Унылая мамаша кивнула головой и, пробормотав на прощание что-то невнятное, поплелась к выходу.
Как только за клиенткой закрылась дверь, тётка Шура резво вскочила со своего вращающегося кресла и затрясла пачечкой полученных от Инессы пятисоток над мебелью, техникой и прочими предметами офисного интерьера, приговаривая:
– Плыви денежка, большая и очень большая. Почаще и побольше. На удачу и прибыль ворожую нашим первым гонораром, Ксения, – пояснила сотрудница нашей детективной конторы на случай моей неосведомленности о народном обычае привораживать финансы.
– Первым авансом, – поправила я.
– Все одно – деньги.
– Теперь бы ещё отработать гонорар как следует.
– Отработаете, куда денетесь! Иди заводи машину, а я позвоню Арине, чтоб с утречка пораньше явилась на производственное совещание. Начинать надо завтра же, мало ли что с мальчонком произойти может, – озвучила тётя Шура первый план следственных мероприятий. Интересно, кто у нас тут вообще руководство? Высказать вопрос вслух я не решилась и послушно пошла к машине.
Шура появилась через десять минут, открыла дверцу, подхватила эффектным жестом подол своей длинной бесформенной юбки и плюхнулась на сиденье рядом со мной. Грузно, но величественно.
– Аринки нет ещё, я на автоответчик ей записалась, что в половине девятого у нас в офисе обсуждение следственных мероприятий по новому делу.
Я не сдержала тихого стона. Шура строго взглянула на меня и проницательно заметила:
– А позже начать – до конца второго урока вы никого послать к школе не успеете. Там не будут ждать, пока вы с планом действий определитесь. Детишки, они лишнего сидеть не любят, хоть бы и в школе.
Аринин звонок застал меня за чашкой кофе перед самым сном, часов в двенадцать ночи.
– Ксюш, что там за срочный сбор с утра пораньше? Я собиралась утром на международную компьютерную выставку съездить, по делам фирмы «Арина- Софт». А тут какие-то срочные расследования.
– Ну да, клиентка и аванс заплатила за выслеживание сына. Строго по прейскуранту.
– Господи! Она что разводиться с ним собирается, с сыном-то?
– Арин, ты что это пургу гонишь. Ладно, я бы ещё после тренировки. А ты на приеме была светском, умные разговоры слушала… У дамочки сынишка по какой-то не такой дорожке покатился, вот мамашка и платит денежки, чтобы узнать, куда его несёт. А мы должны за эти бабки все досконально разузнать. Вот об том и совещание, да Шура тебе с утра очень понятно всё объяснит. У Шуры все уже по полочкам разложено, она хорошо вошла в курс дела. Придется ей видно жалование прибавлять.
– Ну ладно, утром разберёмся, – вздохнула Арина, по голосу было слышно, что она не врубилась в суть.
***
Совещание протекало на самом высоком уровне. Шура доходчиво объяснила нам, что нужно караулить рыжего Колю Савельева у школьной двери, приняв вид мамаши собственного чада-первоклассника.
– Не мне вам объяснять, как выглядят мамаши первоклассников…
– А как, тёть Шур? – заинтересовалась Арина.
– О, господи! Какие же вы бестолковые. Нужно иметь тревожное выражение на физиономии и поминутно поглядывать то на часы, то на школьное крыльцо. Фотографию Коли изучить досконально заранее и на виду у школьников не вынимать, лучше всего оставить в офисе, чтоб соблазна не было. И потом преследовать незаметно, пока он с кем-нибудь не встретится. А там уж видно будет, зачем он от родителей прячется.
– Всем всё ясно. Пойдёт, конечно, Ксюша, Так как мне же нужно на выставку. Да и опыта по преследованию у Ксюши гораздо больше.
– Вот как раз я и хотела предложить нанять младших детективов для таких мелких следственных мероприятий, – вставила я озабоченно. – Только не знаю, куда давать объявление? И где их готовят для частного сыскного бизнеса?
– Это мы обмозгуем, – солидно пообещала Шура. – А пока по делам, девочки.
– А кстати, Ксюш, завтра нас с тобой пригласили на вернисаж художника Гарри Долгого. Ты такого знаешь? – вспомнила Арина.
– Само собой, кто ж его не знает. Я его творений не люблю, но там должно быть много интересного народа.
– Вот и я о том же. К тому же наши клиенты из той среды, той публики, которая на таких выставках всегда водится. Нам присматриваться нужно, среду обитания изучать, так сказать.
***
Под стенами Колиного учебного заведения загорать с видом несчастной мамаши первоклассника мне пришлось довольно долго и трудно: солнышко уже припекало, тени на школьном дворе предусмотрено не было, видимо, для того, чтоб школьники зря по двору не слонялись. После второго урока рыжий Коля, на мое несчастье, не прекратил тянуться к знаниям. Решил, видать, продлить и свои, и мои мучения до третьей перемены. Наконец прозвенел долгожданный звонок, и во двор с широкого крыльца высыпались многочисленные мученики среднего образования, судя по портфелям и рюкзакам, явно считающие, что четвёртый урок для неокрепших организмов вреден. Рыжих детишек в этом учебном заведении было в достатке: эффектная медноволосая девица немаленького роста, толстый огненно рыжий мальчишка с необъятным потрепанным рюкзаком на одном плече, рыжие близнецы неподходяще мелкого возраста. Коли всё не было, я опять заскучала.
Наконец появился долгожданный объект наблюдения. Я сразу его узнала, хотя волосы выглядели не такими огненными, как на фотографии, и гораздо более лохматыми. На тощей рожице угадывалась хитринка, но выражение её в настоящий момент было скорее озабоченное. Мальчишка был долговяз и передвигался довольно резво. Тяжело мне придётся бежать за ним вприпрыжку, оставаясь к тому же незамеченной. Я вдохнула поглубже и отправилась за Савельевым-младшим, стараясь держаться на почтительном расстоянии. Для отвода глаз я время от времени поглядывала на часы и останавливалась, якобы перевести дух и обмахнуться платочком.
В метро Коля спускаться не стал, а заскочил в подошедший как раз вовремя троллейбус № 12 через переднюю дверь. Я вошла во вторую и двинулась вперед, чтобы не упустить мальчишку. Выходить ему полагалось у метро «Белорусская» по информации мамаши, но кто его знает… На площади Белорусского вокзала рыжая шевелюра продвинулась к двери и снова застыла перед ней. Вышел из троллейбуса ученик седьмого класса Николай Савельев на улице Фучика, свернул направо и быстрым шагом двинулся по пустой в этот ранний ещё час улице, явно направляясь к Большой Грузинской. Я шла далеко позади, чтобы не быть замеченной, но старалась при этом не потерять его из вида. Мы миновали ювелирный магазин, Словацкое и Чешское посольство, затем Коля нырнул в арку, а я задержалась ровно настолько, чтобы не упустить его совсем. Когда я решилась войти в арку, рыжий мальчик уже выскакивал со двора в сопровождении двух подростков повыше ростом и определенно хулиганского вида. Я, было, подумала, что пора прийти на помощь Савельеву-младшему, окружённому хулиганами, когда самый высокий из ребят сказал сердито:
– Ты сегодня опоздал, боюсь, что мы не успеем по дороге объяснить тебе, в чем сегодняшняя фишка. В случае провала будешь нам должен, имей в виду.
Однако ребятки собрались на какое-то явно противозаконное дело. Выручку вон уже делят. А если так, то в их компании я долго не продержусь.
Во дворе я задержалась секунд на пятнадцать для конспирации, затем выглянула из арки и как раз вовремя: ребята уже сворачивали к Тишинской площади, ещё пара мгновений – и я бы их потеряла. Я припустила побыстрее и успела увидеть, как троица исчезла за дверью игорного заведения под вывеской: «Самый большой мешок денег». Чуть притормозив на ступенях, я открыла дверь и прошла по длинному коридору в слабо освещенное помещение без окон. Все окна, видно, достались ресторану и пивбару, расположенным по обе стороны игорного зала. Заведение было простеньким, без рулетки и карточного стола, одни только автоматы стояли вдоль стен большой комнаты. Оно и понятно, в настоящий игорный дом детишек бы не пустили.
Уже знакомая мне троица толклась у автоматов с драконами, рогатыми змеями и прочей псевдовосточной экзотикой. Они о чём-то шептались и жестикулировали. Я продвинулась ещё на пару осторожных шагов по направлению к тем же автоматам. Один из мальчиков, плотный и круглолицый, вдруг повернулся ко мне и сказал:
