– Гейдж, – я протянула руки к животному, но мои пальцы наткнулись на бесформенную магию. Лошадь исчезла, но появилась снова, как только я отдернула руку.

– Откуда у тебя Заваллуна?

Заклинатель оторвал взгляд от своего кофе и криво усмехнулся.

– Мне ее подарили.

– Как вообще можно расстаться с таким удивительным животным? – благоговейный трепет наполнил мои слова. Заваллуны не водились в Лендрии и были чрезвычайно избирательными при выборе хозяев. Я никогда не встречала и даже не слышала о заклинателе, у которого был такой зверь. Вполне возможно, что Гейдж был единственным.

– Это долгая история, которую я как-нибудь расскажу в другой раз, – его улыбка стала печальной.

Кост отложил книгу и уставился на плавающий в воздухе текст, окружающий изображение кобылы.

– Зверь класса «А»?

– Да, но не потому что они опасны, – я предположила, что Кост удивился, когда увидел высокий ранг у настолько спокойного животного. Но при классификации учитывались несколько факторов: сила, редкость, магические способности, ограничения и опасность. Совет занимался присвоением рангов с целью оградить неопытных заклинателей от попыток приручить существо, не соответствующее их способностям. Если появлялся новый зверь, Совету требовались недели, если не месяцы, для того, чтобы объявить его ранг. Как только животному давали определенный класс, члены Совета проводили ритуал перед статуей Селесты в Хайрите, и магия богини вносила правки в бестиарии всех заклинателей. Таким образом, если кто-то из нас сталкивался с новой тварью и приручал ее, то информация об этом существе должна была пройти проверку на достоверность.

Однако новых тварей не находили десятилетиями. Очевидно, что в нашем огромном мире волшебных существ было гораздо больше, чем в наших бестиариях. И все потому, что заклинатели вели затворнический образ жизни. Лишь немногие из нас покидали Лендрию, поскольку большинство боялось оказаться слишком далеко от Хайрита.

Гейдж кивнул, изучая профиль Коста.

– Заваллуны невероятно редкие и, предположительно, обитают где-то на территориях магов. А они не такие уж приветливые ребята, в чем мы с вами сами убедились недавно.

Кост поправил очки на переносице.

– На что она способна?

– Она усиливает способности других тварей. Ее рог излучает магическую энергию в небольшом радиусе. Если рядом будет еще какой-нибудь зверь, то он сможет творить удивительные вещи, – Гейдж изучал мираж своей лошади. – Тем не менее сила Заваллуны имеет ограничения. Если она будет использовать магию слишком долго или слишком часто, то это разрушит ее рог.

– Говорят, что самый первый глава Совета скакал в бой верхом на Заваллуне, когда заклинатели сражались с Вильхеймом и Первым Королем. Если это правда, то ее сила была чем-то невероятным.

Я закрыла бестиарий Гейджа и встала, потянувшись к потолку.

– Именно, – Гейдж перегнулся через стол и подтащил к себе «Краткую историю Вильхейма». Я вернула ему бестиарий.

– Жаль, что Заваллуна не поможет нам избавится от клятвы.

Гейдж поморщился.

– Действительно жаль.

Что-то подсказывало мне, что он и так знал, что в его бестиарии я не найду ничего, стоящего внимания, однако его жест не остался для меня незамеченным. Может быть, я действительно могла ему доверять. Может быть, он на самом деле был здесь для того, чтобы нам помочь. Мне было тяжело доверять людям после того, как многие заклинатели отвернулись от меня, но сейчас мне хотелось верить Гейджу, ведь его поведение было таким искренним и добрым.

И все же, как бы открыто и дружелюбно он себя ни вел, это не давало мне никаких ответов.

Словно услышав мои мысли, Гейдж прочистил горло.

– Ты могла бы подумать над вступлением в Совет. Если согласишься, то другие члены покажут тебе свои бестиарии и помогут решить вопрос с клятвой.

Мое тело тут же напряглось. Научиться доверять Гейджу было не так-то просто. Мне было легко поверить в то, что Язмин, Корона Совета, была на моей стороне (она ведь простила мне мои прошлые проступки), но я не могла сказать наверняка, кто был в сговоре с Винном. Приняв предложение Язмин, я оказалась бы в непосредственной близости с тем человеком, который пытался меня убить.

Но я также не могу отрицать того, что Хайрит может дать мне нужную информацию.

– Если мы не сможем найти ответы… – я обвела взглядом бесконечные стопки книг. – То я подумаю. Но сейчас мне хочется размять ноги, – отвернувшись, я помахала Косту и Гейджу рукой, пряча свое раздражение, и скользнула в лабиринт из стеллажей. Тихий треск догорающего полена был единственным звуком. Мои пальцы скользили по переплетам, пока я шагала по проходу.

В эркерном окне чернела ночь. Тысячи звезд блестели на фоне бескрайнего темного простора. Рассвет следующего полнолуния ознаменует Порог зимы. Заклинателям никогда не было дела до традиций Вильхейма, однако я узнала об этом празднике, когда жила в «Полуночном шутнике». Даже дельцы на черном рынке не проворачивали сделки и праздновали событие, хлеща эль и рассказывая истории о великолепных праздничных балах и танцах.

Взобравшись по ступенькам лестницы, прислоненной к стеллажу, я вгляделась в бескрайнюю тьму. Круор был надежно спрятан в чаще Китского леса, и увидеть отсюда Вильхейм было невозможно. Однако мне не нужно было праздновать в сверкающем замке из мрамора и бриллиантов. Я бы предпочла провести праздник в кругу семьи, которая не отвернулась от меня. Я бы предпочла, чтобы Нок обнял меня, когда трава у нас под ногами впервые покроется инеем, потому что именно это событие отмечали заклинатели.

– Что ты там делаешь? – Нок стоял, прислонившись к стеллажу, и на его губах играла веселая улыбка. Тени цеплялись за его щиколотки, давая мне понять, что Нок мог наблюдать за мной одним богам известно как долго. Его взгляд медленно скользнул по моей заднице. – Не то чтобы я жаловался на вид.

Я качнула бедрами для пущего эффекта.

– Рада стараться.

Я слезла вниз, и Нок протянул руку, помогая мне преодолеть последние несколько ступенек, прежде чем заключить меня в объятия. Его медовый дразнящий аромат тут же вскружил мне голову, и я уткнулась носом в воротник его рубашки.

– Как продвигаются поиски? – его голос был ровным. Низким. Теплым.

Мое сердце сжалось, и я отпрянула назад, чтобы заглянуть ему в лицо. В последнее время Нок практически все время был на грани взрыва из-за клятвы. Он казался мне одновременно опасным и ранимым, так что я почти забыла, как его губы изгибаются в легкой улыбке.

Я сцепила руки у него за шеей.

– Так себе. Меня кое-кто отвлекает.

Улыбка Нока стала шире.

– Почему бы тебе не взять перерыв?

– Неплохая идея, потому что мой мозг уже кипит от всего этого, – я указала на ряды книг, окружающие нас в тишине.

– Вот как? – его пальцы скользнули под край моего кашемирового свитера, чтобы погладить обнаженную кожу вдоль пояса моих штанов. – Что ж, я могу предложить тебе сменить умственную активность на физическую. Если ты, конечно, хочешь провести некоторое время со своей возлюбленной.

Вторая половина. В Вильхейме именно так называли анам-кару, и именно так я должна была называть его в присутствии Деза. Вырвавшись из объятий Нока, я обхватила себя руками поперек живота.

– Нок, прости меня.

Он опустил руки по швам.

– За что?

– За то, что назвала тебя своим партнером. Ты мой анам-кара. Моя вторая половина. Я сегодня сама не своя, поэтому сморозила глупость, – у меня в горле образовался комок, и я сглотнула. Подняв голову, чтобы посмотреть Ноку в глаза, я молилась, чтобы он смог увидеть в моем взгляде все те чувства, которые я испытывала к нему. – Я люблю тебя. Я не боюсь произносить эти слова вслух. И я не стыжусь того, что мы вместе. Никто не понимает меня так, как ты. Никто, кроме тебя, не видит осколки, на которые я разбилась, и никто, кроме тебя, не знает, как их склеить воедино. Никто, кроме тебя, даже не попытался бы этого сделать. Но ты это делаешь. Каждый день. И я…