– Куда лапаешь, извращенец?! – воскликнула Аврора, возвращая капитана в реальность бытия.

– Пардон, мадам, – опомнился капитан. – Так…, на чем мы остановились?

– На сексе…

– На чем, на чем?

– Говорила тебе – не спеши уходить из пароходства, – запричитала Аврора, поняв, что с сексом не все так просто, как изображает Гуров.

– Говорила! Когда по полгода зарплату не приносил, тоже говорила…

– Другие ж как-то крутятся… Тебе ведь предлагали, идти в эти, как их…

– В чиновники? Да там как в анекдоте: четверо в одной комнате – один из них работает. И как ты думаешь, кто работает?

– Кто, кто? Не знаю, кто.

– Кондиционер. Он уж точно работает, ненаглядная моя сторона.

Капитан снова изобразил секс, запустив свою волосатую руку в сторону груди Авроры и тут же получил достойный отпор.

– Все уже, момент упущен. Отвали, говорю!

– А рука так и тянется… Запомни, Аврора. Если мужик до работы тянется к своей жене, а после работы уже нет, значит работа его полностью удовлетворила.

– А я тебе другое скажу, – проговорила Аврора, встав с кровати и беря в руку швабру. – Как только на заре нашей эры сообразительная обезьяна взяла в лапу палку, другие обезьяны резко начали трудиться.

– Намек, понял, – сказал Гуров, отдаляясь от супруги и выбивая чечетку. – Э-э-эх, яблочко! Да на тарелочке. Погибай политрук в перестрелочке! Капитан дальнего плавания Гуров не пропадет! Полный вперед!

Гуров вернулся в кабинет, открыл крышку пианино и начал что-то изображать блатное.

– Не сядь на мель, артист! – крикнула Аврора.

– Эх, Аврора, – произнес капитан, закрывая крышку пианино. – Ка бы не революция…

– И что?

– Я б имел златые горы, когда б не первый залп жены моей Авроры…

– Балаболка! Делом займись!

– Щас, займусь, коммерцией. Щас! Спокуха! – уверенно произнес Гуров, вернувшись в спальню. – Ты ж меня знаешь! Гуров – не сдается!

– Вот таким я тебя люблю! – улыбаясь, сказала морячка. – Надо верить в себя!

– Но для начала, любезная моя! Второй галс! Курс – норд-норд-вест! – произнес Гуров, указывая супруге верный курс и падая на кровать.

– Ладно уж, – сдалась Аврора, отодвигаясь чтоб не попасть под падающую тушку Гурова. – Можешь поваляться, пока я добрая.

Капитан обнял супругу и заметил при этом, что его спутница все ещё хороша собой – еще бы, с разницей в возрасте в пятнадцать лет!

Они познакомились на курорте в Майори, что под Ригой. В застойные годы капитан регулярно посещал эти места, славившиеся западным образом жизни, повсеместной тишиной и чистотой. После рейса он мог позволить себе безоблачную жизнь в одном из лучших номеров гостиницы «Юрмала», питание в неплохих ресторанах, ежедневное посещение пивного бара, где ему, как завсегдатаю, оставляли порцию любимых копченых свиных ножек. Капитан неизменно появлялся в форме с золотыми нашивками, имея на груди ромбик об окончании высшего учебного заведения. Его кудрявую голову украшала капитанская фуражка «А-ля грибан», с которой он не расставался ни при каких обстоятельствах. Особое удовольствие ему доставляло представляться своему будущему собеседнику или собутыльнику :

– Разрешите представиться! Капитан дальнего плавания Гуров!

– А по-батюшке?

– Иван Иванович!

– Ну, как там в заморских странах, Иван Иваныч?

– Загнивают себе, капиталисты, – следовало марксистско-ленинское вступление Гурова и далее, как говорят на флоте, капитан «травил», то есть рассказывал очередную морскую историю.

Надо сказать, рассказчик он был отменный, но меры не знал. Капитан мог говорить без остановки часами, и собеседник, равно и собутыльник, единожды утомленный его рас-сказами, старался с ним более не встречаться. Лишь один человек в Майори был готов слушать байки капитана беспрерывно – его будущая жена Аврора. Капитан и сам было удивился этому и на всякий случай уточнил :

– Извините, я вас не утомил своими морскими рассказами?

– Наоборот, я готова слушать их вечно.

Так все и решилось. Она была согласна.

Повалявшись с Авророй в кровати и изобразив нечто, вроде любви, капитан убыл в соседствующий кабинет-кают-компанию-кухню. Положив ноги по-американски на стол, стал обзванивать своих знакомых торгашей.

– Я вам покажу, мать вашу бизнесмены хреновы! – уверенно начал он свою телефонную речь, набирая чей-то номер.

Его интересовало буквально всё в этом так называемом бизнесе. У Гурова уже сложился первый круг телефонных партнеров, начавших раньше, чем он. С кем он разговаривал, было трудно понять, но выглядело это примерно так:

– По дешевке, говоришь?

– Из Белоруссии?

– Почем, говоришь, бюстгалтеры?

– Да не бухгалтеры. Бюстгалтеры почем?

– Сам такой! Сам такой! Сам такой!

– Тэк! С ширпотребом разобрались… Ага! Янтарь…

– Почем янтарь? Сто долляров за бздюльку? А почему не в рублях? Сам ты дерево! Ах еще и угрожаешь? Да ты знаешь, с кем говоришь, мелюзга подкильная? С капитаном…

– Бросил трубку на слове «ментура»! Думают, раз капитан, то капитан милиции…

Обзвонив компаньонов в радиусе Калининградской области, Гуров принялся за страны СНГ.

– Как дела на «хохляндии»?

– Топливо? Есть у нас топливо!

– Кто я? Директор!

– Да, эль ноль два, шестьдесят два – соляр!

– Да, судовой… Серы? Не более ноль двух процентов.

– В Одессу? Поставим.

– Двести сорок долларов тонна.

– Берете?

– Предоплата сто процентов.

– Положили трубку… Барыги! Только время потерял. Блин! Никто не хочет делать предоплату. Привезите…

– Что ты там бормочешь, дорогой? – раздался голос Авроры.

– Кидалово сплошное! Привезите, тогда оплатим, говорят.

– А ты?

– Послал!

– А они?

– Тоже послали. А еще братья-славяне! В Молдавию поставлю – те созревают на предоплату за двести двадцать долларов тонна.

– Думаешь, получится? – с сомнением в голосе произнесла Аврора.

– Если получится, это будет первая сделка.

– Как же ты продаешь то, чего лично у тебя нет?

– В этом и состоит коммерция : кто-то хочет купить, а кто-то не умеет продать. Вот тут мы и появляемся.

– Кто это – мы? – всерьез заинтересовалась супруга капитана, для которой, как и для многих других доблестных представителей бывшей Совдепии, был непонятен этот, так называемый, «бизнес».

– Не люблю это слово, но тебе Аврора, так и быть, скажу – «посредники»!

Ей тоже не понравилось это слово, вследствие чего она произнесла:

– Был бы толк! А то звонишь, звонишь… Деньги переводишь. Посмотри на счета за телефон. Нас скоро отключат, а за новое подключение придется также платить.

– Ну, а как еще можно заработать деньги?

– Не знаю. Ты у нас коммерсант.

– Я пока обычный безработный, не более того! И потом – прежде чем что-то заработать, надо сначала что-то вложить.

– Скоро нечего будет вкладывать.

– Значит, мы банкроты.

– Замечательно! – с досадой сказала Аврора, выгребая из импортной шкатулки мелкие долларовые купюры – остатки прежней роскоши. – Все потратили и стали банкротами!

Гуров сделал круг почета по своей мореманской кухне, взглянул на «долляры» и тут же выдвинул очередное коммерческое предложение :

– Надо Данеку позвонить в Польшу!

– Позвони лучше этому, своему, бывшему военному. Дешевле будет.

– Николаю, капразу?

– Капразу – унитазу! Звони, давай!

– Милая! Капраз – это капитан первого ранга. Хоть и в запасе, но все равно звучит хорошо: кап-раз!

– Ходят слухи, что он с немцами общается, – вставила супруга, всерьез озабоченная финансовыми проблемами.

– С чего ты это взяла?

– Та с женой его Наташкой как-то в супер-маркете в очереди к кассе пообщалась.

– Что, прямо таки с немцами?

– Вроде…

– И молчала?

– Вот, вспомнила и говорю.

– Ну, раз вспомнила, пожалуй и позвоню, – согласился капитан с менее затратным деянием.