Щека горела от пощечины, но Сириус не обращал на это внимания. Он во все глаза смотрел на Люпина. Всегда такого спокойного и сдержанного Люпина, который только что ударил его.

— Только Вальбурга осмеливалась поднимать на меня руку, — бесцветным голосом произнес он.

Мысленно Сириус пытался высчитать даты ближайшего полнолуния. Люпин становился непредсказуемым только в особые дни. Но те не накладывались на сегодняшнее безумие.

— Какого черта с тобой творится? — прошипел Сириус, начавший приходить в себя.

Но Люпин лишь истерически захохотал, запрокинув голову.

— Ты умом тронулся? Или влияние небесных сфер усилилось? — озадаченно, но с толикой злости спросил Сириус.

Люпин покачал головой и уточнил:

— Ты правда не понимаешь?

— Не понимаю чего?

— Мерлин, какой же я идиот, — Люпин потер лицо и тряхнул головой. — Прости за пощечину. Прости за все. Больше этого не повторится.

За сим он развернулся и пулей вылетел прочь, а Сириус устало рухнул на кровать и с ошеломлением в глазах взирал на закрывшуюся дверь. Что здесь только что произошло?! Почему Люпин буквально силой оторвал его от Мэри Ллойд, затащил в спальню и ударил? И почему Сириус сам должен был обо всем догадаться? О чем тут догадываться?

Одна голова хорошо, но две лучше. Джеймс должен был быть на поле для квиддича.

***

Они расположились на трибунах, Джеймс с толикой любопытства рассматривал покрасневшую щеку Сириуса и жевал губы.

— Честно, я не знаю, Сири! Ничего не приходит на ум! — выпалил он наконец.

— Вот и мне тоже… — со вздохом поддакнул тот.

— Ну ты это… не вешай нос, — подбодрил Джеймс. — Когда люди в отношениях, то часто ссорятся. Вот мы с Лили порой вообще как кошка с собакой. Но ничего! Миримся. И вы помиритесь.

На протяжении всей речи Сириус понуро кивал, кивал, а потом… потом он перестал кивать.

— Причем здесь я и Люпин? — возмутился он.

Джеймс только фыркнул.

— Вот только не надо заливать, что между парнями все проще и легче. Посмотри на свою щеку! Нифига не проще и не легче. Та же фигня: догадайся, за что я на тебя обиделась. Ну мне-то попроще, у нас все ссоры почти из-за Нюнчика.

— Нет, Джеймс! Я не о том! — Сириус смотрел на него во все глаза. — С чего ты взял, что мы с Люпином пара?

— С того, что вы встречаетесь?

— И как давно?

— Недели три? Месяц? Черт вас разберет! О! Может, ты про важную дату забыл? Типа месяц вместе? Или месяц, как вы впервые поцеловались?

Сириус с трудом вспомнил тот день, когда он изрядно напился и играл с ребятами в карты на желание. Кто-то загадал, чтобы он поцеловал Люпина, и, хвала Мерлину, Сириус ничегошеньки не запомнил.

Правда, слышал он об этом много, да и шутили над ним до сих пор. Но отношения… Как он умудрился почти месяц встречаться с Люпином, но ничего об этом не знать?!

— Я не представлял даже, что мы вместе, — наконец выдавил он.

Джеймс похлопал глазами и осторожно произнес:

— Когда мы отнесли тебя в комнату, то ты… ну… сам предложил Рему встречаться. Мол, он классный парень и давно тебе нравится, а после поцелуя ты понял, что готов остепениться и стать серьезным человеком, а не ходить по бабам. Рем мне потом пообещал с утра с тобой обсудить этот момент.

— Бля, так вот, что он имел в виду! — спохватился Сириус. В ответ на скептический взгляд Джеймса он пояснил: — Ну Рем спросил на утро после попойки, мол, то, что я предлагал ему, в силе или нет, потому что для него это очень важно. И знаешь, у него был тот самый взгляд, каким он смотрит перед полнолунием: полный обреченности и надежды. Я просто не смог отказать, хоть и не представлял, на что соглашаюсь. А сегодня я целовался с Мэри Ллойд! И поэтому он так психанул.

— Да, дела… — тихо сказал Джеймс. — Дурак ты, Сири. Стоило честно объяснить, что ничего не помнишь.

— Я не хотел его обижать.

— Ну и к чему все привело? — Джеймс почесал лохматую голову. — Сразу предупреждаю, что выбирать я не стану и продолжу общаться с вами обоими.

— Что?

— Ну, если Рем не захочет тебя больше видеть. После вашего расставания.

Сириус похолодел от ужаса.

— Но я не смогу без него!

— Так иди и скажи об этом ему. Объясни ситуацию.

— Это разобьет ему сердце… — тихим и замогильным голосом отозвался Сириус.

— Ты уже разбил ему сердце, Сири. Аккурат в тот момент, когда он застукал тебя с Мэри.

И не поспоришь ведь…

***

— Мы можем поговорить? — Сириус уселся напротив Люпина в библиотеке и уставился на него.

— О чем говорить, Сири? — устало спросил тот.

— Ты ударил меня.

— Прости за это. Я вспылил из-за… ситуации. А потом понял, что ты, скорее всего, не понял о чем мы говорили, когда я… В общем, ты ничего не запомнил. Это… многое объяснило, на самом деле. Так что если хочешь, можешь дать мне в морду тоже.

— Пощечина, Рем, серьезно? Это как-то по-девчачьи, — Сириус заметно расслабился, поняв, что конфликт исчерпал себя.

Люпин уставился в книгу и долго-долго смотрел на нее невидящим взглядом.

— Я не могу… — прошептал он.

— Что? — Сириус подался вперед, пытаясь расслышать.

— Дай мне время, Сири, — попросил Люпин, все так же таращась остекленевшим взглядом в книгу. — Оставь одного.

— Потому что ты все еще злишься? — попытался угадать тот.

Люпин посмотрел ему в глаза и впервые за все годы безответной любви наступил на глотку своему малодушию.

— Потому, что я влюблен в тебя, Сири, — честно сказал он.

Сириус смотрел на него во все глаза, осознавая сложившуюся ситуацию. Ремус сказал, что для него это важно. Ремус разозлился, увидев его с Мэри. Ремусу больно… из-за него, из-за Сириуса.

— Я… мне… нам… может… — замямлил он, не зная, что и сказать.

— Я переживу, Сири. Никогда ведь не надеялся даже. А тут… бес попутал. Увидел возможность и ухватился за нее, как умалишенный. Хотя изначально понимал, чем все закончится.

— Рем… прости.

— Все хорошо. Ты ничего не сделал. Это я дурак. Просто дай мне время.

Он поднялся и, пошатываясь, пошел прочь из библиотеки, а Сириус остался сидеть на месте и переваривать информацию.

***

Найти Ремуса оказалось несложно: он человек привычки и, когда ему было плохо, всегда прятался в одних и тех же местах. Да и Карта Мародеров помогала.

Люпин сидел около раскидистого дуба у самой кромки озера. Сириус упал рядом с ним и толкнул плечом.

— Я пришел поговорить, Рем.

Тот не ответил, но и не отстранился, а сидели они близко-близко.

— Но прежде чем я скажу тебе, к каким выводам пришел, хочу проверить одну вещь. Можешь поцеловать меня, как тогда?

— Как когда? — прошипел Ремус; его бесило легкомыслие Сириуса.

— Как в день попойки, когда на меня снизошло озарение, что я хочу с тобой встречаться.

— Не будь идиотом.

— Я и пытаюсь! — Сириус сделал странный, несколько нервный жест рукой. — Мы ведь не пробовали на трезвую голову. А на мужиков я никогда особо не зарился, так что… Ну… вдруг это… ничего так.

— Ничего так? — усмехнулся Ремус.

— Если мне понравится, то… ну… мы можем попробовать. Встречаться, я имею в виду, — принялся объяснять Сириус. — Мы давно знакомы, и я очень люблю тебя. Не в том же смысле, что и ты, но если есть возможность трансформировать мои чувства, то нам стоит попытаться. Как думаешь?

— Думаю, что мозгов у тебя меньше, чем у книззла, — рассмеялся Ремус.

— Между прочим, книззлы довольно умные животные. А теперь заткнись и целуй меня.

Ремус долго молчал и не двигался с места. У Сириуса первого лопнуло терпение: он встал на колени, толкнул Люпина спиной к дереву и навис над ним, всматриваясь в его глаза. Такие растерянные и полные тоски.

— Хей, — зачем-то сказал Сириус и ласково улыбнулся.

— Хей, — машинально ответил Ремус.

Они смотрели друг другу в глаза, и Сириус никак не мог набраться решимости. Зато ее хватило у Ремуса. Он подался вперед и мягко коснулся его губ. Нежно, робко, неуверенно. В этом был весь Люпин.