– Да, Лёш, ждём одну очень интересную девушку, которая работает в не менее интересном и очень подозрительном месте… – задумчиво пробормотала я. – Кстати, о месте, ты случайно не знаешь, есть ли в нашем городе круглосуточные детские садики?
– Круглосуточные? – удивлённо вскинул брови напарник. – Никогда и ничего подобного не слышал. Может быть это не детский садик, а детский дом?
– Нет, Лёш, это именно детский сад и мне всё это очень подозрительно… Ну да ладно, потом разберёмся, давай там дальше рассказывай про очередного фигуранта.
– Ланка, у тебя прямо одни сплошные загадки… – усмехнулся Алексей, – ну хорошо, тебе виднее. Так, у нас остался последний клиент. Итак: Рысаков Иван Дмитриевич, тридцать девять лет, родился в Ленинградской области, в городе Выборге. Закончив школу, поступил в Ленинградский Государственный Университет на факультет журналистики. Через три года бросил учёбу и ушёл служить в армию. После армии Рысаков домой не вернулся и каким-то образом оформил себе перевод с места предыдущей учёбы в Московский Государственный Университет на всё тот же факультет журналистики. Правда, начал учёбу со второго курса. Проучившись два года, наш Иван Дмитриевич оформляет себе академический отпуск и… где-то пропадает аж на полтора года. Более точных сведений Игорьку раздобыть пока не удалось.
– М…гм, какие-то странные метания, – задумчиво протянула я. – Может быть у него что-то случилось в личной жизни? Несчастная любовь или заболели родители…
– О его личной жизни Игорёк ничего пока не выяснил, а вот с родителями Рысакова всё в полном порядке. – Охотно пояснил Алексей. – Отец преподаёт в Ленинградском Университете экономику и право, а мать работает терапевтом в городской поликлинике. Интересно не это, а дальнейшие метаморфозы нашего Ивана Дмитриевича. После академического отпуска, Рысаков возвращается в Университет, но почему-то опять на второй курс. Теперь он уже доучился до самого конца и в 1979 году, наконец-то, получил диплом. Проработав два года внештатным корреспондентом в небольшой газетёнке, Рысаков всё бросает и уходит добровольцем воевать в Афганистан. Но в боевых действиях участия толком не принимает, по причине того, что его взяли на работу в штаб нашей армии на должность заведующего культурным отделом и досугом. Иван отвечал за выпуски стенгазет, организовывал концерты с участием известных актёров, певцов и мастеров разговорного жанра, писал хвалебные статьи о доблестных победах наших солдат и офицеров, в общем, во всю трудился, занимаясь тем, что ему поручали старшие товарищи. Но интересно не это, а то, что Рысаков, принимая участие в довольно мирной операции, связанной с получением гуманитарной помощи от Красного Креста, совершенно неожиданно исчезает и… невероятным образом оказывается в плену у моджахедов (душманов). Кто такие моджахеды, я надеюсь, что ты, Ланка, знаешь?
– Конечно, знаю. – Уверенно, я кивнула головой. – Обыкновенные головорезы, воюющие против нас, не признающие никакой другой религии, кроме ислама и вообще, бандиты, убийцы и садисты!
– Ну… в общем, всё правильно, кроме некоторых деталей, но это так… пока неважно. Не будем сейчас обо всём таком говорить. – Кисло улыбнулся Алексей. – Вернёмся к нашему фигуранту. Узнав о том, что Рысаков оказался журналистом, а не офицером нашей армии, душманы не стали его сразу же убивать или там как-то издеваться. Они, недолго думая, объявили за Рысакова выкуп в размере пятьдесят тысяч долларов.
– Ничего себе?! – поражённо воскликнула я. – Откуда же в семье простых людей взяться таким деньгам? Это же всё равно, что вынести несчастному Рысакову смертный приговор!
– Правильно, Ланка, мыслишь. – Кивнул головой Алексей. – Конечно, родители Ивана своему непутёвому сыну ничем не смогли помочь. Но они не сидели сложа руки и всячески хватались за любую возможность, чтобы достать требуемые душманами деньги. К кому только не обращались несчастные родители! Они даже пытались попасть на приём к Горбачёву. Но, как ты Ланка, понимаешь, все эти попытки оказались безуспешными. Если бы Рысаков был каким-нибудь известным в нашей стране журналистом или успешно работал на телевидении, или был бы политическим обозревателем какой-нибудь более чем популярной газеты, например, «Аргументы и факты», то и тогда не факт, что ему как-то там помогли. Что уж там говорить о каком-то никому неизвестном писаке. В общем, участь Ивана Дмитриевича была более чем печальной, если бы его чудесным образом не освободили наши войска, которые занимались зачисткой именно того места, где сидел в плену Рысаков. В общем, как ни крути, а наш парень провёл в лапах моджахедов ни много ни мало, а целых четыре года!
– Вот это да! – удивлённо воскликнула я. – Чем же всё это время наш неудачник там занимался? Или… может быть он, чтобы остаться в живых, принял ислам и перешёл на сторону моджахедов?
– Да нет, ему повезло хотя бы в том, что когда душманы поняли, что никакого выкупа они так и не получат, то просто продали его местному зажиточному… так сказать фермеру, в рабство. И наш Рысаков вплоть до своего освобождения занимался тем, что пас овец, окучивал огород, убирал всякий мусор и чистил отхожие места. В общем, делал всю грязную работу, которой, якобы, правоверные не могут и не хотят заниматься. После своего чудесного освобождения, наш невезучий журналист тут же попадает в цепкие лапы особистов. Иначе говоря, его начинают долго и с пристрастием допрашивать в контрразведке. Сначала, там же в Афганистане, а затем Рысакова переправляют в Москву и сажают в тюрьму аж на целых восемь месяцев. Всё это время его упрямо допрашивают, ведут на разные темы беседы, проверяют на детекторе лжи и может быть даже применяли ещё какие-нибудь там спецсредства. Как ты, Ланка, понимаешь, о таком в личном деле не пишут. Так или иначе, а Рысаков опять оказался в очередном плену. И ещё неизвестно, который из них был хуже.
– Да уж, повезло парню… – сокрушённо, я покачала головой. – Бедные его родители! Я даже не представляю, что им пришлось перенести.
– Точно подмечено! Несчастным родителям не позавидуешь. – Согласился Алексей. – Но всё рано или поздно заканчивается, вот и скитания нашего журналиста тоже, наконец-то, завершились. Рысаков Иван Дмитриевич выходит из-за стенок контрразведчиков и… на два с лишним месяца уезжает к себе домой, в Выборг. На радостях отец своему сыну достаёт путёвку в санаторий, в Крым и наш журналист отбывает в Ялту зализывать свои физические и моральные раны. Через несколько дней, там он знакомится с местной девушкой, которая работает горничной в том самом санатории и у них завязываются довольно близкие отношения, которые перерастают в стремительный и бурный роман. Короче, перед самым окончанием своего отдыха и лечения, Рысаков любимой женщине делает предложение, и та его благосклонно принимает. В итоге, наш не очень везучий журналист остаётся жить в славном городе Ялте, в доме его будущей жены, потому что ни в Москву, ни к родителям Рысаков уезжать не захотел. А может быть это именно его женщина отказалась покидать курортный и очень хлебный город. Тем более, что и море под боком. В общем, так или иначе, а сейчас Рысаков Иван Дмитриевич проживает именно в Ялте, на улице ………, в доме ……….
– Очень интересно… – задумчиво я посмотрела на Лёшку, – а костюмы себе, по какой-то непонятной причине, наш журналист шьёт в Москве, да и ещё там же, где и я предпочитаю иногда обновлять свой гардероб. У них там что, в Ялте приличного ателье нет? Да и вообще, это же курортный город! Там всегда и везде хватает нормальных, импортных шмоток! Ничего не понимаю…
– Ланка, может быть человек поехал в отпуск, навестить старых друзей и между делом решил пошить себе костюм. – Разумно предположил Алексей. – Одно другому не мешает.
– Всё может быть… – пожав плечами, согласилась я. – Лёш, а у тебя есть фотографии всех трёх мужчин?
– Да есть. – Алексей полез в папку и, достав оттуда небольшой конверт, отдал его мне.
Я с любопытством открыла незапечатанный конверт и вынула три чёрно-белых фотографии. Но как следует рассмотреть запечатленных там мужчин я не успела, потому что в очередной раз взглянула в сторону серой девятки.
