Антон последовал за ним и все время опасливо косился, будто ожидал, что сейчас Арсений выкинет что-нибудь неадекватное. В лифте он даже занял самое дальнее от него место.

— Боишься меня? — забавляясь, поинтересовался Арсений.

— Опасаюсь, — не стал отпираться тот.

— Почему?

— Мне трудно тебя понять, — пожал плечами Антон. — Ты толком со мной не общался даже, постоянно говорил, что я тебя злю и раздражаю. А еще скупил целый арсенал вроде шокера, биты и тому подобного. Может, ты меня к себе ведешь, чтобы запиздить там.

Арсений удивленно приподнял брови, не понимая, как реагировать. Антон знал о его запасах оружия, поэтому держался настороженно и подозревал черт знает в чем, но все равно согласился поехать к нему.

— Если все так, то почему ты согласился? Мог бы отправиться домой на такси.

— Мог бы, — вздохнул Антон. — Но тогда ты бы меня не поцеловал.

Арсений посмотрел на него и слегка прищурился, после чего достал из кармана шокер.

— На что ты готов ради моих поцелуев?

Антон покачал головой и произнес:

— Понятия не имею, если честно. Но я не любитель таких игрищ.

— А если мне они нравятся? Вдруг я мечтаю отходить тебя плеткой? — Арс ухмыльнулся и включил шокер, заставляя тот пощелкивать электричеством. Антон скосил на него глаза, затем посмотрел на самого Арсения.

Его взгляд был внимательным и недоверчивым, будто тот прощупывал почву и пытался понять, блеф это все или чистая правда. Но в какой-то момент Антон тряхнул головой и обреченно прикрыл глаза.

— Похуй, — признался он.

— Что? — не понял Арсений.

— Я бы согласился, — Антон посмотрел ему прямо в глаза. — Плетка, шокер, хоть мышеловка, блядь. Только сразу предупреждаю, что у меня низкий болевой порог. Мне будет максимально неприятно.

Арсений покачал головой и убрал шокер обратно в карман.

— Антош, никогда не стоит делать то, что тебе не нравится, в угоду другому человеку. Даже если тебе его хочется до звона в яйцах. Потому что подобное попустительство ничем хорошим не закончится. — Они помолчали, глядя друг другу в глаза, и это значило больше всяких слов. — Пиздить я тебя тоже не собирался, — на всякий случай пояснил Арсений.

— Круто, — кивнул Антон.

В это время лифт пиликнул, и двери открылись.

— Почти на месте, — заметил Арсений, направляясь к своей квартире. Он достал ключи, отпер замок и вошел внутрь, включая свет. — Чувствуй себя как дома, — пригласил он.

Антон прошмыгнул следом, чуть вздрогнул, когда дверь с громким щелчком закрылась, после чего уставился на Арсения. Тот врубил освещение в своей огромной кухне-гостиной и принялся разуваться. Его туфли идеально подходили к костюму, но были слишком узкими, и ступни Арсения исстрадались за вечер.

— Хочешь чего-нибудь? — спросил он, убирая обувь на полку. — Есть чай, кофе, целый бар разного алкоголя. Из еды только полуфабрикаты и всякая ерунда вроде колбасы и сыра.

Арсений выпрямился и обернулся к Антону, который так и замер около двери. Вот только теперь он не выглядел испуганным. Его взгляд был тяжелым, диким и полным огня. Наверное, не стоило демонстрировать свой идеальный прогиб, пока он снимал обувь, но Арсений любил покрасоваться и зачастую делал это на автомате.

— Антон? — позвал он, глядя тому прямо в глаза.

— Думаю, это была плохая идея, — хрипло отозвался тот.

— Почему? — Арсений чуть склонил голову набок и озадаченно рассматривал его. Антон определенно хотел его, что подтверждали и слова, и действия. Бедняга даже на БДСМ-сессию согласился бы.

— Я… — Антон облизнул губы и шумно выдохнул. — Боюсь, что не смогу себя сдерживать.

Можно было бы уточнить, о чем тот говорит, но Арсений и сам все понял. Антон сжимал руки в кулаки, хватаясь за края худи. Зрачки почти полностью затопили радужку, грудь судорожно вздымалась, а ноздри хищно раздувались. Арсений взглянул на его пухлые губы, по которым Антон в очередной раз провел языком. Черт! Ни разу в жизни он ни на кого так не действовал. Все и всегда проходило спокойно, с умеренным уровнем нежности, с толикой страсти. Все как у всех.

Но чтобы его хотели вот так — до потери самоконтроля, до сумасшествия, до одержимости, такое с ним происходило впервые. И голову кружило от упоения и эйфории. Ему нравилось это ощущение, он был для Антона почти что богом.

Арсений в один широкий шаг сократил расстояние между ними и властно притянул Антона к себе, целуя в губы. Тот поначалу напрягся и что-то промычал, пытаясь отвернуть голову, но сопротивление оказалось бесполезным. Самого Арсения это лишь раззадорило, и он припер Антона к двери, просовывая ногу тому между бедер и потираясь о него. Ощущение чужого крепкого стояка ударило в голову. Сам Арсений все еще был спокоен, но теперь чувствовал, как огонь растекается по венам, туманит разум и отдаётся в пах.

Для Антона же его действия стали спусковым механизмом. Он зарычал ему в губы, грубо рванул к себе и перехватил инициативу в поцелуе. В какой-то момент Арсению показалось, что его пытаются сожрать. Пыл и натиск Антона пугал до дрожи — тот явно не контролировал себя и не соображал, что делает, просто пытался прикоснуться везде, где только сможет, чтобы максимально облапить и прижать к себе. Но эти ощущения Арсению очень нравились. Даже собственный страх.

Антон чуть отстранился, чтобы расстегнуть пряжку ремня и ширинку на своих брюках. Он молчал и смотрел на Арсения тем самым своим взглядом — тяжелым, горячим, полным желания. Только теперь туда добавилась свойственная Антону уверенность в себе и властность. От последнего Арсения окончательно повело.

Антон отлип от двери и сделал шаг вперед, вынуждая Арса пятиться. Попутно он расстегнул ему брюки и взялся за рубашку. Его движения были неторопливыми и изучающими. Ему нравилось смотреть на Арсения, смотреть и видеть того самого Графа — его родинки, его ключицы, его поджарый пресс. Все, о чем он мечтал, прямо перед глазами. Можно прикоснуться, провести пальцами, поцеловать, оставить засос или укус на слишком светлой и нежной коже.

Арсений же тонул во всем этом. Во взгляде Антона, в том, как он им любовался, как прикасался, как раздевал. Это именно то, чего ему хотелось всегда. То, что Арсений представлял во время вебкам-сессий.

— Где спальня? — спросил Антон низким голосом.

Арсений молча развернулся и повел его за собой, по пути включив свет и прихватив из комода смазку и презервативы. Он подошел к кровати и небрежным жестом бросил все на покрывало. Антон на ходу стянул с себя худи вместе с футболкой и кинул их на пол, после чего принялся избавляться от джинсов, не сводя хищного взгляда с Арсения.

Тот в свою очередь изучал Антона, потому что впервые видел его обнаженным. Он казался чрезмерно худым, так как одежда оверсайз обычно придавала ему объем. Сейчас же можно было рассмотреть ребра, впалый живот, худые руки. Обычно Арсений трахался с более привлекательными мужчинами, и даже они не всегда отвечали его требованиям. У Антона же было симпатичное личико, очаровательные кудряшки, но кроме этого он мог похвастать разве что внутренними качествами и гениальным умом.

Однако это не сбавило настроя Арсения ни на йоту. Потому что все происходящее между ними было похоже на магию: Антон завораживал, и невозможно было объяснить, чем именно.

Стащив с себя остатки одежды, он подошел к Арсению и замер в нескольких сантиметрах от него. Будто верный пес, ждавший команды хозяина. И это лишь сильнее раззадоривало Арсения. Он специально не делал ничего, предпочитая наблюдать за реакцией Антона.

Его взгляд менялся, тяжелел, но он покорно стоял и ждал. Будто ему требовалось окончательное согласие или команда. В итоге надолго его не хватило: Антон толкнул Арсения на кровать и начал стаскивать с него брюки. Тот послушно приподнял бедра и с интересом наблюдал за событиями. Он возбудился, но его не столько волновал сам процесс, сколько реакция Антона на него. Именно поэтому Арсений уловил тот миг, когда взгляд Шаста потерял всякую осмысленность.