— Если честно, я был уверен, что Волков тогда в этой мясорубке и сгинул, но он какой-то неадекватный вообще.

— Солдата с войны вывезти можно, а вот войну из него — вряд ли. Но это не оправдание.

Вадик задумчиво кивнул.

— Вернуться к обычной жизни после этого практически невозможно. Поэтому некоторые наши в итоге отозвались на приглашение Олега. Видать, работа на Разумовского сулила большие бабки. Я тогда быстро смекнул, чем дело пахнет, и отказался. С ним поехали самые отбитые головорезы. Они уже не первый день работали под его началом. Олег отдавал приказы жестами, — Вадик взмахнул кистью руки, — они даже не разговаривали.

Алтан молчал.

— Это уже было после того как я вернулся в Россию и начал работать на вас. Олег мне позвонил. Короткий разговор был, но я по тону понял, что что-то серьезное. Естественно, он подробностями по телефону не делился, а, когда получил отказ, и вовсе звонок скинул, не попрощавшись. Видимо, тогда все и началось.

— Хватит, — раскосые глаза Алтана заблестели, но Вадик не был уверен, что ему не показалось.

Дракон кивнул.

— Ты его пытал?

— Был бы смысл — пытал бы. Но, нет. Врезал пару раз и подвесил. Пусть Разумовский думает, что пытал, ему же хуже.

— Ты так уверен, что он за ним приедет?

— Уверен ли я? Я даже на пять тысяч поспорил!

В этот раз Дагбаев не возмутился. Его губы дрогнули, но он так и не улыбнулся, поэтому Вадим продолжил:

— Разумовский — животное стайное. После того, что он отчудил, работать с ним станет только ебанутый.

— И?

— У него, скорее всего, больше никого нет. Олег бы не стал так подставляться только ради денег. Он тот еще адреналиновый наркоман, но на подобное идут только, так сказать, «по большой и чистой любви».

— Думаешь, Разумовский предпочтет сдохнуть за компанию? Это же очевидная ловушка.

— Я думаю, он, как минимум, попытается что-то предпринять. О, ты бы видел, какие письма Разумовский Поварешкину писал в Сирию…

— Поварешкин? — лицо Алтана в долю секунды приобрело нечитаемое выражение.

— Ну, у Олега было такое…

— Не продолжай.

— Влюбленный волк, так сказать, уже не хищ…

— Вадик!

Дракон рассмеялся. Обстановка заметно разрядилась, но повисшая в воздухе меланхолия так никуда и не делась. Ему не хотелось обнаружить с утра Алтана в разбитом состоянии, поэтому он примирительно понизил голос:

— Уже поздно, босс. Завтра будет тяжелый день.

Алтан молча разгладил складки на одеяле и передернул плечами. Весь этот рассказ воскресил в нем тяжелые воспоминания, от которых он мечтал избавиться уже долгие годы. Выстраивались связи с событиями, о которых Алтан никогда до этого не слышал. Голова гудела, как растревоженный пчелиный улей.

Дракон прикусил нижнюю губу:

— Похоже, кто-то слишком много думает. Могу помочь исправить, — он окинул Дагбаева взглядом, и тот едва возмущенно не нахмурился, но, на долю секунды задумавшись, произнес:

— Подойди, — парень поднялся на ноги. Вадика просить дважды было не нужно. — И убери эту дрянь изо рта, а то рано или поздно она, действительно, кого-нибудь убьет.

Дракон, не отрывая насмешливого взгляда от юного нанимателя, спрятал зубочистку в карман куртки, а саму куртку небрежно скинул на пол.

— Фу, — как бы констатировал факт Алтан, многозначительно двинув бровью. Улыбка Вадима стала еще шире. Он подошел ближе, склоняясь к тому и глубоко вдыхая запах его волос, быстро переходя губами на шею, отчего Дагбаев вздрогнул и попытался отстраниться, но ему не дали.

Они спали всего пару раз. Этого было недостаточно, чтобы привыкнуть к близости. Все эти разы инициатором становился сам Алтан, но на этом же этапе контроль у него быстро и безжалостно вырывали, как игрушку у ребенка.

Как бы в доказательство этому, Дракон развернул его спиной к себе, и, горячо дыша в изгиб между шеей и плечом, сжал руки на бедрах, крепко прижимаясь сзади. На долю секунды Алтан забыл, как дышать. Если до этого момента он даже представить себе не мог, как после таких тяжелых разговоров Вадик вообще собрался «помогать» ему уснуть, то сейчас в полной мере осознал, что значит пресловутое «завестись с пол-оборота». Причем практически в прямом смысле этого слова.

Дракон вообще быстро понял, что, чтобы выбить Алтана из колеи, нужно лишить его контроля. Подходить сзади, брать сзади, связывать руки, завязывать глаза. Все это заставляло того волноваться – дыхание учащалось, голос дрожал, сердце стучало так, что Вадик ощущал его биение своей грудью, будто у него было два сердца вместо одного. Во второй раз, когда Вадим связал Алтану руки ремнем и уткнул того лицом в подушки, ему даже показалось, что парень, действительно, запаниковал. Только вот при попытке это проверить, все возбуждение Алтана, видимо, излилось во вспышке раздражения, поэтому Вадику пришлось продолжить втрахивать его в диван с двойным усердием, так что в итоге тот едва ли не взвыл. До этого момента Дракон даже не догадывался, что Дагбаев вообще способен на что-то кроме громких вздохов.

Сейчас же Вадик сквозь водолазку некрепко сжал зубами кожу на его надплечье. Ладони огладили пресс снизу вверх. Алтан потянулся за прикосновением и запрокинул голову на плечо Вадика назад, подбираясь, когда большая ладонь наемника все же сжала полувставший член сквозь плотную черную ткань и принялась осторожно, но настойчиво его поглаживать и массировать. Парень задышал чаще, ощущая, как постепенно все сильнее натягивается в паху ширинка. Он попытался схватить Дракона за руку, но тот проигнорировал этот немой приказ, наоборот удвоив ласки, отчего Алтана мелко затрясло. Он ощущал, как чувствительная головка упирается сквозь нижнее белье в грубый шов. В ином случае это было бы неприятно. Сейчас это сводило с ума.

— Черт… расстегни, — едва слышно прошептал парень. Вадику было не интересно просто его трахнуть. Он каждый раз словно исследовал пределы чужого терпения. Даже в самый первый раз. — Блять! Вадик! — Алтан едва не зарычал, когда наемник, прижавшись губами к его уху, сместил обе ладони вверх — на грудную клетку. Внизу все сводило от возбуждения. Стояло уже до боли, но Дракон делал вид, что его это совершенно не беспокоит.

— Что-то не так, золотце? — голос прозвучал у самого уха. Между лопатками защекотало.

Когда Вадик провел по напряженному соску ногтем, Алтан загнанно задышал и вжался спиной в его грудь. Алтан ненавидел, когда тот делал это на голую кожу, но сквозь ткань ласка ощущалась словно интимнее и заводила сильнее, чем должна.

— Прекращай развлека… — Алтан едва позорно не взвизгнул, когда его уха коснулся чужой язык. Колени задрожали. Внизу вжикнула молния. Звякнул ремень. Дышать стало немного легче, но так просто Вадик кончить бы ему не дал.

Тем временем Дракон отстранился и стянул с Алтана штаны вместе с нижним бельем:

— В коленно-локтевую, — он надавил тому между лопаток, заставляя встать на четвереньки.

— Я не хо…

Но Вадик зашептал ему на ухо:

— Ты каждый раз не хочешь и каждый раз потом затыкаешь себе рот одеждой, чтобы не орать на весь дом, — судя по голосу, он улыбался.

Алтан обиженно поджал губы, но нехотя послушался. Член сводило от возбуждения, перед глазами уже плыло от частого дыхания.

— Не дуйся, — добавили сзади. — Чай, не ребенок.

— Поосторожнее с такими шутками в постели, я могу всякого о тебе надумать.

Послышался низкий смех. Судя по тому, как сменилось направление звука, Вадик опустился на колени. Алтан напрягся и ахнул, когда его бёдра крепко обхватили, а мошонку принялись настойчиво вылизывать. Он ткнулся лбом в предплечье и едва не задохнулся, забыв, как дышать.

Дракон специально не касался самого члена: оглаживал нежную кожу над ним, дразняще касался гладко выбритого лобка и внутренней стороны бедер. Он сжал яички, и из груди Алтана вырвался протяжный подрагивающий стон. Парень прогнулся в спине до боли в мышцах. А ведь Вадик еще даже не начал его растягивать.