им подносят кокосы, пиво, тут же на горелках готовят морепродукты. Я, в частности, видела, как готовят крабов. Очень довольный заказом таец расположил свою кухонную утварь и снедь прямо на тротуаре, ну и ладно, что рядом мусорка, а из нее белка жадным глазом на все съестное поглядывает. Крабы у него уже сварились, и он красиво раскладывает их на двух жестяных блюдах поверх листьев салата и помидоров. Тарелки стоят прямо на тротуаре, а мимо разный утренний люд бродит – кто бегом занимается, кто собак выгуливает, кто, как мы, просто на мир глазеет. Краб, конечно, пахнет восхитительно – ароматы по всему Джомтьену разливаются. Предложи бы мне кто такого краба – взяла и не задумывалась бы, как и где его приготовили.
