Вздохнув и смирившись с судьбой, я все же кивнул, и Кирилл отправился показывать мне ванную комнату.

Она была огромная, из чёрного мрамора. Там стояла большая овальная ванна и душевая кабина, встроенная в нишу. Все подсвечивалось синим неоновым светом и в целом напоминало космический корабль.

Я мылся около часа, отогревая свои замёрзшие конечности, и вспоминал, как их до этого растирал Кирилл, совершенно не брезгуя при этом. Я даже не уверен, что сделал бы тоже самое на его месте: привёл домой незнакомца и предложил остаться на ночь…

Во всю заднюю стену душевой кабины было установлено зеркало. На меня смотрело мое осунувшееся лицо с впалыми глазами. За эти два дня в больнице я похудел ещё больше: рёбра выпирали, торчали тазобедренные кости, ключицы, а ноги были, как у подростка — тонкие и прямые. Внизу живота, справа, красовался некрасивый шов, который мне, кстати, сказали не мочить неделю.

Я повернулся боком и посмотрел на задницу, покрытую синяками от уколов. На моей коже сразу остаются отметины, поэтому я вечно в синяках. Я вздохнул и, прислонившись спиной к зеркалу, съехал вниз и сел на пол кабинки. Меня не покидало странное чувство. Какая-то тревога и беспокойство, такое ощущение бывает, когда что-то забыл, а что именно — вспомнить не получается. Кирилл выходил каким-то феем-крестным, ведь если бы не он, я бы там замёрз, как та девочка со спичками.

Я вытерся насухо, надел предложенную одежду: пижамные синие штаны и чёрную футболку, и вернулся в комнату. Кирилла я не увидел, но слышал, как он где-то разговаривает по телефону. Я пошёл на голос и нашёл его на кухне, он увидел меня, кивнул и сразу же закончил разговор, положив телефон на столешницу.

— Согрелся?

— Да, спасибо.

— Садись. Есть наверное хочешь.

Я сел за большой обеденный стол и уставился на парня. Он слишком поспешно закончил разговор, и это было подозрительно. Я опять занервничал.

Кирилл уже что-то готовил и периодически отвлекался на телефон — ему приходили смски и оповещения. А я сидел и кусал губы.

— М… Кирилл, а к тебе точно никто не придёт? — тихо спросил я и он обернулся.

— Нет, — он сузил глаза и улыбнулся уголками губ. — Я не вру.

— Понятно.

— Расскажи о себе, — попросил он. — Что с тобой случилось?

— Это будет долго, — тихо усмехнулся я.

— Мы не торопимся.

— Ладно, — вздохнул я. — Что именно ты хочешь знать?

— Для начала — как ты оказался на улице?

— Я жил с другом в его квартире. Мы поругались и он меня выгнал. Вот и все, — быстро ответил я.

— Без вещей? — нахмурился парень.

— Мы сильно поругались, — поморщился я.

— Расскажешь из-за чего?

— Ну… — замялся я. — Он решил, что я кое-что сделал, а я не делал этого. Как-то так.

— Интересно, — усмехнулся Кирилл. — Семейная ссора?

Я округлил глаза и, скорее всего, покраснел. Щеки обдало жаром, и я поспешно отвёл глаза. Кирилл промолчал и полез в холодильник.

— Поможешь мне? — позвал он. — Рук не хватает.

— Ага.

Я слез со стула, и он дал мне в руки тарелку, сам взял контейнер и, обойдя меня, поставил его на стол. Затем он подошёл ко мне вплотную, забрал из рук тарелку и отставил ее в сторону, но от меня не спешил отходить.

— Ты спрашивал почему я привёз тебя к себе? — каким-то севшим голосом спросил он, и меня опять бросило в жар. Кирилл стоял так близко, что я чувствовал запах его ненавязчивого парфюма. Его глаза, в свете кухонной лампы стали янтарными и смотрели прямо в мои. Я прерывисто вздохнул и взглянул на его приоткрытые губы. — У самого никаких идей?

— Н-нет, — проблеял я дрожащим голосом.

— Я напугал тебя? — нахмурился Кирилл и отошёл от меня.

— Немного… — покривил я душой. Я реально испугался.

— Прости, — он резко сделал шаг назад, увеличив между нами расстояние. — Я не хотел.

— Хорошо.

Меня всё ещё немного потряхивало от ощущения дежавю. Буквально неделю назад ситуация была идентична этой.

Мы с Егором начали встречаться полгода назад. Я-то и не предполагал раньше, что я гей, но вышло, как вышло. Но мы с ним не спали, только целовались и все. Поначалу он делал вид, что понимает, почему я боюсь, потом нервничал, потом начал попрекать этим, потом стал ревновать. А ревнивый он был ужасно. И вот недавно он увидел меня со своим другом на нашей кухне. Этот друг так же, как и Кирилл подошёл ко мне и что-то втирал про то что влюбился, а Егор это увидел. И я думаю, это был лишь повод чтобы избавиться от меня. Я всегда догадывался что его угнетают наши отношения, мои проблемы, да и я сам. Ещё он был несколько неуравновешен, и также по этой причине я вечно ходил в синяках. В общем, он выкинул меня на улицу, обозвав шлюхой и бросив в след летние кроссовки и ветровку.

Кирилл вернулся к готовке, а я опять уселся за стол.

— Так ты гей? — тихо спросил я.

— Да, — отозвался парень, не поворачиваясь ко мне. — А ты — нет?

— Я не знаю, — тихо пробормотал я. — Может быть и гей.

— Твой друг — это твой парень?

— Больше нет.

— И всё же? — повернулся ко мне Кирилл.

— Бывший парень.

— И он так просто выставил тебя на улицу? — удивился Кирилл.

— Как видишь.

— А что за шов у тебя на животе?

— Аппендицит. А откуда ты знаешь про шов? — удивился я.

— Извини, но я должен был осмотреть тебя, — пожал он плечами. — Тебя твой парень не кормил? Ты наверное килограмм пятьдесят весишь.

— Я могу и сам себя кормить, — возразил я, а потом под выразительным взглядом Кирилла добавил: — Ну, не сейчас, конечно. Я же не девочка, чтобы ждать к себе чего-то особенного.

— Я ведь не про это, — покачал он головой.

Мне опять начало казаться, что что-то не так. Он, или был, или казался слишком идеальным что-ли… А ведь так не бывает, и я прекрасно это знал.

— Ты точно не маньяк?

— А что, похож? — вопросом на вопрос ответил он, накладывая из салатницы мне в тарелку оливье.

— У меня какое-то странное чувство, — признался я. — Я понимаю, что должен быть благодарен за то, что ты сделал, но… я тебе не доверяю.

— То есть, ты всё же думаешь, что я маньяк? — Кирилл выгнут бровь и насмешливо посмотрел на меня, что меня немного взбесило.

— Невозможно определить маньяка в человеке, которого впервые видишь! — процедил я.

— Я гадал вспомнишь ты меня или нет… Мы бывшие одноклассники, — продолжал улыбаться Кирилл.

— Чего?!

Я даже спрыгнул с табурета, на котором сидел.

— Десятый и одиннадцатый класс, — продолжал он.

— Нет, — я помотал головой. — У нас в классе был один Кирилл, но это… Это ведь не ты? Не может быть этого, — я растерянно взирал на парня и не верил своим глазам.

В школе я был очень популярен. В нашей модной тусовке были только дети богатеньких родителей, а популярность определялась размером семейного кошелька. В нашей компании были не самые человечные принципы: бедных и слабых, как правило унижали, и Боже упаси, если ты при этом ещё и не симпатичный. Всему этому, как раз и соответствовал Кирилл Толстой. Как только ребята из нашей компании не издевались над ним… Но тот Кирилл был пухлый, не красивый и в очках…

— Саша?.. — парень сделал шаг по направлению ко мне, а я шарахнулся в сторону, выставив руки перед собой, и он остановился.

— Что случилось с тобой? Как ты так изменился за пару лет?! — потребовал я ответа, а в голосе зазвучали истеричные нотки.

— Спортзал. Диета. Психиатр, — он лучезарно улыбнулся. — Я хотел…

— Отомстить за те годы?! — завопил я. Нервы, кажется, сдали.

Кирилл засмеялся и покачал головой.

— Нет, глупый. Поблагодарить. Если бы не те два года жёсткого прессинга и унижений, я бы ни за что не взял себя в руки и не стал мужиком. Не с моими мамой и бабушкой, которые меня воспитывали.

Я, открыв рот, смотрел на него и не верил своим ушам. Так ведь не бывает?.. Словно в глупой детской сказке, гадкий утёнок превратился в прекрасного лебедя, а его обидчик и мучитель получил по заслугам.