Подойдя немного ближе к существу, Яромир заметил, что с длинных чёрных волос падают капли, как будто женщина только что вынырнула из какого-то водоёма. От её ладоней и пальцев на каменном полу остались мокрые следы.

Яромир присел на корточки рядом с ней, глядя на её лицо, белоснежное, с мягкими красивыми чертами, обрамлённое густой гривой волос, губы, шепчущие непонятные слова. Он почувствовал неудержимое желание прикоснуться к ней, настолько прекрасной она казалась ему. В тот момент, когда он протянул руку, в зале раздался властный громкий голос.

– Яровит… – голос предостерёг его. Следом за голосом появился высокий, мощный седовласый мужчина. Он был уже не молод, но всё ещё силён. В его лице и движениях были спокойствие и уверенность. Он был одет в чёрное. В темноте нельзя было разобрать во что, но угадывалось что это нечто очень плотное и массивное, напоминающее доспех. Его шаги были тяжелы, а голос казался двойным с очень низким вторым тоном. Он неспешно подошёл в центр зала, в его руке появилась деревянная щепка, которую он бросил её в очаг. Фиолетовое пламя запылало неожиданно ярко. Мужчина тяжело опустился на каменный трон, который стоял у стены и был больше всех остальных.

В след за седовласым мужчиной в зал стали пребывать другие. Кто–то был стар, кто–то совсем юн, все выглядели по-разному, но была у всех, кто явился в этот зал одна черта – они все выглядели тяжелыми и очень уставшими. Даже совершенно юная девушка в лёгком белоснежном платье, смотрела глазами глубокой старухи и двигалась медленно. Настоящую древность скрыть невозможно ничем.

Женщина, лежащая на полу, потянулась к огню, стала подниматься, чем обратила на себя внимание всех присутствующих. Она была совершенно нагая и казалась очень хрупкой в своей бледности и худобе.

Пришедшая последней, молодая девушка с белокурыми волосами в красном платье поверх которой был накинут плащ с чёрным мехом на плечах, подошла к ней и, сняв с себя красную длинную накидку, бросила существу на плечи, прикрывая наготу. Белая женщина укуталась в неё, не понимая откуда она взялась. Она по-прежнему никого не видела. Пламя в очаге освещало пустые каменные стулья. Девушка в красном, достала шпильку из своих волос и быстрым движением сделала небольшой порез на руке бледного создания. Та даже не заметила этого.

Со шпильки потянулась капля крови молочного цвета, и упала в очаг. В этот момент белая женщина увидела всех присутствующих, занявших свои места вдоль стен. Она выдохнула и глаза её расширились, было ощущение что к ней приходит понимание того, что происходит. Что странно, Яромир, который, всё ещё, стоял к ней ближе всех, оставался для неё невидимым. Он был молод и высок. На нём были тяжелые золотые доспехи. Серые глаза осматривали всех присутствующих с любопытством, лёгкий ветер трепал его длинные тёмно-русые волосы.

Присутствующие смотрели на него без симпатии всем видом давая понять, что он здесь лишний. Он понял это и отошёл в сторону укрывшись в тени небольшой ниши в стене. Это всех устроило и пламя загорелось ещё ярче, осветив лицо белой женщины. Она оглядела зал и сразу поняла, перед кем стоит. Она знала их всех наперечёт. Перед ней восседали боги. Самый старший их них, седовласый мужчина был известен ей под именем Саар, и был покровителем всех тех, кто жил в тяготах и нуждался. Справа от него, та самая женщина в красном – Сава богиня плодородия. Слева от Саара сидел угрюмый черноволосый мужчина с острыми, плутовскими чертами лица и очень грустными глазами, его звали Шор, и ему молились, когда собирались в дальний путь и просили удачи. Уже позже она узнала, что он был и покровителем тех, кто собирался мстить. Рядом с ним в лёгком белоснежном платье сидела совсем юная девица. Кожа её была настолько бледной что казалась почти прозрачной, а глаза, подёрнутые белой пеленой, были незрячими, от чего она как будто смотрела немного вверх. Это была Месали – покровительница детства, невинности и брака.

– Тебе известно где ты находишься? – раздался громогласный голос седовласого мужчины, который появился первым. Его слова эхом отразились от стен по зала. Он сидел, закрыв глаза рукой, как будто их раздражал свет, исходивший от очага. Бледная женщина едва заметно кивнула.

– Назови своё имя, – продолжил он.

– Алиса, – голос женщины был глухим, низким и тихим. Имя своё она произнесла коротко и не очень внятно.

– Ты должна знать кто мы, – он сделал небольшую паузу – и почему ты здесь.

Женщина посмотрела в очаг и её глаза засияли от навернувшихся слёз, которые были чёрными и ярко выделялись на контрасте с её бледным лицом.

Седовласый печально усмехнулся и кивнул. Он посмотрел на Алису странным взглядом, в нём была жалость, и гнев, и беспокойство. Так смотрят на ребёнка, который сделал серьёзную глупость. Сава опустила глаза и нахмурилась. Ощущалось, что она гневается.

– Ты предназначалась мне, – заговорила она жестким тоном. – Тебе отводилась очень важная роль. Я хотела, чтобы ты заняла место рядом со мной. Для этого ты жила. Для этого были все те дни и ночи, что ты существовала. Для этого был весь тот мир, в котором ты росла. В котором вы все родились и зрели, как плоды на дереве, до определённого срока и со своей целью. А теперь что с тобой делать… – когда девушка в красном подняла глаза, в них была ярость.

– Не вижу смысла злиться, – перебил её Саар, огонь на секунду осветил глубокий шрам на его лице. Та, метнула в него колкий взгляд и снова посмотрела на Алису.

– Нет смысла… – тихо начала богиня плодородия. Она поднялась со своего места.

– Я не просто злюсь. Я в гневе. Что теперь будем делать? Это ведь уже не только моё дело. Это касается нас всех с вами здесь. Мы обречены на одиночество! – повысив голос сказала она так, чтобы было слышно всем.

– Или ещё хуже. На компанию друг друга, – в полголоса ответил ей молодой мужчина сидящий напротив седовласого. Все невольно улыбнулись. Говорящая резко обернулась на голос.

– Тебе легко говорить. Ты всегда был один –с прищуром она посмотрела на темноволосого мужчину с резкими чертами лица и довольно мрачным видом.

– Мне? Да мне всегда было легко, ты знаешь…Я, как только на свет появился, мне сразу же стало легко, – сощурился ей в ответ он.

– Я тебя прошу. Не впутывайся в это. Мы здесь не ради того, чтобы браниться друг с другом. Мы тут решить пытаемся, что нам дальше делать, – шрам немного искривился, когда седовласый нахмурился, пытаясь уберечь их от ссоры.

– Я что уже на суде высказаться не могу? – настаивал Шор.

– Если будешь сеять раздор, присоединишься к Яровиту, – пригрозили ему в ответ Саар. Все взглянули в сторону ниши в стене, где стоял Яромир. Он сосредоточенно наблюдал за происходящим.

– Если уж так остро встал вопрос о том, кому из нас нужна свита: мне она не нужна. Месали тоже. Единственная, кто льёт слёзы от одиночества здесь, это Сава. И у меня уже давно зреет мысль выдать её за кого… нибудь. – улыбнулся молодой, став на секунду не таким мрачным. Его оппонентка тоже улыбнулась. Но от этой улыбки всем присутствующим стало не по себе.

– Либо он уходит, либо я. Я этого терпеть не буду, – прошипела девушка в красном. Седовласый мужчина, к которому она обратилась, вздохнул.

– Он не имеет никакого отношения, к нашему делу. Но именно он имеет отношения ко всем приговорам, которые мы здесь выносим, поэтому, будьте добры, угомонитесь. Мы сегодня ничего не решим, без кого-то из вас, – все снова обратили свои глаза к Алисе.

– Что тут решать. Кроме наказания мы уже ничего сделать не сможем, – бесцветным голосом произнесла белокурая девушка в скромном белом платье с длинными рукавами. Она смотрела в никуда. Руки её безвольно лежали на коленях. Хоть произнесла она это очень тихо, её услышали все и возникла длинная пауза.

– Нда… – только и сказал Саар глядя на Алису.

– Иногда мне кажется, что на суды нужно звать только тебя, – Он оглядел всех присутствующих и глаза его остановились на Месали.